— Пока нет. А когда покажешься, то первой об этом узнаешь.

— Ты меня предупредишь? — посмотрела она мне в глаза.

— Я тебя укушу! — облизнулся я. Не желаю превращать путешествие в исключительно Юлькино шоу. Это будет наш совместный бенефис,

— Маньяк.

— Почему это?

— Раз уж я ехидная, то и на вкус получусь кисленькой! — Кукла улыбнулась, и я увидел ее зубы. Много зубов, у людей столько не бывает. Ее создатель либо перестарался, либо специально сделал тонкий намек на ее хищность: чем больше зубов, тем опаснее зверь. — Между прочим, жевать тряпки с голодухи — это моветон. А царевичи, не умеющие добыть себе пропитание, — это позор нации.

И слова-то какие подобрала. Вот для чего она уходила в себя: за пополнением словарного запаса! На золотую жилу наткнулась!

— Юлька!

— Что?

— Я торжественно клянусь, что не буду тебя есть! — прижав руку к сердцу, торжественно произнес я. — Вдруг отравлюсь? Хотя плюс тоже есть: после этого я больше не услышу твоих колкостей!

— Не выйдет, Иван: мою песню не задушишь, не убьешь — я тряпичная!

— Вредный зверь, — вздохнул я. — Господи, спасибо тебе, что ты сделал ее моим другом!

— Почему это?

— Потому что я понял, ради чего тебя создали.

— Поделись догадкой.

— Ты, как говорил наш заумный алхимик, молодильно-яблочный антидот!

Кукла недоуменно поморгала.

— В честь чего это?! – изумилась она. — Я о яблоках от тебя услышала!

— Суди сама. Своими речами ты вгонишь в могилу любого человека, а того, кто съел молодильное яблоко, просто-напросто состаришь.

— Хм…

Конь взобрался на холм, и я увидел город-крепость, раз в шесть больше родной столицы. Белые стены, золотые купола, чисто и уютно.

В небе стайками летали ковры-самолеты, а около ворот стояли давешние Змей Горыныч и Баба-яга и спорили со стражником. Спор происходил на повышенных тонах, и до меня доносились звуки бурных восклицаний. Наверное, с ковролетчиками небо не поделили.

Гром вышел на финишную прямую и так ускорил движение, что перед воротами города я очутился спустя считаные секунды. От вида стремительно надвинувшихся на меня стен сердце предательски екнуло. Даже кукла нырнула за пазуху, испугавшись, что на этот раз конь не успеет остановиться и, промчавшись по широкому водяному рву, врежется в стену. После этого о поисках молодильных яблок придется забыть. О– них некому и нечем будет вспоминать.

Стражник, перед которым мы остановились, запоздало вздрогнул: ему показалось, что конь вместе со всадником вырос из-под земли.

И лишь облако оседающей пыли, ровной лентой протянувшееся от коня до вершины холма, доказывало, что мы прискакали, а не выскочили из-под земли, словно черт из табакерки.

Ударная волна воздуха, сопровождавшая коня, заставила присутствующих отшатнуться. Я открыл зажмуренные в последний миг глаза.

— Д-д-д… — произнес стражник, клацая зубами. Яга и две головы Змея Горыныча уставились на меня с повышенным интересом. Третья голова воспользовалась тем, что внимание хозяев и гостей столицы привлечено появлением моей скоростной персоны, и занялась личными делами: принялась выплевывать небольшие сгустки пламени в сторону белокаменной стены. На относительно чистой поверхности быстро появился крестик размерами метра три на полтора.

— Что, извините? — переспросил я, испугавшись, что здесь говорят на неизвестном мне языке или диалекте: как я сумею объяснить, что мне нужно, если мы не поймем друг друга? Объяснять на пальцах — не у всех народов значения жестов совпадают. У нас жест означает одно, а здесь с тем же успехом может иметь другой смысл. И хорошо, если кивок головы означает «да», иначе совсем туго.

— Д-д-далеко ли путь держите? — исхитрился выговорить стражник. Вида не подает, но испугался прилично, совсем как я. Нет, определенно, подковы-скоробеги — это далеко не лучшее изобретение.

— Сюда! — коротко ответил я. С первого раза внятно ответить не получилось — и когда горло успело пересохнуть? Не знал, что у меня запоздалая реакция: в первый раз успел спросить стражника нормальным голосом.

— Чем докажете? — невпопад спросил он. Вопрос странный, так что ответ должен быть на уровне, чтобы соответствовать.

— Своим появлением.

Стражник закрыл глаза. Яга сочувственно покачала головой. Дракон двуглаво вздохнул, а третья голова уже нарисовала второй крестик, но почему-то приступила к третьему, не дорисовав у второго четвертую палочку.

— По-моему, это не крестики, — прошептала Юлька так тихо, что услышал я один.

Я что, думал вслух? Как она узнала мои мысли? Кошмар, теряю контроль!

— А что? — Неожиданно для самого себя громко спросил я. Стражник, Яга и две головы дракона непонимающе уставились на мое высочество. М-да… в нашем царстве народ на меня таким взглядом никогда не смотрел. Сразу видно — заграница.

Стражник решил, что я повысил голос из-за его вопроса, и поспешил ответить:

— Ничего!

— Я не об этом! — Пришлось указать на третью голову Горыныча. Я слишком поздно сообразил, что он пишет на крепостной стене коротенькое некультурное слово. Присутствующие повернули головы в указанном направлении и посмотрели на стену. Яга ахнула и ударила дракона по чешуйчатому боку.

— Ты чего это творишь, хулиган трехголовый?!

Горыныч вздрогнул и отскочил, застигнутая на месте преступления голова дернулась и вместо огненного сгустка выпустила изо рта длинную струю пламени. Почти дописанное слово оказалось полностью сокрыто огромным пятном копоти.

— Это не мы! — в унисон ответили левая и средняя головы. Правая голова замешкалась и забегала глазами по сторонам, высматривая, кто обратил внимание на ее хулиганство. Оказалось, что на нее смотрят все присутствующие. Как невовремя.

— А я что, я ничего! — затараторила она. — Настенная живопись, современное художественное течение, стильный черный цвет, минимум деталей и максимум информации. В других королевствах за подобную картину немалые деньги приплачивают!

— Там живут идиоты! — повысил голос стражник. — Ты лучше ответь, кто стену от копоти отмывать будет?

— Бе-э-э… Так бы стразу и сказали, что не разбираетесь в современном искусстве! — Голова обиженно высунула язык и кивнула в сторону далекой грозовой тучи. — Вон там туча приближается, она и смоет.

— Поможешь ей! — приказал стражник. — Предупреждаю: напишешь хоть одно слово на стенах — и твое будущее окажется короче написанного. Мой меч — твоя голова с плеч!

— Эй! — загомонили остальные головы. — Мы ни в чем не виноваты! Наше-то будущее за что сокращать?

— Не мои проблемы! — отрезал стражник. — Разбирайся между собой сам.