– Мамочка всегда будет с тобой, – шепнула я Кити. Да, я назову ее Катрина. Кэтрин, Кейт, Кэй, Кэт, Кэти и даже Кики. Столько вариантов! У нее будет богатый выбор, в отличие от меня. Я стану просто Мел. Не будет больше Мелены Берроуз. И мышки-малышки тоже!

Я взволнованно прикусила губу, устраиваясь в постели. Я могла сколько угодно строить планы на новую жизнь, но есть несколько «но». Если Марк не имел на меня никаких прав, кроме тех, что установил сам, то Билл… Я ведь его законная жена, и моя дочь, если не доказать обратное, станет его ребенком. С этим нужно что-то решать… С этими мыслями я забылась беспокойным сном. Меня мучили кошмары ночью, а утром они стали жуткой реальностью. Меня нашел Билл…

– Что ты здесь делаешь? – спросила с ходу, остановившись на ступенях. Меня научили, что в любой ситуации нужно быть на голову выше противника.

– За женой приехал, – и с гаденькой улыбкой обратился к тете Розе: – Спасибо, что позвонили.

– Тетя! – я метнула на нее взгляд. Как же так! – Зачем вы это сделали?

– Прости, Мелена, мы брали деньги на лесопилку у твоего отца. Мы должны ему…

Боже, кругом одни предатели! Никому нельзя доверять. Есть только я и мой ребенок.

– Что тебе нужно? – спокойно спросила, критически рассматривая мужа. Боже, это его я боялась?! Ему позволяла издеваться над моим телом?! Насиловать меня?! Это же не мужчина, а подобие! Бегающие глаза, нервные движения, руки холодные и влажные. Фу, одним словом!

– От тебя ничего, – буркнул он. – Твой отец хочет поговорить с тобой.

– Я не поеду, – и, гордо вскинув голову, добавила: – Знаешь что, Билл: я хочу развода.

– Думаешь я хочу жить с тобой после всего? – Он бросил недобрый взгляд на мой живот и брезгливо скривил губы, но комментировать не стал. – Ваша семейка задолбала меня.

Я не выдержала и рассмеялась, саркастично заметив:

– Что, без наших денег больше не хочешь носить фамилию Берроуз?

Билл злобно на меня посмотрел – задело его. А что он хотел?! Как живешь, так о тебе и судят.

– Я не собираюсь возвращаться в Штаты, так и передай отцу.

– Да что ты! – слишком довольно отозвался Билл. – Я вообще-то твой муж и этот ублюдок у тебя в животе по закону мой.

– Ублюдок это ты! – жестко парировала я, заставив ненавистное лицо заиграть желваками. – Ты к моему ребенку не имеешь отношения.

– И слава богу! – воскликнул и глумливо добавил: – Строила из себя правильную девочку, а сама ноги перед этим… этим…

Я вздернула подбородок: перед кем? Как он назовет Марка? Как можно оскорбить человека, который сделал тебя по всем фронтам?!

– Перед Нортманом раздвигала.

– Он сделал то, на что ты не способен.

Билл покраснел от ярости, но сказал вполне спокойно:

– У вас ведь с Нортманом не все ладно, – и бросил красноречивый взгляд на тетю Розу. Я тоже, но на меня она не смотрела. Стыдилась, видимо. – Не хочешь, чтобы он нашел тебя?

– Не твое дело.

– Какая ты стала, – вдруг заметил он, сузив глаза. – Полетели в Палм-Бич, поговоришь с отцом и вали на все четыре стороны. Подадим на развод. Не хочу больше с вашей семьей иметь дел.

Ты просто поиметь с нас больше ничего не можешь! – про себя воскликнула я. Крыса, бегущая с тонущего корабля. Мой отец чудовище, достойное самых адских мук, но муж – ничтожество, пародия на мужчину. Но, увы, в его словах был резон. Мне нужно покончить с той жизнью окончательно, чтобы начать новую. Я буду Мел Аллен, возьму фамилию мамы.

В Штаты мы летели обычным регулярным рейсом. Видно, у отца действительно туго с финансами раз Билл не смог пригнать частный самолет, да и место в первом-классе не стал покупать. Неужели экономит?! Ему полезно. А вот я летела с комфортом. Нам с Кити так удобнее.

В доме отца на Фледжер-Роуд мы оказались ближе к вечеру. Переступив порог, я тут же упала в объятия верной Дороти.

– Девочка моя, вернулась… – шепнула она.

– Я думала ты ушла из этого мавзолея? – ответила, поцеловав морщинистую щеку. Как же я рада, что она здесь! Не оставила меня одну на этом кладбище разбитых судеб!

– Я дорабатываю последнюю неделю. Думала ты уже не вернешься.

– Я не останусь надолго, – решительно вздернула подбородок. – Поговорю с отцом, подам на развод и уйду, – я сжала руки Дороти, озаренная идеей: – Дори, если тебе будет нужна работа, то мне очень нужна помощь.

– Вижу, – улыбнулась, осматривая элегантный дорожный костюм, не скрывающий беременность, но подавая ее в самом выгодном свете.

– Где она! – услышала громогласный бас и приказала себе держаться.

Отец стремительно появился в холле, с холодной прагматичностью осматривая меня: возможно, оценивает, как можно использовать меня и мое положение.

– Явилась! – он брезгливо поморщилась. – Чертова потаскуха!

Я пропустила мимо ушей поток оскорблений, мне не привыкать. Раньше я боялась и нервничала, сейчас все равно.

– Нортман обрюхатил тебя и вышвырнул!

– Я сама ушла, – спокойно ответила.

– Ушла, потому что не нужна ему!

В этом отец был прав: я – разменная монета, которая нужна только для определенных целей: они достигнуты, игра окончена, а расходный материал на свалку.

– Идем в кабинет, ест разговор.

Я вздернула бровь. Неужели это не все, что хотел сказать дорогой родитель? Кстати, а Билл куда убежал? В какую дырку залез крысеныш?

– Так, – властно начал он, – ты расскажешь все, что знаешь о делишках Нортманов. Дашь показания против него. Я уничтожу его! Верну наши капиталы!

– Нет.

– Что?! – взревел отец.

– Я не буду давать никакие показания: во-первых, я ничего не знаю. Во-вторых, просто не хочу.

– Ты в свое уме, Мелена?! Он разорил меня! Только дом остался и тот скоро отберут!

– Мне все равно.

– Он и твои денежки присвоил: те, которые на твое имя в офшорах прятали.

– Мои? – усмехнулась иронично. – Они всегда были только твоими. Но в любом случае, мне они не нужны.

– Мелена!

– Я устала, отец. Долгий перелет.

Я вышла, оставив его переваривать и недоумевать. Как он мог предположить, что я буду свидетельствовать против Марка! Этого я бы никогда не сделала! Это предательство, а предавать его я никогда не стала бы.

Я поднялась к себе. Не собиралась оставаться в этом доме дольше чем на пять минут, но раз уж здесь – заберу документы. Удивительно, но я все это время путешествовала с паспортом Мелены Нортман. Женщины, которой я никогда не стану.

– Что ты здесь забыл? – сухо поинтересовалась, заметив в кресле Билла. Развалился по-хозяйски, подонок.