Крупный капитал требовал стабильности, пересмотра французской конституции, ограничения прерогатив парламента и наделения президента республики чрезвычайными полномочиями с целью создания в стране сильной власти. Эта программа была изложена в книге Тардье «Час решения», опубликованной в 1932 г.{549}. Одновременно активизировались многочисленные группировки реакционно-экстремистского характера, приступившие к формированию своих вооруженных отрядов из молодежи и ветеранов войны. Среди них: «Action Francaise», созданная еще в конце XIX в., как монархическая, националистическая и клерикальная организация. «Лига патриотической молодежи» была создана в 1924 г. П. Теттенже, членом парламента, крупным промышленником, владельцем ряда парижских универмагов и фирм шампанских вин. Идеалом Теттенже была империя Наполеона III. «Боевые кресты», возникли в 1928 г. как объединение бывших фронтовиков. Целью «Боевых крестов» было вернуть Франции ее былое величие{550}. В начале 30-х гг. стали появляться чисто фашистские организации. Так, в 1933 г. были созданы «Французская солидарность» и Лига франсистов. А в Европе уже пахло новой мировой войной.

В ответ в 1932 г. по инициативе А. Барбюса и Р. Роллана был созван антифашистский, антивоенный конгресс. Воззвание, написанное Барбюсом, гласило: «Задача конгресса — разъяснить сущность текущего момента и поставить массы перед лицом угрожающей им опасности, а также объединить трудящихся вокруг их социалистического отечества, находящегося в опасности»{551}. Призыв носил явный просоветский характер и был направлен на консолидацию всех левых сил. Но прежде всего, он был направлен против фашизма и войны уже маячившей на горизонте. Р. Роллан провозглашал: «Мы созываем все партии… всех людей…, кто твердо решил всеми средствами воспрепятствовать войне»{552}. Конгресс открылся в Амстердаме 27 августа 1932 г. Делегаты прибыли не только из Франции, но со всей Европы, США, Китая и Индии. Роллан провозгласил лозунг «Над партиями! Единый фронт». В итоге в июне 1933 г. был создан единый Всемирный комитет борьбы против войны и фашизма «Амстердам-Плейель»{553} … 6 февраля 1934 г. в Париже была предпринята попытка реакционного путча, в которой приняло участие 40 тыс. человек. На пути фашистов встали обе рабочие партии — СФИО[65]и французская коммунистическая партия (ФКП), которые участвовали в схватках с мятежниками. Под руководством ФКП были проведены массовые антифашистские демонстрации. На улицы Парижа, не считаясь с объявленным правительством запретом, вышло свыше 150 тыс. человек, среди которых были не только коммунисты, но также социалисты и члены руководимой ими Всеобщей конфедерации труда. Произошли серьезные столкновения с полицией, которая стреляла в демонстрантов. Были убитые и раненые. В массовых антифашистских забастовках и демонстрациях, по всей стране приняло участие около 4,5 млн. человек{554}.

Сопротивление левых предотвратило профашистский переворот и установление «директории»[66]. Однако кризис имел следствием отставку правительства Даладье и приход к власти праворадикальных партий. В начале апреля новое правительство приняло первые 14 антикризисных декретов-законов. Повышались ставки подоходного налога, в том числе и на самые низкодоходные группы населения. Одновременно в целях сокращения государственных расходов на 10% сокращалось число госслужащих и уменьшалось жалованье остальным, сокращались субсидии на цели социального страхования, снижались пенсии ветеранам войны и заработная плата железнодорожникам. Приход правого правительства стимулировал быстрый рост численности «Боевых крестов», в которых в 1934 г. состояло несколько сот тысяч членов{555}.

Объединение правых сил привело к консолидации левых — 10 октября лидер коммунистической партии Морис Торез выдвинул лозунг Народного фронта, в который вошли СФИО, ФКП и леворадикальная Лига прав человека. Уже первые совместные действия на выборах в местные органы власти 1934–1935 г. года оказались успешными. Их поддержали массовые демонстрации 14 июля 1935 г., в день национального праздника Франции. В них участвовало свыше 2 млн. человек. Как ни странно, коммунисты в данном случае оказались менее радикально и более прагматично настроены, чем социалисты. ФКП предлагала включить в программу Народного фронта лишь непосредственные демократические требования, вокруг которых можно было объединить самые широкие слои народа: отмену чрезвычайных декретов, роспуск фашистских мятежных лиг, сохранение и расширение демократических свобод. Однако руководство СФИО заявило, что такая программа недостаточна, в ней нет ни единой «реформы социалистического характера» и выдвинуло свою программу «структурных реформ», социализации (национализации) крупных предприятий, банков, страховых компаний и т.д.{556}.

Очередные выборы 1936 г. закончились победой Народного фронта, за его кандидатов было отдано — 57% голосов. Особенно впечатлял успех компартии, которая увеличила свое представительство более чем в 7 раз, получив 12,5% голосов избирателей[67]. Лидер СФИО Л. Блюм предложил партиям Народного фронта принять участие в правительстве. Коммунисты отказались, поскольку прочного большинства коалиция социалистов-коммунистов не имела, а присутствие ФКП в парламенте, по словам Г. Димитрова, «напугало бы радикалов и стало бы сигналом для фронтальной атаки реакционеров против правительства Народного фронта»{557}. Во Франции коммунисты имели самую «узкую социальную базу» из всех партий. Удельный вес мелкобуржуазных слоев города и деревни во Франции был даже еще более высоким, нежели в Германии. Из 21 млн. самодеятельного населения Франции они составляли примерно 7,5 млн. человек, т.е. около одной трети{558}.

Тем не менее «официальные коммунисты, — отмечал У. Черчилль, — московского образца, сталинской закваски, проявляют себя как активные, компетентные сторонники усиления Франции. Они являются признанными сторонниками мсье Блюма, и они делают все возможное для того, чтобы как можно больше облегчить его задачу. Они не только голосуют за все военные кредиты, но и настаивают на предприятии еще более активных усилий. Они ничем не препятствуют подготовке французской армии, а завтра, если понадобится, поддержат и облегчат ее мобилизацию перед лицом нацистской угрозы. Рекруты-коммунисты с предельной пунктуальностью прибывают на пункты сбора и во многих случаях оказываются образцовыми солдатами. Коммунистические агитаторы используют свое влияние для предотвращения серьезных сбоев в производстве всевозможного вооружения на заводах… Извращенный разум этих сектантов заставляет их, хотя они и французы, сражаться не за Францию, а за Россию, или же сражаться за Францию только лишь в том случае, если Франция будет сражаться за Россию»{559}.