После церемонии гости собрались на пляже. Дорис приготовила небольшой фуршет на столе для пикника. Родственники Джереми один за другим подходили с поздравлениями, а вслед за ними — мэр Геркин. Джед исчез прежде, чем Джереми успел его поблагодарить, но потом появился снова, таща картонную коробку размером с холодильник. Он уже успел переодеться в комбинезон, и даже его волосы пришли в первозданное состояние.

Лекси и Джереми приблизились в ту минуту, когда он поставил свой презент наземь.

— Что это? — спросила Лекси. — Не нужно никаких подарков.

Джед промолчал. Только пожал плечами, показывая, что обидится, если она откажет. Лекси обняла его и спросила, можно ли открыть коробку прямо сейчас. Джед снова пожал плечами, и Лекси расценила это как знак согласия.

Внутри было чучело кабана. Джед, в своей излюбленной манере, придал животному такой вид, как будто оно собиралось броситься на того, кто подойдет слишком близко.

— Спасибо, — ласково сказала Лекси. И Джереми был готов поклясться, что Джед покраснел — возможно, впервые в жизни.

Позже, когда почти все угощение было съедено и веселье начало утихать, Джереми отошел от гостей и побрел к воде. Лекси догнала его.

— С тобой все в порядке?

Джереми поцеловал ее.

— Да. Прекрасно себя чувствую. Просто хочу немного прогуляться.

— Один?

— Да. Чтобы подумать. Обо всем.

— Ладно, — сказала Лекси и поцеловала его. — Только не задерживайся. Через несколько минут нужно будет возвращаться.

Джереми подождал, пока Лекси присоединится к его родителям, потом повернулся и медленно зашагал по песку, прислушиваясь к звукам набегавших на берег волн. Он вспоминал то, что было совсем недавно: как выглядела Лекси, когда шла к нему, с какой затаенной силой говорил Джед, как у него самого кружилась голова всего за пару часов до клятвы в вечной любви. С каждым шагом возрастало ощущение того, что все возможно. Даже небо, окрашенное в невероятные цвета, как будто поздравляло его. Когда Джереми ступил в длинную тень маяка, он заметил небольшой табун диких лошадей на поросшей травой дюне. Мустанги паслись, но один обернулся и взглянул на него. Джереми двинулся вперед, рассматривая мощные мускулистые ноги и наблюдая за тем, как ритмично и плавно движется хвост. На мгновение ему показалось, что он сможет прикоснуться к животному. Это была нелепая мысль, и Джереми никогда бы не рискнул, но, остановившись, он поймал себя на том, что протягивает к тому руку. Конь поднял на него взгляд, как будто силился понять человека, а затем вдруг кивнул головой, словно изъявляя добродушие на свой лад. Джереми молча смотрел на него и удивлялся тому, что они каким-то образом нашли общий язык. Когда он обернулся и увидел, как Лекси нежно обнимается со свекровью, то решил, что это самый прекрасный день в его жизни.

Недели, последовавшие за свадьбой, больше походили на сказку. Летняя жара накрыла Бун-Крик, и городок жил в неспешном ритме. К середине июля Лекси и Джереми тоже привыкли к такому порядку вещей, тем более что минувшие неприятности были далеко позади. Даже ремонт как будто протекал без особых проблем, пусть даже медленно и дорого. Легкость, с которой оба приспособились к новой жизни, не удивила их. Главное, чего оба не ожидали, так это того, что жизнь в браке настолько отличается от периода помолвки.

После короткого медового месяца на мысе Гаттерас, когда по утрам они лениво нежились в постели, а вечерами долго гуляли по песчаному пляжу, Джереми и Лекси вернулись в Бун-Крик, забрали вещи из «Гринлиф коттеджес» и перебрались в бунгало. Джереми оборудовал себе кабинет в комнате для гостей, но вместо работы большую часть времени занимался тем, что приводил дом в порядок и ожидал потенциальных покупателей. Он подстриг газон, посадил вокруг деревьев гвоздики, подровнял изгороди, выкрасил крыльцо и перетащил часть барахла в сарай за домом Дорис. Учитывая тот факт, что посмотреть бунгало заходили лишь два-три человека в неделю, а финансы нуждались в пополнении, Джереми и Лекси старались, чтобы дом выглядел как можно лучше. Не считая этого, жизнь в Бун-Крике текла как обычно. Мэр Геркин готовился к летнему фестивалю, Джед опять погрузился в молчание, Родни и Рейчел официально встречались и выглядели куда счастливее.

Впрочем, к некоторым проблемам еще нужно было привыкать. Например, вступив в брак, Джереми задумался, нравится ли ему обниматься. Лекси, казалось, была готова обниматься постоянно, а Джереми подумывал о некоторых более приятных формах близости. Но он хотел, чтобы она была счастлива. Что это значит? Должны ли они обниматься каждую ночь? Как долго? Как именно? Можно ли задремать рядом с Лекси? Джереми отчаянно пытался выяснить нюансы ее желаний, не задавая лишних вопросов.

Потом, температура в спальне. Джереми включал вентилятор и кондиционер, а Лекси всегда мерзла. Когда на улице было двадцать восемь градусов и влажно, так что окна и стены делались теплыми на ощупь, Джереми устанавливал термостат на девятнадцати градусах, ложился спать в одних трусах и лежал, покрытый потом, без одеяла. Лекси выходила из ванной, устанавливала термостат на отметке двадцать четыре, накрывалась двумя одеялами, натянув их до ушей, и дрожала так, будто только что пересекла арктическую тундру.

— Почему так холодно? — спрашивала она, согревшись.

— Потому что я весь взмок, — отвечал Джереми.

— Здесь же мороз!

По крайней мере они сходились во взглядах, когда дело касалось секса, радовался Джереми. В первое время после свадьбы Лекси неизменно была в подходящем настроении, что, по мнению Джереми, отражало истинную сущность медового месяца. Слова «нет» в ее словаре не существовало, и Джереми приписывал это тому, что она наконец расслабилась — во-первых, они официально стали парой, а во-вторых, Лекси не могла перед ним устоять. Ощущения настолько опьяняли его, что днем Джереми грезил о ней, пока возился в доме. Он рисовал себе нежные формы жены, вспоминал, как она прикасается к его обнаженному телу, как приятно ее дыхание и как соблазнительны волосы, когда он пропускает их между пальцев. Лекси возвращалась с работы, и Джереми готов был сделать что угодно за один-единственный поцелуй. За ужином он смотрел на ее губы, пока она ела, и ждал своего шанса. Лекси никогда не отвергала мужа. Он мог быть в поту и в грязи после возни в саду, и все равно, оказавшись в спальне, они немедленно принимались освобождаться от одежд.

Потом все внезапно изменилось. День начался как обычно, а к вечеру нежную, добрую Лекси, которую он знал, как будто подменили хмурым двойником. Джереми хорошо запомнил дату, когда впервые получил отказ. Это случилось семнадцатого июня, и он полдня то убеждал себя, что невелика беда, то удивлялся, не сделал ли что-нибудь неправильно. Вечером ситуация повторилась, и так продолжалось в течение восьми дней. Джереми делал шаг навстречу, Лекси говорила, что устала или не в духе, и он лежал рядом с ней сердитый и недоумевающий. Как будто он вдруг превратился из мужа в приятеля, с которым можно обняться, а потом уснуть в комнате, жаркой, как печка.