– К сожалению.

– То есть вы хотите сказать, что как бы тот или иной человек ни вел себя при жизни, после смерти он получит именно то, что хочет, и в любых количествах?

Иммануил кивнул.

– Каждому будет дано по вере его, – вздохнул он.

– Это, кажется, откуда-то из Библии? – поинтересовался я.

По губам моего собеседника пробежала странная улыбка.

– Да уж наверное.

– Вы знаете, – произнес Иммануил после непродолжительного молчания. – Недавно один бродяга… такой же бездомный бродяга, как и я… рассказал мне о том, что, по его представлению, чистилище должно представлять собой нечто вроде горы, на вершине которой находится дорога на небо. По-моему, это очень хороший образ. Ведь и взбираться на гору можно с разных сторон, а не только с одной.

– Он тоже чудотворец, как вы? – спросил я. – Творит чудеса где-нибудь по соседству?

– Нет, он именно путешественник. А живет он не здесь, он… Он итальянец.

– Ааа…

Мы помолчали.

– Значит, нет никакой разницы – убивать или миловать, красть или давать подаяние? Все равно каждый получит то, что хочет?

– Вор и дающий подаяние хотят разного.

– Вот именно.

– Есть ли между ними разница? Забудьте об участи, которая их ожидает. Между ними самими есть разница?

– Ну… наверное, да.

– Вот вы и сами ответили на ваш вопрос.

На некоторое время установилась тишина.

– Ладно, – я поднялся, – благодарю за пищу и помощь. Пора мне. Мы с вами занятно побеседовали, но всю эту философию я никогда не любил… Помню, еще в Питере один сектант на улице как-то пристал: «Верите ли вы в Бога, верите ли вы в Бога?..» и еще какие-то дурацкие вопросы задавал… Я с ним даже поболтал, потому что делать все равно нечего было…

– …И под конец беседы решили искусить Бога, – не осуждающе, но и без улыбки неожиданно сказал Иммануил.

Я уже не удивлялся.

– Ну да, я ему сказал, что могу сейчас избить его до полусмерти, а его воображаемый Бог ничего мне не сделает. – Я ухмыльнулся. – Этот уродец, конечно, перетрусил и сбежал.

– А вы, будь на его месте, не испугались бы? Он ведь, кажется, был ниже вас на голову. Да и… – короткая пауза, – разряда по боксу у него тоже не было.

– Да я бы не стал его трогать… Что же я, зверь какой, что ли? Захотелось просто показать этому болтливому умнику, что никакого его Бога на самом деле не существует.

– И доказали?

– Ну, не знаю… Он слишком быстро убежал.

– Ему – ладно… А себе?

– А что – «себе»?

– Себе вы это успешно доказали?

– Вполне.

– То есть вы полагаете, что Господу больше нет дела, кроме как доказывать вам свое существование?

– Ну… это… Ну, Он же хочет, чтобы я проникся и всячески уверовал. По крайней мере, сектантик утверждал, что Бог этого хочет.

– Бог не хочет, чтобы люди преклонялись перед Его могуществом. Поэтому и совершает так мало явных чудес. Он хочет, чтобы люди любили Его, а не боялись. А если я вам скажу, что даже и те чудеса, которые Он совершает, вы попросту не замечаете? Не верите?

– Ну почему же. Я допускаю, что в мире может происходить множество вещей, природы которых мы не понимаем. Всякие ясновидящие вроде вас или той старухи Рихо…

Услышав сравнение, господин отшельник усмехнулся.

– …всякие экстрасенсы… шестое чувство…

– …летающие тарелки, – задумчиво добавил Иммануил.

Поскольку это было произнесено по-французски, я не сразу понял, что он имеет в виду. Но потом до меня дошло, и я кивнул. Проклятый Всезнайка копался в моих мозгах, как у себя дома.

– Твердостью вашего неверия можно было бы восхититься, – со странным выражением на лице произнес отшельник, – если бы вы не верили по убеждению. Но вы ведь не верите из страха.

– Чего-чего?!.

– Именно так. Андрэ, вы – человек деятельный. Вам недостаточно просто знать, как надо поступать. Вы ведь еще будете стараться поступать именно таким образом. Чем-то вы напоминаете мне Симона. Он тоже в свое время был до ужаса практичен и целеустремлен…

– Это вы о ком?

– Неважно. – Иммануил махнул рукой. – Я хочу сказать, что слова у вас не расходятся с делом. Вы посчитали, что поход с королем Филиппом в Палестину – богоугодное дело, сели на коня и поехали. Посчитали, что истребление еретиков – хорошо, сели на коня и поехали в Тулузу… Решили, что спасти ведьму от Луи – ваш долг, поссорились с бароном и поехали в Чертов Бор…

– Дурак был, вот и поехал.

– …и вы знаете, – как ни в чем не бывало продолжал Иммануил, – вы знаете: если вдруг окажется, что Бог существует на самом деле, то жить как раньше вы уже не сможете. Вы не такой человек. Вам обязательно надо будет что-то делать, как-то менять свою жизнь. А вы этого не хотите. Вы боитесь того, что Бог может от вас потребовать запереться в монастыре, или стать мучеником, или – что еще для вас хуже – стать таким же смешным проповедником, с каким вы однажды повстречались на улице. Вы боитесь.

– Ах, так вы, значит, еще и психоаналитик…

Иммануил не ответил. Возможно, потому, что не сразу отыскал у меня в голове значение слова «психоаналитик».

Может быть, и не стоило разговаривать с ним в таком тоне. Наверняка не стоило. Хотя бы из благодарности.

– Ладно, – буркнул я. – Кстати, где мое оружие?

– Все ваши вещи, и оружие в том числе, у Тибо.

Я кивнул:

– Спасибо за обед и за то, что вы меня вылечили. Сейчас у меня при себе ничего нет, но…

Отшельник снисходительно улыбнулся – как бы поражаясь моему скудоумию.

– Не беспокойтесь. Вы мне ничего не должны.

– Но вы спасли мне жизнь! Должен же я как-нибудь отблагодарить вас.

– Я не продаю чудеса за деньги. А что до остального, то у меня есть все, что мне нужно.

– Ну, как знаете… – Я было двинулся к выходу, но потом притормозил: – Если вам когда-нибудь потребуется моя помощь…

– Не беспокойтесь. Как я могу в чем-то нуждаться, если все, что мне необходимо, посылает мне Бог?

Мы вышли из пещеры. Вниз, сквозь заросли ежевики, сбегала узенькая тропка. Пахло летом – душистой травой, горячим воздухом, легким, едва ощутимым ветерком. В ослепительном голубом небе громоздились белые облака-башни.

– Идите прямо, – объяснил отшельник. – Как выйдете на дорогу, вскоре и Севеннская община покажется.

– Спасибо за все. Прощайте.

– Всего вам доброго, Андрэ.