Прежде чем они успели осмотреть дом изнутри, Шарлотта выразила недовольство небольшими размерами строений, отвратительным состоянием подъездной аллеи и недостаточным количеством деревьев.

— Деревья можно посадить, — заметил Дэвид.

— Да, но пройдут годы, прежде чем они станут того же размера, что в саду нынешней школы.

— Прекрасно. На следующем участке огромное количество деревьев.

С этим они сели в фаэтон и отправились в Актон. Там участок окружало некое подобие леса, сад зарос бурьяном. Огромный дом требован немалых затрат на реставрацию. Лепнина внутри дома осыпалась, каждой стене необходим был ремонт, а потолки почернели от копоти. Но хуже всего было то, что лестница почти развалилась и не подлежала восстановлению.

Но Шарлотта обратила внимание вовсе не на это.

— Здесь слишком темно, — провозгласила она, когда агент провел их с Дэвидом по дому. — Мало окон.

— Понятно, — сухо бросил Дэвид. — На предыдущем участке было слишком много солнца, здесь же его слишком мало. Наверное, мне необходимо кое-что рассказать тебе о солнечном свете. Обычно он остается снаружи. Именно для этого мы используем в домах свечи.

Шарлотта недоуменно вскинула брови.

— Ты надо мной насмехаешься? Я собираюсь оставить тебя здесь и поехать смотреть следующий участок самостоятельно, если не перестанешь ерничать, — проворчала она.

— Все-все, больше не буду. — Дэвид улыбнулся.

— Завтра мы вряд ли сможем вновь поехать осматривать земли, — сказала Шарлотта, когда Дэвид помог ей сесть в фаэтон. — Зато я проверю, не пришло ли письмо от моего кузена.

Письма не будет. Дэвид специально тянул с ответом. Он хотел дождаться сегодняшней поездки, чтобы точнее подобрать слова.

— Обещаю, следующий участок, что расположен вверх по дороге, непременно тебе понравится. — Дэвид забрался на сиденье кучера и взял в руки поводья. — Кроме того, мне ясно, что твой кузен избрал тактику блаженного неведения. Наверное, он полагает, что, продолжая игнорировать твои письма, добьется того, что ты оставишь его в покое.

— Я не желаю больше слышать гадости о своем кузене, — проворчала Шарлотта, когда фаэтон двинулся с места. — Ты говоришь совсем как Тереке. Он тоже ему не доверяет.

Дэвид искоса посмотрел на Шарлотту.

— Твой телохранитель не доверяет ни одному мужчине, если дело касается тебя.

— Телохранитель? Он мой слуга.

— Возможно, так оно и было с самого начала, но теперь он больше похож на телохранителя.

Шарлотта намотала на палец ручку сумочки.

— Что заставляет тебя так думать?

— Обычно женщины не нанимают на службу бывших боксеров. — Дэвид перевел взгляд на дорогу. — Ты знала, что он убил человека на ринге?

— Да.

— И что его судили за это?

— Он был оправдан. Впрочем, этого и следовало ожидать. Если бы бокс не был нелегальным, то и суда никакого не потребовалось бы.

Дэвид с удивлением посмотрел на Шарлотту.

— Только не говори, что ты увлекаешься боксом.

Шарлотта пожала плечами.

— Я следила за боями, когда был жив Джимми. Он был настоящим фанатом этого вида спорта, и я всегда настаивала, чтобы он брал меня с собой. Так я могла контролировать его самого и его ставки. Но сами бои я не смотрела. Подобное зрелище кажется мне слишком жестоким. — Шарлотта слегка понизила голос. — Особенно когда дерутся женщины.

Внезапно Дэвид осознал ужасную правду, и его грудь сдавило болью.

— Отец бил твою мать? — Шарлотта разом вскинула голову.

— Что ты? Никогда!

— Никогда? — переспросил Дэвид, не веря Шарлотте. Женщина вздохнула.

— Несколько раз он… с трудом удержался от этого. Он предпочитал более коварные наказания.

Поскольку негодяй запугивал дочь тем, чего она боялась более всего на свете, Дэвид мог себе представить, какие наказания он придумывал для собственной супруги.

Некоторое время они ехали молча, а потом Шарлотта заговорила снова.

— Будучи ребенком, я часто молила Бога о том, чтобы кто-нибудь пришел и защитил нас. Особенно когда отец говорил маме всякие ужасные вещи, — тихо произнесла Шарлотта. — Я думала, что если какой-то мужчина хотя бы один раз поколотит отца, он перестанет мучить нас с мамой. Но такого героя не находилось.

Дэвид вот уже в который раз пожалел, что не смог стать для Шарлотты защитником.

— В любом случае, — продолжала Шарлотта, — это вряд ли помогло бы — скорее еще больше разозлило отца.

Поэтому, повзрослев, она наняла на работу человека, который положил бы на лопатки любого по первому ее приказу. Но сначала…

— Поэтому ты вышла замуж за Харриса?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты сделала это, чтобы он смог защитить тебя от отца, после того как твое письмо попало в газету? — Дэвид запоздало понял, что раз Шарлотта не посылала письмо в газету намеренно, то и ожидать наказания от отца не могла. — В том случае, если твой отец догадается, кто автор.

— Он догадался, — как-то безжизненно произнесла Шарлотта. — Он сразу понял, что письмо написала я.

Холодок пробежал по спине Дэвида.

— Значит, вот почему ты сбежала с Харрисом.

— Да, — не стала отрицать Шарлотта. — В тот же самый день. Пока отец орал на маму, Джимми подъехал к дому и увидел в саду меня. Он боялся того, что может произойти, и поэтому предложил мне уехать из дома. Я знала, что окажусь под замком, если не воспользуюсь возможностью убежать. И я убежала.

Дэвид сжал поводья с такой силой, что у него онемели руки. Харрис сделал Шарлотте предложение, потому что этого не сделал он. Потому что Дэвид оказался трусом и был слишком поглощен тем, чтобы уберечь свою честь и гордость, вместо того чтобы выяснить, почему Шарлотта в одночасье превратилась из возлюбленной в заклятого врага.

— А он неглуп, твой Джимми, — хрипло заметил Дэвид. Они подъехали к очередному участку, и виконт, остановив фаэтон, повернулся к Шарлотте. — Он ловко воспользовался моментом.

— Все обстояло совсем не так.

— А как же?

Шарлотта остановилась на верхней ступеньке лестницы, ведущей в дом.

— Почему нет агента?

Вопрос сбил Дэвида с толку. Он поспешно объяснил:

— Ему не хотелось проделывать долгий путь лишь для того, чтобы показать дом. Он дал мне ключи и сказал, что мы можем осматривать его сколько душа пожелает.

Поняв, что это непросто, Шарлотта невольно вздрогнула.

— Значит… мы будем в доме совершенно одни?

Дэвид отпер дверь.

— Ты права. — Придерживая дверь, он с вызовом посмотрел на оробевшую Шарлотту. — Может, зайдем?