– Я никогда не плакал, – с грустью говорит Ванденберг, – даже после избиений ремнем. Мой младший брат всегда плакал, и я утешал его.

В конце сеанса Карл сказал, что они с подругой устроили «очень романтический» обед на следующий день после этого разговора.

– И вы заказали превосходный стейк? – спрашиваю я.

– Да ладно вам, – говорит он смеясь и очень забавно подражает Рюдигеру Хофману: – Мы ели отли-и-и-ичную запеканку с брокколи![21]

Выше уже шла речь о том, что мальчики и мужчины учатся бояться своего внутреннего мира, особенно таких «слабых» чувств, как страх, беспомощность, грусть или уязвимость. Эти чувства угрожают мужской идентичности и снова порождают беспомощность, если с ними не обращаются должным образом. И тут снова обнаруживается огромное регулирующее значение мужской работоспособности: если она ухудшается, основная часть внешних механизмов мужчины разрушается. Внезапно он сталкивается со многими своими внутренними побуждениями. К этому столкновению он не готов и чувствует себя перегруженным.

Теория Зигмунда Фрейда призвана пролить свет на положительные стороны страха или кризиса личной жизни. Фрейд предполагал, что в каждом страхе скрыто желание. В данном случае это означает, что страх людей перед собственной печалью, любовью, слабостью или уязвимостью в конечном счете также включает в себя глубокое желание вернуться в состояние раннего детства, где все эти чувства еще можно было бы испытать и жить свободно.

На этом фоне также можно понять мужскую склонность к самоуничтожению. Конечно, мужчины боятся собственной «гибели», крушения лишенного эмоций фасада и пытаются это предотвратить на сознательном уровне. Но когда это происходит, появляется определенное облегчение. Но не только это облегчение после катастрофы доказывает действие фрейдовского «страха-желания». Вклад мужчины в ускорение катастрофы также указывает на это. Один клиент рассказал мне, как спрятал порнофильмы, которые он смотрел с вожделением и стыдом, в комоде в гостиной, где его жена должна была рано или поздно их найти. Однако он заверил меня, что сделал это совершенно неосознанно. Соответственно он был «невероятно шокирован», когда жена их обнаружила, и упорно отрицал, что они принадлежат ему. Этот мужчина позже спросил меня, как можно объяснить с точки зрения психологии, что «достаточно разумный человек делает что-то чрезвычайно глупое». Ответ на этот вопрос звучит так: «Потому что, по крайней мере, его часть очень хотела этого!»

Повторно открыть свой внутренний мир хотят не только мужчины, разрушающие себя, дабы прорваться через оборону чувств, молчание и эмоциональную отстраненность. Некоторые мужчины становятся поклонниками самопознания: как только начало положено, страх постепенно уменьшается. Они регулярно посещают персональные или групповые встречи – даже если они уже давно не работают над симптомами, из-за которых первоначально пришли к психотерапевту. Эти люди теперь просто наслаждаются безопасным подходом к своему внутреннему миру, им свойственны любознательность и предприимчивость: они уже больше не «Железные Гансы» в своем пруду, а настоящие Марко Поло.

В отношении мужского страха перед женщинами выделяется фундаментальное женское превосходство: способность рожать и кормить грудью. Тысячелетия патриархата, сожжения ведьм или заявления о зависти к пенису не помогли: никакой способ борьбы или обесценивания женщин не может скрыть тот факт, что только женщины способны на что-то значительно более важное, чем нарастить гору мышц или заработать миллионы. Конечно, по-прежнему для зачатия нужны двое. Но в итоге именно женщине принадлежит живот, в котором растет ребенок, тело, из которого он рождается, и грудь, которая его кормит. И мужчины не могут ничего с этим поделать, даже если они посетят все мыслимые курсы по подготовке к родам, будут вместе с партнершей дышать собачкой до посинения и присутствовать непосредственно во время процесса. В конечном счете любому будущему и свежеиспеченному отцу трудно не почувствовать себя непричастным к чуду, которое происходит на его глазах, но не внутри его тела.

Но мужчины боятся женщин не из-за возможности материнства. Они боятся женщин из-за страха перед чувствами. Потому что женщины представляют эмоциональный мир, те чувства, которые больше всего отвергают мужчины: горе, страх, беспомощность, а также преданность, страсть и нежность. Чувства обычно предстают перед мужчиной в виде женщины. Есть старый анекдот о мужчине, которому джинн обещает исполнить его желание.

– Хм, – думает мужчина, – построй-ка мне автостраду над Атлантикой, от Гамбурга до Нью-Йорка!

– Уф, – говорит джинн, – это сложная задача, я не уверен, что справлюсь. Неужели у тебя нет другого желания?

– Хорошо. Сделай так, чтобы я понимал женщин.

На что джинн отвечает:

– Какую автостраду, двух– или трехполосную?

Если в этой шутке женщин заменить на «свой собственный мужской внутренний мир», смысл не изменится.

Прежде всего женщины настолько неизвестны и непредсказуемы для мужчин, что последние часто испытывают трудности в понимании их эмоциональных реакций. И не потому что они такие специфически женские – вовсе нет. Скорее мужчины признают эмоциональные реакции женщин с таким изумлением, так как сами не испытывали таких сильных эмоций, потому что они еще не столкнулись с ними в себе. Но это не означает, что подобные импульсы не существуют внутри – наоборот, просто у мужчин часто нет доступа к ним. Женщина является своего рода волшебным зеркалом для мужчины, которое показывает, на что он может быть похож, если мог бы себе позволить не отвергать свои импульсы. В женщине отражается внутренняя сущность мужчины. Это прекрасно! И опасно! И пугающе!

Поэтому женщина – постоянный источник угрозы для мужчины: а вдруг он снова столкнется через нее с такими чувствами? Угрожающие чувства могут проникнуть в его жизнь в любое время – зеркало, от которого нельзя спрятаться. Распространенная ситуация: мужчина приходит домой, а партнерша хочет поговорить о своих страхах, печалях или неудовлетворенности отношениями. Хуже того, она может захотеть поговорить о его чувствах. Многие мужчины пытаются уклониться и от того, и от другого. Собственное эмоциональное состояние просто отрицается: «Нормально!», «Все в порядке!», «Что со мной может случиться?» А ее эмоциональное состояние объясняется, например, менструацией. Кстати, это практично по двум причинам. Это помогает научиться дистанцироваться от таких «всплесков чувств», чувствовать себя в безопасности, потому что менструация на самом деле – «чисто женское». И это освобождает мужчину от необходимости всерьез учитывать эмоциональный отклик женщины. Но, несмотря на всю защиту, фундаментальная неуверенность полностью не исчезает, по крайней мере у большинства мужчин. Остается тошнотворное чувство: почему-то подозрительно, что у партнерши периодически критические дни, а с тобой всегда все в порядке.