"Пока дойдешь, не раз, да и не два,

Почувствуешь, что и присесть охота".

100 Мы, обернувшись на его слова,

Увидели левей валун огромный,

Который не заметили сперва.

103 Мы подошли; за ним в тени укромной

Расположились люди; вид их был,

Как у людей, объятых ленью томной.

106 Один сидел как бы совсем без сил:

Руками он обвил свои колени

И голову меж ними уронил.

109 И я сказал при виде этой тени:

"Мой милый господин, он так ленив,

Как могут быть родные братья лени".

112 Он обернулся и, глаза скосив,

Поверх бедра взглянул на нас устало;

Потом сказал: «Лезь, если так ретив!»

115 Тут я узнал его; хотя дышала

Еще с трудом взволнованная грудь,

Мне это подойти не помешало.

118 Тогда он поднял голову чуть-чуть,

Сказав: "Ты разобрал, как мир устроен,

Что солнце влево может повернуть?"

121 Поистине улыбки был достоин

Его ленивый вид и вялый слог.

Я начал так: "Белаква, я спокоен

124 За твой удел; но что тебе за прок

Сидеть вот тут? Ты ждешь еще народа

Иль просто впал в обычный свой порок?"

127 И он мне: "Брат, что толку от похода?

Меня не пустит к мытарствам сейчас

Господня птица, что сидит у входа,

130 Пока вокруг меня не меньше раз,

Чем в жизни, эта твердь свой круг опишет,

Затем что поздний вздох мне душу спас;

133 И лишь сердца, где милость божья дышит,

Могли бы мне молитвами помочь.

В других – что пользы? Небо их не слышит".

136 А между тем мой спутник, идя прочь,

Звал сверху: "Где ты? Солнце уж высоко

И тронуло меридиан, а ночь

139 У берега ступила на Моррокко".

1 Вослед вождю, послушливым скитальцем,

Я шел от этих теней все вперед,

Когда одна, указывая пальцем,

4 Вскричала: "Гляньте, слева луч нейдет

От нижнего, да и по всем приметам

Он словно как живой себя ведет!"

7 Я обратил глаза при слове этом

И увидал, как изумлен их взгляд

Мной, только мной и рассеченным светом.

10 "Ужель настолько, чтоб смотреть назад, -

Сказал мой вождь, – они твой дух волнуют?

Не все ль равно, что люди говорят?

13 Иди за мной, и пусть себе толкуют!

Как башня стой, которая вовек

Не дрогнет, сколько ветры ни бушуют!

16 Цель от себя отводит человек,

Сменяя мысли каждое мгновенье:

Дав ход одной, другую он пресек".

19 Что мог бы я промолвить в извиненье?

«Иду», – сказал я, краску чуя сам,

Дарующую иногда прощенье.

22 Меж тем повыше, идя накрест нам,

Толпа людей на склоне появилась

И пела «Miserere», по стихам.

25 Когда их зренье точно убедилось,

Что сила света сквозь меня не шла,

Их песнь глухим и долгим «О!» сменилась.

28 И тотчас двое, как бы два посла,

Сбежали к нам спросить: "Скажите, кто вы,

И участь вас какая привела?"

31 И мой учитель: "Мы сказать готовы,

Чтоб вы могли поведать остальным,

Что этот носит смертные покровы.

94 И если их смутила тень за ним,

То все объяснено таким ответом:

Почтенный ими, он поможет им".

37 Я не видал, чтоб в сумраке нагретом

Горящий пар быстрей прорезал высь

Иль облака заката поздним летом,

40 Чем те наверх обратно поднялись;

И тут на нас помчалась вся их стая,

Как взвод несется, ускоряя рысь.

43 "Сюда их к нам валит толпа густая,

Чтобы тебя просить, – сказал поэт. -

Иди все дальше, на ходу внимая".

46 "Душа, идущая в блаженный свет

В том образе, в котором в жизнь вступала,

Умерь свой шаг! – они кричали вслед. -

49 Взгляни на нас: быть может, нас ты знала

И весть прихватишь для земной страны?

О, не спеши так! Выслушай сначала!

52 Мы были все в свой час умерщвлены

И грешники до смертного мгновенья,

Когда, лучом небес озарены,

55 Покаялись, простили оскорбленья

И смерть прияли в мире с божеством,

Здесь нас томящим жаждой лицезренья".

58 И я: "Из вас никто мне не знаком;

Чему, скажите, были бы вы рады,

И я, по мере сил моих, во всем

61 Готов служить вам, ради той отрады,

К которой я, по следу этих ног,

Из мира в мир иду сквозь все преграды".

64 Один сказал: "К чему такой зарок?

В тебе мы верим доброму желанью,

И лишь бы выполнить его ты мог!

67 Я, первый здесь взывая к состраданью,

Прошу тебя: когда придешь к стране,

Разъявшей землю Карла и Романью,

70 И будешь в Фано, вспомни обо мне,

Чтоб за меня воздели к небу взоры,

Дабы я мог очиститься вполне.

73 Я сам оттуда; но удар, который

Дал выход крови, где душа жила,

Я встретил там, где властны Антеноры

76 И где вовеки я не чаял зла;

То сделал Эсте, чья враждебность шире

Пределов справедливости была.

79 Когда бы я бежать пустился к Мире,

В засаде под Орьяко очутясь,

Я до сих пор дышал бы в вашем мире,

82 Но я подался в камыши и грязь;

Там я упал; и видел, как в трясине

Кровь жил моих затоном разлилась".

85 Затем другой: "О, да взойдешь к вершине,

Надежду утоленную познав,

И да не презришь и мою отныне!

88 Я был Бонконте, Монтефельтрский граф.

Забытый всеми, даже и Джованной,

Я здесь иду среди склоненных глав".