Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я ею и была!
Феликс сделал резкое движение, и содержимое бокала выплеснулось в лицо Яны. Едкий мартини попал ей в глаза. Сработал рефлекс, и она выстрелила, но, скорее всего, не попала, так как почувствовала сильный удар в лицо. Девушку отбросило в сторону, она упала, ударилась головой обо что-то твердое и потеряла сознание.
Сколько времени она так пролежала, неизвестно. Девушка раскрыла глаза. Длинные пушистые ресницы слиплись от вина, левая скула и ухо сильно болели. Она провела рукой по лицу, на ладони осталась кровь. Яна поднялась на ноги, плохо соображая, где она находится. В чувство ее привел лежащий на ковре труп Феликса. Девушка вскрикнула. Белая сорочка, пропитанная кровью, привела ее в ужас. Под ногами лежала ее сумочка. Она подняла ее и бросилась к двери.
Яна выбежала на улицу, села в свою машину и выжала педаль газа. Мощный мотор заревел, колеса прокрутились на месте, и «Порше» улетел как выпущенная из лука стрела.
Пять минут тишины — и с другого конца улицы послышались звуки сирен патрульных машин.
Суббота. 11 часов 40 минут
На звонки в дверь никто не отвечал. Вербицкий и Роговской спустились на лифте вниз. Консьержка сидела возле входной двери и вязала, ловко орудуя несколькими спицами.
— Мы не застали Ларису дома, Анна Леонтьевна, — подходя, сказал майор.
Пожилая женщина взглянула на сыщиков поверх очков, которые удобно устроились на кончике ее носа.
— Я не видела, как она уходила. Спросите у Петровича, может, она уехала на машине.
— Петрович — это сторож из гаража?
— Да, да, он самый.
— Скажите, а в ночь гибели Антонины вы видели Ларису?
— Видела. Она вернулась около двенадцати ночи. Ее провожал мужчина.
— Высокий брюнет с седыми висками лет пятидесяти? — продолжал задавать вопросы Роговской.
— Да, очень солидный мужчина, ну прямо лорд какой-то.
— Он часто здесь бывал?
— Не скажу чтобы очень, но бывал. Пару раз видела его с Антониной. Ведь Лариса с Тоней были подругами.
— А на следующее утро Лариса уходила вместе с этим лордом? — в свою очередь спросил Вербицкий.
— Не буду врать, не знаю. Я дремала, когда Ларочка уходила. Ночами не сплю, а к утру часто отключаюсь.
— Жаль, что об этом не знал Егор Курилов, — пробормотал следователь.
— А это кто? Вербицкий пожал плечами.
— Скажите, Анна Леонтьевна, давно ли здесь живут Тони и Лариса?
Консьержка, закатив глаза, поискала ответ на потолке.
— Я тут четвертый год. Когда начала работать, Тоня с мужем уже жили здесь, а Лариса приехала месяца четыре назад. Это же не ее квартира. Хозяин здесь никогда не жил, он сдает свою жилплощадь. Я его никогда не видела.
— Открытие за открытием, — пробурчал майор. — Ну что, спустимся в гараж?
Они спустились в гараж. Бойкий сторож бдил на своем посту.
— Привет, Петрович, — поздоровался Роговской.
— Привет, ребятки. Вот служба, ногам покоя не дает.
— Да уж, завидовать тут нечему. Скажи, Петрович, ты сегодня видел Ларису Бестаеву?
— А как же. Она уехала утром, часов в девять с хвостиком. Я только смену принял.
— С вещами или нет? — спросил Вербицкий.
— Нет, как обычно. Торопилась куда-то. Даже не поздоровалась. Села в свою машину и ку-ку.
— Какая у нее машина?
— Темно-синяя «Тойота».
— Скажите, Гаврила Петрович, а вы не знаете ее ухажера?
— Знаю, почему нет. Я газеты читаю. Известный бизнесмен Феликс Аркадьевич Шверник. Его имя и портреты часто мелькают на страницах. Только я не знаю, чей он кавалер. Я его и с Тоней видел, и с Ларисой. Но мне кажется, у него с женщинами деловые отношения, а не любовные.
— В ночь убийства вы видели Шверника?
Нет, не видел. Они мне попадались на глаза на улице, а в гараже я его ни разу не видел, он ездит на такси. Тут душно, бензином пахнет, и я часто поднимаюсь наверх воздухом подышать, а подъезд-то в пяти метрах.
— Вы говорили майору, — Вербицкий кивнул на Роговского, — будто в ночь убийства Егор Курилов разбил бутылку шампанского здесь, в гараже.
— Да. Осколки майор нашел. Я их в бачок смел.
— Знаю. А сколько всего бутылок они привезли?
— Четыре. Это точно. У них пакет порвался, когда его вынимали из машины. Могли бы все разбить. Уцелевшие унесли в руках. Бутылка коньяка и две бутылки шампанского. Может, еще чего разбили, но в лифте осколков я не видел.
— Ладно. И на том спасибо.
Сыщики направились к выходу. Возле машины их настиг телефонный звонок. Вербицкий достал трубку, выслушал и сказал:
— Едем в больницу, Вася. Феликс пришел в сознание и может отвечать на вопросы. Ребята нашли запись, сделанную камерами наблюдения. Думаю, что с этой проблемой мы разберемся быстро.
Майор, как обычно, игнорировал правила уличного движения, несмотря на то, что его машина была без мигалок и звуковой сирены.
— До сих пор не могу понять, — крутя баранку, возмущался он, — почему убийца не добил Шверника. Ведь ясно, что рана не смертельная, а контрольного выстрела не последовало.
— Возможно, он не ставил своей целью убивать бизнесмена. Воры не любят связываться с мокрухой. Подбил хозяина, чтобы тот ему не мешал, обчистил сейф и ушел. А если вор был в маске или загримирован, то мог не опасаться быть потом опознанным.
— Пистолет с отпечатками он бросил специально для нас?
— Подождем результатов экспертизы. Мы с тобой, как две бабки на лавочке. Зачем гадать, все ответы получим в ближайший час.
Шверник был не так плох, как поначалу решили врачи, когда раненого доставили в больницу.
— У меня обычный сейф без особых секретов, даже сигнализации нет, — говорил он, немного задыхаясь и держа руку на перебинтованной груди. — Я не храню в нем ценности.
— Что же украли?
— Ключ от депозитного сейфа. Банковская ячейка 1414 в банке «Сибирь». Я положил туда деньги вчера днем, чтобы сегодня их отдать.
— И много денег?
— Семь миллионов долларов. Роговской присвистнул.
— Вора знаете? — спросил Вербицкий.
— Конечно. Ключ украла Яна Прудникова, она же в меня и стреляла.
Шверник продолжал, не дожидаясь новых вопросов:
— Я спал. Проснулся от жажды. Встал, налил себе мартини. Услышал какой-то шорох, доносящийся из кабинета. Зашел туда. У открытого сейфа стояла Яна. Увидев меня, она выхватила пистолет. Я выскочил обратно в гостиную. Дальше помню смутно. Резкая боль в груди и провал. Очнулся здесь.