Возрастные несовпадения влюбленных характерны именно для французской литературы, хотя, если верить Фрейду, мальчики везде одинаково страдают от эдипова комплекса. Так какие же элементы французской культуры в сочетании с психологическими особенностями личности создали такую модель любовных отношений? Вот что я думаю по этому поводу.

Французы любым отношениям придают эротический характер, в том числе и отношениям матери и сына. Большинство французских матерей, не задумываясь, целуют своих детей, как мальчиков, так и девочек, а слова «мой милый» и «моя дорогая» слетают с их уст даже тогда, когда дети уже повзрослели. Я видела двенадцатилетних и даже четырнадцатилетних французских мальчиков, которые прижимались к своим матерям так, как вряд ли могли бы сделать американские мальчишки. Французы так высоко ставят эротическую любовь, что женщины любого возраста хотят выглядеть сексапильными. А это значит оставаться стройной, следить за собой и модно одеваться, даже если тебе уже за восемьдесят. Ни одна француженка не станет скрывать свою фигуру, ни за что не наденет на себя мрачную одежду. Все зависит от вкуса, классовой принадлежности и региона, так что парижанка, принадлежащая к крупной буржуазии, может напоминать крестьянку из Оверни, но только в той же мере, в какой породистая лошадь может быть похожей на простую кобылу.

При дворе, где в Средние века поощрялась любовь молодого человека к стареющей женщине, предпочтение отдавали немолодым аристократкам. К примеру, маркиза дю Деффан еще долго царила в своем престижном салоне после кончины Жюли де Леспинас, а в возрасте шестидесяти восьми лет, когда она уже ослепла, вдруг влюбилась в пятидесятилетнего англичанина Горация Уолпола, который был вынужден взять на себя роль «молодого поклонника». Приблизительно в то же время богатые дамы из буржуазной среды, вроде мадам де Жоффрен, тоже начали устраивать салоны, служившие молодым людям пропуском в «свет». Писатели, философы, ученые или просто карьеристы – все они должны были заручиться поддержкой и рекомендациями немолодых женщин, чтобы те помогли им проявить свои таланты. Такие матроны могли похлопотать и о наградах, и о приеме в Академию, они же могли содействовать и общественному признанию.

Средневековые рыцарские и сентиментальные романы, которые читают подростки, предлагают модель поведения, рассчитанную на взрослых. Каждое поколение, следующее этим моделям, добавляет к ним новую главу, вдохновляя авторов на написание новых романов с теми же идеями и с теми же героями.

Сегодня женщинам «бальзаковского возраста», то есть тем, кому в романах было около тридцати, стало за сорок или даже больше. Как в США, так и во Франции все чаще можно встретить одиноких, замужних, овдовевших или разведенных женщин, вступающих в связь с молодыми мужчинами [63] . Благодаря увеличившейся продолжительности жизни, хорошему медицинскому обслуживанию, пластической хирургии и нередко благодаря своим собственным доходам женщина может сохранить в старости привлекательность молодости, сдобренную обаянием мудрости.

Разумеется, нам все же привычнее, когда пожилой мужчина заводит молоденькую любовницу или жену, особенно если он богат и знаменит. Как часто мы видим на страницах газет известного актера, политика или бизнесмена с женой, которая годится ему в дочери, а то и во внучки. Однако найдется совсем немного французских романов, рассказывающих о страсти стареющего мужчины к молодой женщине.

С другой стороны, к 1869 году, когда Флобер опубликовал роман «Воспитание чувств» (L’Education sentimentale) тема юноши, влюбленного в немолодую женщину, стала почти банальной. К тому времени этот сюжет украсил страницы прозы и женщин-писательниц, самая известная из которых – Жорж Санд. Ей мы обязаны тем, что чисто женская точка зрения на отношения полов стала общественным достоянием не только в жизни, но и в литературе. Хотя справедливость требует признать, что эта проблематика была отнюдь не единственной, а может быть, даже и не главной в ее литературной карьере.

из которой вы узнаете о любви в жизни и творчестве знаменитых французских романтиков середины XIX века. Слияние судьбы и творчества писательницы с мужским псевдонимом – Жорж Санд – и истинного «сына своего века», циничного, и, вместе с тем, тонкого и ранимого Альфреда Мюссе, воплотилось в их шокирующей и удивительной истории любви. Читатель проследует за всеми перепитиями необыкновенных биографий знаменитых любовников. Здесь вам предстоит окунуться в мир страстей, кипящих в душе героев Санд: Индианы, Лелии, Октава и Бригитты. Сменяя батальные сцены любви эпохи Французской революции, в которой женщина и мужчина выступали соратниками, как в постели, так и в борьбе с властью, перед вами предстанут картины всепоглощающей любви-страсти. Попытка и в то же время невозможность примирения плоти и возвышенных душевных устремлений становятся для Санд и Мюссе импульсом, дарующим любовникам и великое блаженство, и не менее великие страдания.

«Портрет Жорж Санд» (1838 г.). О. Шарпантье

Еще в детстве я полюбила английских романтиков. Когда я шла в школу или петляла по аллеям парка Рок-Крик, строчки из Вордсворта, Шелли и Китса кружились в моей голове. Когда я задавала себе вопросы о том, правда ли, что природа – «наваждение пустое», и горевала над тем, «что сделал человек с собою» [64] , в моем воображении всплывал образ Вордсворта, прогуливающегося в Озерном краю. Романтики были поэтами, пророками, философами, а начинался романтизм именно в Англии.

Когда в колледже я познакомилась с французскими романтиками, мне понадобилось время, чтобы понять, почему они тоже романтики. Да, они были поэтами, склонными к мечтаниям, к жизни в единстве с природой. Да, в обществе их не понимали, можно сказать, что они были «лишними людьми». Но что могло быть общего у парижской богемы с полубогами, жившими в уединении в английской деревне или совершавшими паломничества в Италию и Грецию?

Разумеется, в том, как созерцал природу французский поэт Ламартин, есть романтическая чувствительность. Его стихи вызывают в воображении величественные вершины и неторопливые ручьи, по которым тоскуют измученные души.

Тем не менее, своим успехом сборник стихов Ламартина «Поэтические размышления», вышедший в 1820 году, главным образом обязан тому, что для французов дороже любви к природе. Эти стихи были вдохновлены трагической историей любви. Образ одинокого странника, ищущего утешения на лоне природы, – это образ влюбленного, потерявшего свою возлюбленную. Жюли Шарль, которую Ламартин любил самозабвенно, умерла молодой в декабре 1817 года. Под именем Эльвиры ей была суждена вечная жизнь в его стихах. Найдется ли хоть один человек во Франции, кому незнакома строчка: Un seul être vous manque, et tout est dépeuplé — «Мир пуст, если с вами нет единственного человека…»? Горькая потеря Ламартина, меланхоличная интонация его стихов и мистическая тоска по любимой – все это находило отклик в сердцах читателей Руссо.