– Группе капитана Овчинникова и дежурной бригаде взрывотехников готовиться к вылету в Обнинск. Вылет по степени готовности вертолета. – Командир «Вымпела» на секунду задумался, после чего изменил приказ: – Отставить! Я полечу вместе с ними. Задержите вылет вертолета до моего прибытия. – Убедившись, что дежурный уяснил себе его приказ, Углов поинтересовался: – Бондарев на месте?

– Полковник Бондарев звонил и сообщил… – в ответе возникла пауза, очевидно, дежурный смотрел на часы, – что будет через двадцать минут.

Выслушав ответ, Углов отключился: что ж, он и сам едва ли успеет приехать раньше.

Дежурившие возле машины телохранители при появлении Углова сейчас же обступили начальника.

– Куда теперь, товарищ генерал? – поинтересовался Аркадий.

По еле заметному дрожанию ресниц своего шофера Углов понял, что он взволнован более обычного. Оставаясь на улице, телохранители, конечно, не пропустили приезд кортежа директора Службы и машин вызванных им начальников управлений и поняли, что происходит нечто экстраординарное.

– На базу, и как можно быстрее, – ответил генерал, усаживаясь в автомобиль.

Хлопнули дверцы, и служебная «Волга» командира «Вымпела» резко сорвалась с места.

Оглашая окрестности завыванием сирены и разрезая ночную темноту вспышками сигнального маячка, «Волга» пронеслась по московским улицам и вылетела на ведущую к базе «Вымпела» загородную трассу. Аркадий выжимал максимум из форсированного движка. Но несущаяся на сумасшедшей скорости машина все равно ехала медленнее, чем хотелось командиру отряда, и он то и дело с беспокойством смотрел на свои наручные часы. Приняв решение лететь в Обнинск вместе с дежурным подразделением, он тем самым уже… на целых полчаса задерживает его вылет. А что за это время предприняли террористы?

Но вот машина свернула с трассы общего пользования на дорогу, ведущую к «Отдельному учебному центру» – под этим названием легендировалась в служебных документах база «Вымпела». Вдоль дороги замелькали ряды знакомых сосен, и Углов, отбросив все посторонние мысли, сосредоточился на поставленной подразделению задаче. От КПП он велел водителю ехать к зданию штаба, где располагалась дежурная часть, помещения оперативного отдела и его собственный кабинет. Возле штаба Углов еще издали заметил коренастую фигуру полковника Бондарева. Бондарев не суетился, расхаживая из стороны в сторону, не топтался нервно на месте, а спокойно стоял возле входа, ожидая, когда подъедет машина начальника. Это спокойствие начальника оперативного отдела передалось Углову и, что уж казалось совершенно невозможным в данной ситуации, подняло ему настроение.

– Слышал новость? – спросил Углов, выбравшись из машины и поздоровавшись со своим старым другом.

– Про взрыв и пожар на Обнинской АЭС? – переспросил тот.

Углов недоуменно уставился на начальника оперативного отдела, но тот только махнул рукой:

– Брось. О пожаре на АЭС только что передали в последнем выпуске новостей. По «не уточненным», по словам журналистов, данным, пожару предшествовал мощный взрыв. Так что, как минимум, половина страны уже в курсе случившегося.

– Про взрыв и пожар все правильно, – произнес Углов. – Но еще был звонок от неизвестного в дежурную часть МЧС с угрозой взорвать ядерный реактор, если за сутки на его счета не поступит один миллиард долларов.

– Шантаж? – уточнил Бондарев.

– Именно. Неизвестно только, имеем ли мы дело с телефонным маньяком, которому оперативно стало известно о взрыве, или же взрыв – часть плана реальных вымогателей-террористов.

– Это сразу станет понятно, когда будет установлена причина взрыва, – размышляя вслух, заметил Бондарев.

– Для этого я и хочу как можно быстрее попасть на электростанцию, – объяснил Углов свое намерение вылететь в Обнинск. – Тебе же придется отправиться в дежурную часть МЧС. Эмчеэсники обещали прислать свой вертолет. Свяжись с ними, чтоб поторопились. Этот телефонный террорист обещал периодически звонить туда. Будешь вести с ним все дальнейшие переговоры. Постарайся определить, что он из себя представляет. Возьми с собой спецов из технического отдела. Пусть отслеживают его звонки. В идеале, хорошо бы определить его местонахождение. – Заметив, что излагает Бондареву азы розыска телефонных террористов, Углов поспешил закончить: – В общем, не мне тебя учить. Сам все прекрасно знаешь. Времени у нас в обрез. Пора действовать.

Бондарев кивнул, и они зашагали к распахнутым дверям штаба.

К последнему выпуску новостей я, старший команды взрывотехников майор Терентьев и подъехавший незадолго до этого полковник Бондарев собрались в дежурке перед телевизором. Если бы не Бондарев, дежурный нас с Терентьевым непременно выставил бы – в помещении дежурной службы посторонним быть не полагается, – но указать на дверь начальнику оперативного отдела не решился. Когда диктор в самом начале выпуска объявил с экрана о пожаре на Обнинской АЭС, сразу стала понятна причина экстренного сбора. Правда, о пожаре в новостях было сказано крайне мало. Ведущий выпуска просто зачитал перед телекамерами текст поступившего в студию сообщения, но обещал вернуться к событиям на Обнинской АЭС в следующих выпусках. Сразу после новостей я принялся расспрашивать Бондарева, что он об этом думает. Но он переадресовал все мои вопросы Терентьеву. Взрывотехник же прямо заявил, что при отсутствии информации отказывается строить какие-либо предположения. Это как у всех саперов – боязнь ошибиться у них в крови. Прояснить ситуацию мог только Углов, и я буквально извелся, ожидая его, хотя ждать приезда генерала пришлось совсем недолго.

Пару минут, показавшихся мне вечностью, Углов о чем-то переговаривался с Бондаревым возле штаба и лишь после этого направился к нам. Когда он в сопровождении Бондарева вошел в вестибюль, мы с Терентьевым впились в него взглядами. Но он прошел мимо не сбавляя шага и лишь бросил на ходу:

– Идемте. Поговорим по дороге.

Потом вдруг обернулся ко мне и приказал:

– Овчинников, получите еще один комплект снаряжения для меня и бегом к вертолету. Вылет через минуту.

От неожиданности я даже растерялся, но все же догадался уточнить:

– Оружие?

– Не нужно, – быстро ответил Углов. – Проверьте только, чтобы на разгрузочном жилете была кобура для «ПММа».

На одной из оружейных выставок разработчики презентовали нашему командиру свой пистолет «Скиф», сконструированный под наш отечественный аналог натовского пистолетного патрона, компактное и в то же время достаточно мощное оружие. Пистолет пришелся Углову по вкусу – действительно, советский генеральский «ПСМ» смотрелся в его крепкой руке детской игрушкой, – и он теперь с ним не расстается. Правда, боевой кобуры для не принятого на вооружение «Скифа» не разработано, но он отлично помещается и в «макаровской».