Видунья неясно, но видела, что Хайдар решил потянуть время, усыпляя их бдительность. Время нужно было и Радомиру с Ланом, чтобы вытащить девушек отсюда.

— С удовольствием!

Хотя на лице не было ни капли радости.

Княжич терпеливо водил своих гостий по дворцу, рассказывая его историю. Но никто: ни он, ни девушки — толком не смотрел по сторонам, каждый думал о своём.

Альвийка сразу узнала ту самую мозаику.

— Какая красота!

Мужчина осёкся на полуслове, удивлённо глядя на Огнеяру. Княжич не привык, что его перебивают, тем более женщины. Но ещё больше его взволновал голос девушки — мягкий, обволакивающий, словно тёплый ветерок. Хайдар представил, как она ТАК произносит его имя, и желание забурлило в крови.

А видунья замерла перед огромной мозаикой, занимающей всю стену. Здесь работали настоящие мастера! Альвийка восхищённо разглядывала богатую палитру цветов, плавные переходы, сливающиеся в одну цельную картину. И вот уже на лазурном небе светит солнце, щедро даря свои лучи благодатной земле. А посередине, как и говорил Озгюр анак Дайли, огромный красный дракон с золотым яремом на шее тянет золотой плуг.

— Кто это? — спросила Огнеяра у княжича, указав на пахаря.

Хайдар задумался:

— Это что-то из древних преданий…

— Какая странная пашня остаётся после плуга, — альвийка дотронулась до гладкой смальты. — Почему одни камни синие, а другие — чёрные?

— Этим плугом мир был поделён на Явь, — княжич показал на голубую часть, — и Навь, — рука коснулась чёрной половины.

— Да, но мир делил Семаргл и запрягал он Чёрного змия, а это дракон?

Хайдар не знал ответа и недовольно передёрнул плечами:

— В этих сказках всё так запутано!.. Какая разница?

Огнеяра хмыкнула, пристально разглядывая пейзаж, изображённый мастерами. Желтовато-золотистыми камнями были выложены три горы, крайняя слева зияла чёрной расщелиной. С центральной — каскадами срывалась голубая река. Альвийка вновь восхитилась мастерством мозаичников: настолько реально была передана прозрачность воды и брызги. А Хайдар не сводил глаз с девушки и, не удержавшись, сдёрнул платок с медово-рыжих волос.

— Ах!.. Ты альв?!.. У меня были альвийки, но не такие.

Со стороны гетайского княжича ничего, кроме похоти, видунья не почувствовала: ни страха, ни презрения к «магической скверне». Огнеяра выхватила платок из его рук:

— Ты прав, я не такая!

Мужчина согласно кивнул:

— Не такая! Ты слишком красива, Огнеяра, для обычных мужчин! Твоя судьба украшать княжеские дворцы.

— И ублажать князей? — закончила видунья с ехидной усмешкой. — Хайдар, свою судьбу я буду решать сама.

— Уже нет, радость моего сердца! Отныне ты моя!

Княжич, потеряв терпение, хотел схватить непокорную красавицу, но альвийка была готова к подобному. Быстрым движением она отскочила, набрасывая петлю из платка на шею мужчины. Хайдар застыл, чувствуя лёгкую боль. Избавиться от удавки не составляло большого труда, но могла пострадать девушка, а он этого не хотел.

Огнеяра была злая: мало того, что их похитили из собственного дома, так ещё и открылась её истинная сущность. А это грозило большими неприятностями. Видунья, не сводя глаз с удивительно спокойного в такой ситуации гетайца, обратилась к подруге:

— Хадиль, мы уходим, а княжич нас проводит!

Хайдара учили лучшие воины Гетаи. Его вальяжность и ленца были напускными и служили частью созданного образа… И об этом княжич не думал. Огнеяра сдавленно охнула, когда её запястье было вывернуто за спину, а сама девушка оказалась прижатой к мужской груди:

— Конечно, провожу. В свои покои…

В тот же миг оглушительный грохот сотряс дворец. Возмущённо взвыли магические маяки. Хайдар напряжённо замер, когда двери в галерею задрожали. Огромные, из окованного железом дерева, они опасно заскрипели, но выдержали первый удар. После второго — двери с грохотом рухнули на пол. Взметнулся столб пыли и побелки. Жалобно зазвенело бьющееся стекло. Сквозь белую пелену, неторопливо оседающую на пол, всё отчётливее проступала чья-то фигура.

— Радомир! — Огнеяра сразу узнала мужчину.

И тут же осеклась, увидев почерневшее от бешенства лицо Володаровича. Синие глаза скользнули по руке Хайдара на шее девушки, по выгнутой от боли спине. Огнеяра увидела, как глаза колдуна затягиваются поволокой: Радомир плёл проклятие. Видунья отчётливо ощущала, как стремительно холодеет вокруг, затягивается тьмой. Неконтролируемый ужас прокрался в её душу. Альвийка осознавала исходящую от колдуна смертельную угрозу и понимала, кому грозит гибель. Воспользовавшись моментом, она вырвалась из рук Хайдара:

— Радим, он ничего мне не сделал!

Княжич удивлённо моргнул, не веря собственным ушам: девушка его защищала?

— Отойди! — ледяной хрип, мало похожий на голос живого человека.

Огнеяра дрогнула, но заслонила Хайдара собой и взмолилась:

— Радимушка, он — единственный наследник Ильяса…

— Отойди от него, я сказал!!! — от рыка колдуна дрогнул даже гетаец, начиная понимать, что неспроста пленница бросилась на его защиту.

Но гонор никуда не делся.

— Как ты смеешь врываться в княжеский дворец?!

— А ты в мой дом по-людски пришёл?! … Или как вор ночной прокрался, пока хозяев нет?!

Хайдар зло прищурился.

— Склонись перед господином своим, презренный!..

И тут же заткнулся, падая на пол, чтобы не попасть под летящий сгусток пламени.

— Какой ты мне господин, хряк блудливый?!

— Что ты можешь без магии своей? — Хайдар уже сидел на корточках, готовый в любой момент броситься на недруга.

— А что ты можешь без своего княжеского титула?..

Альвийка, считай, не дышала, наблюдая за мужчинами. Но тут Хадиль схватила её за руку и вытащила из полуразрушенной галереи.

— Идём, Огня!

— Но…

— Без тебя разберутся!

И они побежали, путаясь в незнакомых коридорах. Альвийка видела неподвижные тела стражников вдоль стен и захлёбывалась беззвучным криком, понимая, под чьё проклятие они попали. Наконец девушки оказались на улице. А у ворот столкнулись с кавалькадой во главе с князем Ильясом. Князь помрачнел, заметив мёртвых стражников, и бросился на поиски сына, Умут последовала за ним. А Лан и Озгюр подскочили к девушкам.

- Вы целы?.. Вас не обидели?

- Всё обошлось, — Хадиль продолжала гладить Огнеяру по спине, лишь шепнула на немой вопрос миконца: — Её Радомир напугал. Да он, если честно, нас там всех напугал.

Ис-Короуш понимающе кивнул, у самого перед глазами стояло перекошенное от ярости лицо Володаровича, когда сказали про похищение. А Хадиль продолжила: