На это принцесса заявила, что она немедленно покажет мне дамскую комнату, о которой она говорила ранее. Густаву с нами было не по пути, но мы договорились с ним встретиться после того, как состоится официальное открытие бала.

Когда мы с Джорджи вернулись, то сразу же отправились в огромный, украшенный белоснежными цветами и флагами Аглора Бальный Зал. Он был переполнен, и мне даже показалось, что я очутилась на лугу – вокруг было бесконечное число девушек в разноцветных платьях.

– Сейчас начнется! – мрачным голосом возвестила Джорджи и не ошиблась.

Началось.

***

Я думала, что Джорджи имела в виду начало бала, но оказалось, что на «лугу» дебютанток появились первые «пчелы» мужского рода, и многие из них безошибочно полетели в сторону «цветка» королевской крови.

– У меня что, медом намазано? – страдальчески пробормотала Джорджи, увидев спешащих к ней джентльменов, после чего попыталась выдавить из себя улыбку.

Получилось так себе – вышла мрачная гримаса, и я посоветовала подруге попробовать еще раз.

Вскоре рядом с Джорджи вилось около дюжины мужчин, но они продолжали «подлетать». Засыпали ее комплиментами – мне, кстати, тоже перепало от их внимания, что вызывало у меня понимающую улыбку.

Всех кавалеров Джорджи волновал вопрос доступности принцессы и ее бальной карточки для будущих танцев, объявления которых ждали с минуты на минуту.

Оказалось, некоторые успели вписать свои имена загодя, и теперь эти счастливцы смотрели на остальных с видом победителей. Другие делали отчаянные попытки попасть в список, но когда Джорджи сказала, что все танцы давно расписаны, принялись демонстративно страдать.

Один даже пригрозил себя убить, на что принцесса, пожав плечами, заявила, что Аглор – свободная страна, и если таков его выбор, то вряд ли она сможет от него удержать. Но пусть он делает это в другом месте – на ней любимое белое платье, а брызги крови плохо выводятся.

Шутка вышла довольно резкой, но собравшиеся восприняли ее с энтузиазмом, и даже страдалец выдавил из себя улыбку.

– Кажется, отец что-то замышляет, – склонилась к моему уху Джорджи. – Он давно должен был объявить начало бала, но раз он тянет, то… Ладно, не стану тебя отвлекать!

Потому что моя бальная карточка, в которую благородный Густав дважды вписал свое имя, тоже начала постепенно заполняться.

На четвертый танец меня неожиданно пригласил лорд Расмуссен, показавшийся мне вполне милым, хотя был старше меня раза так в три. На пятый – страдающий ухажер Джорджи, и я не стала ему отказывать, чтобы не вызвать еще больше страданий.

Девятый и десятый попросили оставить за ними братья Дунканы – рыжеволосые и добродушные.

Светские комплименты им не особо поддавались, но за душой у братьев водились огромные земельные владения на севере Аглора, откуда они экспортировали древесину по всему миру, так что были далеко не просты. Зато в общении приятны и открыты.

Третий мой танец, отчаявшись добиться благосклонности принцессы, попросил лорд Питер Сегерин.

Конечно же, я его вспомнила – нашу встречу на улице Виенны, когда его друг спас нас с Молли от большой беды. Собиралась было расспросить его о Мэтью Шенноне, но не стала.

Питер выглядел удрученным из-за отказа Джорджи, в чьей карточке давно закончились свободные места, и я решила, что ему не до меня с моими вопросами.

К тому же принцесса оказалась равнодушной ко всем его комплиментам, принявшись с энтузиазмом выспрашивать братьев Дунканов о Братстве Ночных Охотников, в составе которого те регулярно патрулировали городские улицы.

Но убивать себя из-за отказа Питер Сегерин не собирался. Вместо этого повернулся ко мне:

– Кстати, леди Кэмпбелл, я бы хотел представить вам свою матушку. – Потому что к нам подошла удивительно красивая женщина средних лет в синем наряде. – Леди Жозефина Сегерин.

У матери Питера оказались открытое лицо и располагающая улыбка. Заодно я подумала, что это так мило, когда сын приходит на бал в сопровождении матушки. Не забывает представлять гостям и постоянно находится в ее обществе.

У нас в Истерброке тоже был такой молодой человек. Он ответственно искал себе невесту под неустанным руководством матери. Ну что же, когда я уезжала в Виенну, тому молодому человеку было давно уже за сорок, невесту он так и не нашел, а мама до сих пор ходила за ним по пятам.

– Это знакомство на будущее, – улыбнулась мне Жозефина Сегерин. – Я вовсе не собираюсь портить серьезными разговорами ваш праздник, леди Кэмпбелл!

– Кэрри, – отозвалась я, недоумевая, о каком серьезном разговоре может идти речь. – Зовите меня Кэрри. Мне будет приятно.

– Тогда и вы называйте меня Жозефиной. Вы, наверное, теряетесь в догадках, Кэрри, почему я попросила сына меня с вами познакомить? Ну что же, я раскрою вам часть секрета, после чего буду скромно надеяться на то, что вы уделите мне немного времени в ближайшие дни. Например, завтра…

– Завтра я вряд ли смогу, – качнула головой, потому что ответила согласием на приглашение герцога Райота. – Но все же, в чем причина вашего интереса?

– Тогда послезавтра, – все еще улыбаясь, произнесла Жозефина Сегерин. – Оттягивать не стоит, Кэрри, потому что… Так и быть, я все-таки вам намекну! Мой брат – совладелец издательства «Конрад, Илсон и сыновья».

Сказав это, она замолчала и уставилась на меня с многозначительным видом, словно предлагала додумать дальше самой.

Мое сердце заколотилось с такой силой, что мне показалось, будто бы я чувствую, как оно бьется о тугой лиф золотистого платья.

Но я молчала, ждала продолжения. Не хотела спугнуть удачу неосторожными словами.

– Мне в руки попала ваша книга, – наконец, продолжила Жозефина, – и я ее прочла.

Тут Джорджи не только навострила ушки, но решительно оставила кавалеров и подошла к нам.

– Книга? – спросила у меня. – Так-так! Значит, существует некая книга, о которой ты ничего мне не рассказала?

– Я написала несколько, – растерянно призналась ей.

– Несколько?! – в полнейшем восторге выдохнула Жозефина. – Это же великолепные новости!

– Но в столицу я привезла только одну и оставила ее в издательстве «Конрад, Илсон и сыновья», – пояснила я Джорджи. – А дальше…

Дальше ко мне подошла Жозефина Сегерин и…

– Поговорим обо всем послезавтра, – произнесла она с заговорщическим видом.

– Да-да, поговорим! – поддакнула Джорджи. – Перед встречей с леди Сегерин мы все обсудим между собой. Например, побеседуем о том, что я, твоя подруга, ни сном ни духом не знаю о твоих книгах!

Не успела я придумать, что ей ответить, как по Бальному Залу разнесся усиленный магией голос распорядителя. Я-то думала, что наконец-таки объявят об открытии бала; кто-то из мужчин в