- С Вами все в порядке, господин Президент? -- встревоженно спросил его темнокожий адмирал.

- Да, Сибонгиле, -- раздраженно ответил ему Норман. -- Не отвлекайтесь. Дайте мне на связь Рибейру. Спасибо. Фернандо? Войдите со мной в полный контакт. В полный, Фернандо. Скоро поймете. Когда будете готовы, дайте мне знать.

Лифт начал тормозить.

Норман встал и повернулся к адъютантам.

- Господа, как было решено, в зоне переговоров я остаюсь один. Группа охраны и вы остаетесь в лифте. Лифт в закрытом виде должен стоять на уровне конференц-зала. Прошу не нарушать условия переговоров. До их начала остается еще около двадцати минут, и я хотел бы за это время просмотреть кое-какие материалы. Прошу не мешать мне. Пожелайте мне удачи.

Лифт остановился и открылся, и Президент торопливо, не слушая адъютантов, вышел в полутемный холл конференц-зала Верхнего купола Терминала. Некоторое время из лифта было видно его узкую, слегка сгорбленную спину; затем Норман ушел из поля зрения адъютантов и охраны за изгиб стены, и лифт закрылся.

Адъютанты переглянулись, и генерал Санджават сказал:

- Тебе не кажется, что все это неспроста?

И они многозначительно закивали друг другу.

Президент Галактического Совета Конфедерации Человечеств Роберт Норман тем временем, удалившись метров на тридцать от спецлифта по кольцевому вестибюлю в VIP-зоне конференц-зала, остановился, полузакрыв утомленные, с красными прожилками глаза, и принялся "читать" -- снимать с биоконтроллера документы непосредственно на мозг. Обладая огромным опытом чтения именно таким образом и -- что даже более важно -- огромным опытом отбора получаемых на мозг сведений (опытом, дающимся только многолетней работой с колоссальными массивами информации), Президент за несколько следующих минут получил, впитал и усвоил десятки мегабайт текста и видеоинформации. То, что он узнал, заставило его устроить небольшой разнос находившемуся с ним на прямой связи секретарю Галактического Совета по безопасности Фернандо Рибейре. Поскольку за последние годы Президент привык к полной конфиденциальности и был уверен в том, что оцепленный доброй сотней спецназовцев VIP-сектор совершенно пуст, он говорил вслух, причем не очень стесняясь в выражениях. Английский язык не был родным языком его собеседника, но Президент был уверен, что тот его понимает на сто процентов.

- Фернандо, неужели тебе не ясно, что ваша мышиная возня может поставить под удар не только меня -- забудь об этом; она может поставить под удар дело, которым и я, и ты занимаемся уже добрых двадцать лет во имя процветания человечества? You stupid piece of crap, could you understand that, or you have completely lost your fuckin' mind intriguing in your fuckin' Galactic Council? Почему я узнаю о важнейших деталях, из которых исходит Ямамото, за четверть часа до встречи? Почему ни ты, ни Глумов не взяли на себя смелость доложить мне об этом хотя бы еще утром? Chickened out?

Некоторое время он молча слушал собеседника, затем яростно отчеканил:

- Ядолженбыл узнать о том, что на Телем послан этот Джервис. Я должен был узнать о вашемпредположении, что Таука и Лорда вывел из Красного Дома именно он. Тем более я должен был узнать о том, что вы в этомубедились! Хорошо, теперь я знаю, но ни с тебя, ни с Глумова я не снимаю ответственности. Be ready that when we'll get out of all that, I'll cut out the chicken asses of you both. Ты понял меня? Теперь отключись. Я должен еще подумать.

Норман яростно сдернул с головы изящную гарнитуру веббера и сунул ее в нагрудный карман пиджака. Обычно он был настолько сдержан, что его даже пресса называла "сонным тигром". Если бы сейчас его видели со стороны те, кто работал с ним каждый день, они могли бы и усомниться в душевном здоровье своего Президента: он был в ярости, в невиданном раздражении.

Несколько минут Норман молча ходил по вестибюлю, пару раз пройдя мимо спецлифта. Наконец, не выдержав, он вытащил веббер и снова надел его. Собственно, он хотел узнать, сколько времени осталось до встречи, но как-то забыл, что можно просто взглянуть на часы: он привык каждую секунду видеть показания часов на виртуальном рабочем поле веббера.

- Сними веббер, будь так добр, -- услышал он чей-то вежливый, сухой голос и сильно вздрогнул. Завертев головой, он никого не увидел и вдруг почувствовал, как внезапный холодный пот заливает ему глаза.

- Не волнуйся так, -- услышал он. Прямо перед ним возник Ямамото.

Президент перевел дух.

- Ф-фу, это ты, Тацуо. Напугал. Я забыл про твои способности к этим штучкам.

Отставной адмирал кивнул маленькой головой, сверкнув проседью в черных волосах.

- А веббер ты все-таки выключи и сними, -- повторил он. -- Я не хочу, чтобы нас кто-то слушал -- с твоего ведома или нет.

Вздохнув, Норман снова снял и убрал веббер: у него возникло чувство, будто он закрыл глаза и заткнул уши.

Ямамото, склонив голову набок, смотрел на него. Оба они были, в общем, пожилыми людьми -- крепко за шестьдесят Президенту, около шестидесяти адмиралу. Но Ямамото выглядел лет на двадцать моложе, только обильная седина в черной щетке волос выдавала. У адмирала была бледная кожа, но широкий приплюснутый нос, что делало его похожим скорее не на японца, а на филиппинца; впрочем, в нем явно имелась примесь и южноевропейской крови, отчего подбородок у него был покрыт нехарактерной для японца густой черной (и тоже с проседью) щетиной. В последний раз брился он давно, и переодевался тоже давно -- его белый комбинезон порядком износился, и края воротника покрылись сальным коричневатым налетом. Крест-накрест на груди Ямамото была затянута подскафандровая ременная пилотская "сбруя", на которой болтались его командирские цацки -- два мультикома, два тяжелых пистолета, запасные обоймы, блокнот, блоки питания и переходники для веббера и еще пара каких-то устройств. На левой руке адмирала было надето что-то вроде вратарской перчатки.

- Что это? -- кивнул Президент на левую руку Ямамото.

Тот вежливо усмехнулся.

- Это биоконтроллер, -- нейтральным, сухим тоном объяснил он. -- Читает мою биоактивность. Если она аварийно снизится, мой подарочек Земле рванет. Это просто на тот случай, если кто-то из твоих бойцов окажется слишком ретивым.

Норман облизнул губы.

- Тацуо, так ты это всерьез? Эта штука -- здесь? И ты действительно подорвешь ее?

Ямамото кивнул.

- А как ты думаешь, Роберт? Может быть, ты считаешь, что я шучу шутки? Я не шучу шутки. -- Он строил английские фразы, будто на линке или на японском. -- Я здесь вовсе не для шуток. Я прежде всего хочу задать тебе вопрос, что происходит, Роберт? Почему ты нарушил нашу договоренность?

Президент нахмурился.

- Поверь, старина, я ничего не нарушаю. Произошла целая цепь досадных случайностей. Иди сюда, я все тебе объясню.

Он потянулся было к вебберу, отдернул руку и сделал приглашающий жест, увлекая Ямамото в глубь вестибюля, к широким удобным скамьям. Они отошли и сели там. Сквозь густую листву пальм и рододендронов пробивались только отдельные слова, убедительно произносимые низким голосом Нормана: