– О чем… она… просила?..

Китайгородцев произнес фразу, отчетливо отделяя одно слово от другого. Каждое слово звучало как угроза.

– Я ей рассказал, в общем, как Марецкий мне предложил… Продюсировать, в смысле…

– Когда рассказал?

– Ну вот недавно. Мария приехала ко мне.

– Куда приехала?

– В ресторан.

– А ты что – хорошо с ней знаком?

– Видел я ее один раз. Всего. Когда Игорь Александрович с друзьями был. Ну вы же помните. Когда они концерт закатили…

– Помню, – сказал Китайгородцев. – Дальше!

– А больше я с ней не встречался. А тут она приходит… Недавно дело было… И говорит… Она меня запомнила, наверное, с того раза еще… И, значит, говорит… Что, мол, тут недавно Марецкий… То есть Игорь Александрович… Что он недавно тут вроде деньги у кого-то брал. Тысячу долларов. И она меня спрашивает, не знаю ли я – у кого. А брал он у меня. Ну вы же сами присутствовали. И я ей сказал, что Марецкий песню мне продал. А она спрашивает – ну и как? В смысле, пригодилась ли песня. Не знаю, говорю, я в принципе поработал над ней… То есть я-то готов… А вот Игорь Александрович… Некогда ему, наверное, – осторожно предположил Дима, боясь ненароком рассердить телохранителя своего несостоявшегося благодетеля.

– Некогда, – мрачно подтвердил Китайгородцев. – Ну а дальше что?

– Она мне говорит…

– Мария?

– Да. Она мне говорит, что приходи, мол, ко мне, расскажешь, как все было…

– Ты же ей и так все рассказал!

– Ну не знаю! Вы же просили рассказать. Я рассказываю.

Зачем он ей? Глаз на него положила? Заманивала? Это вряд ли. Какие еще варианты? В спокойной обстановке хотела поговорить? Под диктофон. Маша – девушка обстоятельная, информацию собирает добросовестно. Хотела размякшего парня раскрутить на полную катушку.

– Мы на сегодня договорились, – сказал Дима. – Вот я и пришел.

Он очень хотел, чтобы ему поверили.

– Не вовремя пришел, – оценил Китайгородцев. – И вообще, знаешь, не ходи ты сюда больше. Ну что ты как баба бегаешь и о своих прожектах, которые еще не осуществились, всем встречным-поперечным рассказываешь. Ты что – уже звезда? Без твоего интервью не обойтись? Ты кто такой? Николай Басков? Земфира? Боря Моисеев?

– Нет, – засмущался Дима. – Я не претендую, конечно… И вообще…

– Так что гуляй, – незлобиво напутствовал его Китайгородцев. – И чтоб я тебя больше здесь никогда не видел. Маше, кстати, что-нибудь передать?

– Нет-нет, – поспешно ответил понятливый Дима. – Не надо.

Китайгородцев отпустил наконец ворот его рубашки и покровительственно похлопал по плечу.

– Пока! – сказал он. – Еще увидимся.

Судя по выражению Диминого лица, без новой встречи с Китайгородцевым он запросто мог бы обойтись, но вслух ничего не сказал. Кивнул и торопливо побежал вниз по лестнице.

* * *

Маша совсем истомилась в ожидании.

– Дима, – объявил ей Китайгородцев. – Мы поговорили, и он ушел.

Что ушел – специально сказал. Чтобы Маша не рассчитывала на помощь и была покладистее. Китайгородцев придвинул стул и сел рядом с ней, отчего Маша испытывала еще больший дискомфорт.

– Ну и чего ты к этой тысяче долларов прицепилась? – спросил он участливо.

– О чем это ты? – запаниковала Маша.

– Я же разговаривал с Димой.

Давал понять, что многое ему уже известно.

– Марецкий для тебя, дурочки, старался, – продолжал он. – Когда ты чужую машину подрихтовала. Бросил все свои дела и помчался деньги для тебя искать. А ты в благодарность за это теперь сплетни собираешь. Да? Дима тебе зачем? Что ты от него хотела узнать?

– Ну как же, – неестественно ровным голосом произнесла Маша. – Игорь Александрович Марецкий собрался продюсировать молодого талантливого певца. Мне показалось интересным понаблюдать за рождением новой звезды. Брать интервью у состоявшегося мастера – это неинтересно. А вот быть свидетелем того, как звезда лепится опытным продюсером, – это привлекает.

Ее слова звучали бы обыденно, если бы не странная ироничная интонация, с которой Маша их произносила.

– Ты как-то это сказала…

– Как?

– Несерьезно, – пожал плечами Китайгородцев.

Другого слова он просто не мог подобрать.

– А, по-твоему, серьезно – обещать человеку продюсирование и тут же «стрелять» у этого «счастливчика» тысячу, которая заведомо не будет возвращена?

– Ну и что?

– А то! – сердито сказала Маша. – Ты действительно не видишь идиотизма ситуации или только прикидываешься? Ты хотя бы приблизительно представляешь себе, сколько стоит раскрутка начинающего певца, сколько на это надо денег? Я вот недавно разговаривала со Шмилевичем…

– С каким Шмелевичем? – не понял Китайгородцев.

И тогда Маша засмеялась. Смех был обидный. Высокомерный. Так иногда взрослые смеются над детьми, которые ни с того ни с сего вдруг решили, что они ровня взрослым и могут по-взрослому рассуждать.

– Не Шмелевич, а Шмильевич. Юрий Шмильевич Айзеншпис, – сказала Маша. – Тебе это ими вообще хоть о чем-нибудь говорит? Музыкальный продюсер. Самый известный в нашей тусовке. Он вывел в люди «Кино». Ты про Виктора Цоя хотя бы слышал? И группа «Технология» – это был его проект. И Влада Сташевского он раскрутил. Так вот, мне Шмильевич сказал: «Маша! Сейчас для того, чтобы раскрутить никому не известного исполнителя, надо подключать всех: музыкальные радиостанции, прессу, телевидение. И на все про все нужно от ста пятидесяти до трехсот тысяч долларов. Это в среднем. Но, возможно, и больше». Триста тысяч долларов! И вот наш продюсер Марецкий, – интонация Маши стала желчной, – готовясь вложить триста тысяч долларов в этот беспроигрышный, по его заверениям, проект, тут же «стреляет» тысячу долларов у человека, которого он собрался облагодетельствовать. Тебе это вообще ничего не напоминает? Ты книжки читал? Хотя бы давно, в детстве? Может, помнишь, как Остап Бендер обещал превратить захудалые Васюки в Нью-Москву, мировой центр шахмат, а сам при этом не погнушался выцыганить у наивных васюкинских шахматистов двадцать один рубль шестнадцать копеек «на первичные телеграммы»? И я опять спрашиваю: тебе эта история с раскруткой ресторанного певца по имени Дима не кажется скверным анекдотом? Я ведь ничего пока не утверждаю. Я хотела просто во всем разобраться. Меня тогда удивило, как Марецкий себя повел. Вроде бы денег у него не было. Да? Но он помчался в тот ресторан, зашел туда, вышел – и вот тебе тысяча долларов. Вроде бы крутой такой мужчина, явно не из бедных, а в карманах пусто. Я решила узнать, у кого он эту тысячу «стрельнул до получки». И случайно наткнулась на этого Диму с совершенно фантастической историей про продюсера Марецкого.