— Вот тебе. Сюрприз. — Он протянул ей коробку с пирожными, точно такую же, какую три часа назад принесла Ольга.

Ксюша ничего не могла вымолвить, лишь стояла и глупо ухмылялась.

— Что с тобой? — Николай поглядел на нее с удивлением. Потом принюхался. — Ты пила? Одна? — Тут он заметил на тумбе Ольгин пакет. — Так у нас гости? Что ж ты сразу не сказала. Я как знал, купил пирожные.

Он, не дожидаясь ответа, отодвинул Ксюшу и пошел вперед по коридору. Она семенила за ним. Николай переступил порог спальни и замер на месте. Ксюша опасливо выглядывала из-за его широкой спины.

Ольга стояла возле постели. Весь вид ее выражал глубочайшее изумление, как если бы она вдруг увидела перед собой настоящего джина, вылезшего из бутылки. В руке она держала брелок.

Повисло молчание. Оно было таким тягостным, что казалось — вот-вот стены упадут, не выдержат столь оглушительной тишины. Затем Николай неловко кашлянул.

Ольга, наконец, оторвала глаза от брелка и посмотрела в сторону двери. Ее лицо не выражало ничего — ни гнева, ни боли, ни страдания. Казалось, она спит с открытыми глазами. Ксюше страстно захотелось, чтобы она что-нибудь произнесла. Хоть одно слово. Пусть ругательство, пусть оскорбление. Только не молчать, не смотреть так — странно, пугающе, необъяснимо.

Ольга, словно услышав ее немую просьбу, шевельнула застывшими губами.

— Здравствуй, Коля.

Ксюша поразилась тому, как спокойно она говорит. Не кричит, ни плачет, что было бы естественно в ее положении. Ксюша напряженно ждала, что сделает Николай. Тот сглотнул и произнес, едва слышно:

— Здравствуй.

— Так вот, какие у тебя дела. — Ольга смотрела на него пристально, зрачки ее расширились, глаза казались черными и бездонными.

Он молчал.

— А у тебя, Ксюня, неплохой любовник. Я только теперь и поняла, отчего ты его в тайне держала, боялась показать.

— Прости, — с трудом выговорила Ксюша.

— Бог простит. А я не могу. — Губы у Ольги задрожали. Слезы, наконец, найдя дорогу, хлынули у нее по щекам.

Она отшвырнула на пол брелок и кинулась вон из комнаты. Ксюша и Николай не пытались ее удержать, стояли друг напротив друга и подавлено молчали. На пороге Ольга обернулась. Под глазами у нее чернели два синяка — разводы от туши.

— Ищи себе другую напарницу. Я ухожу.

— Как уходишь? — не поверила Ксюша. — Куда?

— Куда-нибудь. Только бы не видеть вас обоих. Это выше моих сил. — Она с грохотом захлопнула дверь.

— Да-а, — протянул Николай и прислонился спиной к дверному косяку. Взгляд его пробуравил Ксюшу насквозь. — Ты все это нарочно подстроила?

— Нет. — Та поспешно замотала головой. — Она сама напросилась в гости. Я думала, ты придешь значительно позже.

— А брелок?

— Он случайно выпал. Ты не заметил.

Ксюша видела, что Николай не до конца поверил ей, но в целом такой исход дела его устраивает. Она осторожно коснулась его щеки.

— Коля.

— Что, Ксюш?

— Я тебя очень люблю.

— Я тебя тоже.

— Мы… должны забыть обо всем. Мы ведь… мы ни в чем не виноваты. Правда? — Она с нежностью заглянула ему в глаза.

Он обнял ее, прижал к себе.

— Правда. Ты самая лучшая. Моя Дюймовочка. Иди сюда. — Сильные руки подхватили ее, понесли. Бережно уложили на кровать. — Сегодня никуда не уйду, — шепнул Николай ей на ухо. — Останусь у тебя. И завтра. А там поглядим.

В понедельник Ольга написала заявление об уходе. Заведующая просила ее остаться, доработать хотя бы до конца месяца, но та была непреклонна. Буфетчице Ангелине она по секрету поведала, что собирается устроиться в только что открывшийся неподалеку от ее дома фитнес-центр. Ангелина тут же растрепала об этом по всему комплексу, не забыв добавить и комментарии от себя по поводу Ольгиного ухода.

На Ксюшу смотрели косо, но ей было плевать на общественное мнение. Единственное, что волновало ее — то, что теперь не будет рядом надежного плеча, на которое можно опереться, когда тебе плохо. Не с кем станет болтать и смеяться, не с кем пить кофе в перерывах, не с кем обсудить свои маленькие, женские проблемы.

Однако Ксюша понимала — за все надо платить. Она боролась за любовь и потеряла дружбу, что ж, она это предвидела. В конце концов, она возьмет Ольгиных клиентов, будет работать допоздна: лишние деньги никогда не помешают.

Зато на личном фронте дела у нее шли, как нельзя лучше. Николай с каждым днем становился все более нежным и ласковым, смотрел на Ксюшу влюбленными глазами, ни отходил от нее ни на шаг, когда они были наедине. Жизнь превратилась в сплошной праздник. О предыдущих многочисленных кавалерах Ксюша позабыла, будто их никогда не существовало. Окружающие мужчины казались ей в сравнении с Николаем жалкими пигмеями, она перестала, идя по улице, с жадностью ловить восхищенные взгляды, погрузилась в себя, сделалась спокойной, умиротворенной.

Лето, тем временем, близилось к концу. Настал август — тихий, теплый, с удивительными, звездными ночами. Отдыхать Ксюша так и не поехала, но усталости не ощущала. Наоборот, во всем ее теле кипела энергия, дающая бодрость и силы днем работать, а ночами напролет предаваться любви. Дата свадьбы благополучно миновала, Ксюша и Николай больше не вспоминали ни о ней, ни об Ольге. Они наслаждались друг другом и строили радужные планы на будущее.

Ксюше хотелось, чтобы Николай сделал ей предложение, она бы с радостью вышла за него. Они могли бы жить в ее квартирке и через год, другой завести ребеночка. В принципе, Ксюша и сейчас была не против забеременеть от Николая, ее беспокоило лишь одно обстоятельство — сможет ли она, будучи в положении, уделять любимому столько внимания, сколько уделяет сейчас. Николай купался в ее заботе и преданности: Ксюша без устали стояла у плиты, балуя его кулинарными шедеврами, держала в стерильной чистоте все его вещи, следила за тем, чтобы в квартире царил идеальный порядок. Кроме того, она всегда улыбалась и выглядела так, будто собралась сниматься для обложки модного журнала. Словом, вся годами воспитанная Ксюшей воля, все ее отточенное мастерство в деле завлечения мужчин, наконец, нашли себе применение.

Николай, кажется, тоже стал понимать, что отношения их серьезны. Как-то он, будто бы невзначай, обронил:

— На следующие выходные съездим к отцу. Хочу, чтобы вы познакомились.

Ксюша с готовностью кивнула. Николай сдержал обещание. В воскресенье они поехали на другой конец города, купив предварительно торт и бутылку сухого вина.

Отец Николая оказался точь-в-точь таким, каким он его описывал, и каким представляла его себе Ксюша: высокий, крепкий и мускулистый мужчина, с щегольскими усиками, еще вовсе не старый и весьма привлекательный для противоположного пола. Гостей он встретил сурово, Ксюшу смерил долгим и оценивающим взглядом. Она поняла, что совсем недавно, здесь, в этой квартире была Ольга, Николай представил ее отцу, как невесту. И вот теперь — совершенно другая девушка.