– Что, если я скажу тебе, что все, что ты описала, имеет смысл?

Эсси засмеялась.

– Я бы сказала, что тогда ты сошла с ума.

– А я бы сказала, что это не так, – ответила Изабелль. – Я твоя сестра.

Я ушла из больницы в тот день. Не было поводов для споров. Мне будет намного лучше, если я буду дома, сказала я себе, хотя мне будет не хватать лекарств. Медсестра на посту была занята, поэтому я упаковала свои вещи и была готова к выписке. Некоторое время я ждала в палате, но когда ко мне никто не пришел, я просто ушла. И тогда я поехала в лифте и направилась к стоянке такси. Я иду домой.

Но кое-что было не так.

Что? Мне показалось, что я что-то забыла, но я все взяла – сумку, кошелек, ключи. Я, должно быть, рассмеялась, когда поняла.

Мой ребенок! Я забыла своего ребенка.

Я повернулась и пошла обратно в больницу. Медсестра посмотрела на меня, когда я вернулась в палату. Она разговаривала по телефону, была занята, поэтому я показала на палату и продолжила идти. Я нашла тебя прямо там, в коридоре, еще в боксе. Волна страха прокатилась через меня. Они нашли тебя. На меня могут донести? Придут ли социальные работники колотить в мою дверь? Я уже видела заголовки: «Молодая мама забыла собственного ребенка».

Я не могла мыслить рационально, конечно. Это все было лекарство. Они ведь не донесут? Матери часто дезориентированы после родов, вероятно, это происходит очень часто. В общем, я не видела необходимости привлекать внимание к своей ошибке. Поэтому я просто осторожно подняла тебя из кроватки и понесла в такси.

– Что значит – ты моя сестра?

Изабелль дрожала. Она ждала этого момента с восьми лет, но сейчас она была здесь, она чувствовала всю чудовищность этого момента, как будто валун свалился ей на плечи. Она двинулась к постели больной Эсси, теребя простыни нервными пальцами.

– Я знаю, это звучит глупо, но тебе было девятнадцать дней, когда тебя похитили из Королевской больницы Сиднея. Тебя зовут Софи. Софи Хизерингтон.

– Я не понимаю, – сказала Эсси. – Почему ты думаешь, что я Софи?

Эсси выпрямилась, вытягивая колени перед собой. Ее глаза были широко раскрыты – ей было явно любопытно, но она слабо верила, что сама участвовала в этой истории.

– Я увидела тебя в новостях, когда показывали пожар в Плезант-Корт, и чуть не упала в обморок. Ты выглядишь в точности как моя мама. В точности. Возможно, я провела только девятнадцать дней с тобой, но мне было восемь, а ты моя маленькая сестра. Я помню о тебе все. Форму носа, цвет кожи. Глаза – один карий и один голубой.

Упоминание о глазах вызвало у Эсси едва уловимый всплеск сомнения.

– Но… Я не единственный человек с такими глазами.

– Это правда. И я уже один раз ошиблась – девушка из Аделаиды с родимым пятном на зрачке. Но на этот раз я провела расследование. Я обнаружила, что ты родилась в тот же день, когда Софи исчезла. Это не доказательство, но я была достаточно уверена, чтобы попробовать узнать больше. Поэтому я взяла отпуск и переехала в Мельбурн. Цель была попытаться сделать тест ДНК, но я не знала, как получить материал от тебя, поэтому взяла несколько волосков у Мии. Я сделала тест ДНК. Наш индекс родства больше одного процента, что означает, что Миа и я имеем общее ДНК.

Изабелль протянула документы Эсси.

– Ты взяла волосы у Мии?

– Прочитай документы, Эсси, – сказала Изабелль с большей решимостью.

Теперь, когда она уже начала, не было пути назад. Ей нужно, чтобы Эсси поняла, или она снова ее потеряет.

Эсси едва взглянула на документы, потом смахнула их.

– Я не понимаю этого… что все это значит?

– Это значит, что Миа – моя племянница.

– Нет. Нет, этого не может быть. Я не верю тебе.

– Ты не должна мне верить, – сказала Изабелль. Она ткнула пальцем в бумаги, лежащие между ними на кровати. – Вот доказательство.

Эсси снова взглянула на документы, держась от них на расстоянии, как будто они могли ее чем-то заразить.

– Ладно, – сказала она наконец. – Тогда скажи, как это произошло? Как вышло, что я осталась со своей мамой вместо твоей?

– С тобой было что-то не так, – начала Изабелль.

Ее мысли понеслись назад, в тот день, когда она пришла домой из школы и услышала, что Софи кричит. Это было удивительно, потому что последние несколько недель она была спокойным, довольным ребенком.

– Я везу ее в больницу, – сказала мама Изабелль. – У нее жар.

Изабелль тоже хотела ехать в больницу, но вместо этого она и Фредди были отправлены к соседям. Несколько часов спустя, когда отец забрал их, мамы и Софи все еще не было дома. Они остались на ночь в больнице, как сказал отец.

На следующий день отец Изабелль забрал ее из школы. Зазвонил телефон, когда они приехали домой, и Изабелль и Фредди побежали на него ответить. Изабелль добежала первая.

– Алло?

– Иззи, это мама. Дай мне поговорить с папой.

– Мама! Как Софи?

– Просто позови папу к телефону.

Голос мамы звучал странно. Софи, должно быть, стало хуже, подумала про себя Изабелль. Когда она передала трубку отцу, то почувствовала нечто странное у себя в животе.

– Привет, Линда, – сказал отец. Через секунду его лицо нахмурилось. – Что? Что ты имеешь в виду?

Он начал быстро моргать. Он все еще держал Изабелль за плечи одной рукой, в другой руке была трубка. Костяшки у него на руках побелели.

– Где была Софи, пока ты спала в сестринской? Ну, проверь еще раз. Найди медсестру. Я не кричу, я просто…

Тогда Изабелль испугалась. Ее отец всегда был спокойный и веселый. Он никогда не кричал и не волновался.

– Меня не волнует, что она сдала смену. Почему ты спрашиваешь у меня? Ладно, я сейчас приеду.

Папа пошел прямо к двери. Изабелль и Фредди поспешили за ним. Они не говорили ни слова по дороге в больницу. Там уже был полицейский, когда они приехали, и только в тот момент Изабелль поняла, насколько все серьезно.

– Ты была в больнице и кто-то забрал тебя из кроватки, пока наша мама спала, – сказала Изабелль Эсси. – Больше мы тебя не видели.

Это был такой простой конец истории, хоть и не совсем точный. Потому что это было не все. После исчезновения Софи жизнь в их семье превратилась в гонку – бесконечные пресс-конференции, расклеивание плакатов, встречи с полицией и людьми, которые работали в фондах по поиску пропавших детей. Разные люди работали с Изабелль и ее братом в школе, чтобы помочь им поддерживать «нормальную жизнь» – как будто это было возможно. Через несколько месяцев начались консультации с психологом – семейные консультации, на которых их всех вместе собирали в одной комнате, чтобы смотреть, как ее мать плачет, а отец, с сухими глазами, хлопает ее по спине. Консультации были ужасны. Но когда жизнь начала возвращаться в прежнее русло, стало еще хуже.