Сейчас общаться с Оззи Пастором на интересующую клан Каперони тему было бессмысленно. Но завтра, когда этот клоун проспится, Джанфранко Пануччи назначит ему еще одну встречу и на сей раз уже будет предельно конкретен.

Подперев голову рукой, референт мистера Каперони с тоской смотрел на вдрызг пьяного, мелющего чепуху Оззи Пастора.

Черный глидер Кенни Бампера стремительно летел над крышами, сопровождаемый двумя катерами охраны. В роскошном пассажирском отделении Песец держал на коленях голову Рыси. Девушка лежала на спине на широком кожаном диванчике сиденья, лицо у нее было белым как мел, в углах рта запеклась кровавая пена. Лось сидел напротив и с тревогой смотрел на нее.

— Вот и все, — хрипло проговорила она. — Так нелепо попалась! Главное, сама залезла в ловушку. Сплющило меня как сардину в банке… Хорошо, что пробок не было. Ехали недолго, а то еще немного, и отдала бы концы от болевого шока… Несколько ребер точно сломала… — Она вдруг тяжело, с подвываниями закашлялась, во все стороны полетели кровавые брызги.

— Э, Рыся! — испугался Казимир. — Если тебе больно разговаривать, ты лучше молчи!

— Засохни, самец, — отозвалась Рысь. — Надо доложить обстановку. В общем, вывалили меня вместе с мусором на свалке. Думала, теперь уж точно конец. Насыпалось сверху чуть не полтонны… — Она с трудом перевела дух. — Зато не заметили. Короче, выползла кое-как. Бомжи местные привели в чувство. Дали какой-то отравы, оклемалась немного…

— Да уж, — подал голос Песец. — Благоухаешь как самогонный аппарат.

— У одного был коммуникатор, — задыхаясь, продолжала Рысь. От боли и невозможности вдохнуть полной грудью она говорила короткими рублеными фразами. — Древняя модель, таких уже давно не делают… Связалась с Лосем. А потом вы. Вот и все. Бедолагам надо было денег оставить… Они меня так выручили…

— Я им сунул сколько-то, — сказал Витковский. — Думаю, столько денег они за всю свою жизнь в руках не держали.

— Пропьют, — безнадежно махнул рукой Пестрецов.

Света снова закашлялась, разбрызгивая кровь. Родим неодобрительно нахмурился: похоже, несколькими сломанными ребрами не обойдется. Осколок ребра, видимо, проткнул легкое, и хорошо если нет других повреждений внутренних органов.

— Надо было сразу реанимобиль за ней гнать, — проговорил он, пряча за нарочитой холодностью свою жуткую тревогу.

— Кто ж знал?! — встал на дыбы Лось. В отличие от командира, он переживал очень бурно. — Эта валькирия храбрилась по коммуникатору, даже шутить пыталась. Откуда ж я знал, что у нее грудная клетка всмятку? — Он достал из кармана платок и осторожно промокнул Рыси окровавленные уголки губ.

— Ладно, ничего страшного, подруга. Держись, мы уже почти приехали. Через неделю снова запросто будешь обратное сальто крутить… — Песец помолчал. — Плохо только, что факт похищения скрыть не удастся. Ребята ранены…

— Сережка? — прохрипела Рысь.

— Нормально все с Зубром. Просто получил по голове, но у него там — сплошная кость. А вот остальных похитители искалечили… — Пестрецов поморщился. — Берковица сюда нельзя замешивать ни в коем случае. Глам сразу поймет, что дона Исайю завалил тот же, кто освободил Джулию. Едва ли он догадается, что это была сама Джулия, но простор для фантазии у него возникнет, а это недопустимо.

— Каперони, — сказала Рысь. Отдышалась и продолжила: — Одновременно уничтожил Берковица и выкрал Джулию. Чтобы наказать предателя и преподать урок команданте Гламу. Дуплет. Его люди жестоко избили меня и вышвырнули из глидера на свалке…

— Нет. — Песец покачал головой. — Взбешенный Глам тут же свяжется с Каперони и попытается уточнить, что именно он имел в виду. А тот ни сном ни духом. Если он специально провел публичную акцию устрашения, для чего ему потом отпираться? Это глупо.

— Не говорить открытым текстом, — предложил Казимир. — Кто направил похитителей, Джулии неизвестно. Но невзначай дать пару намеков на Каперони. Похитители проговорились, то-се. Глам давно точит на него зуб и сразу за это ухватится.

— Годится, — сказал Родим. — Тогда быстренько мозговой штурм: что это будут за намеки.

Проблему решили быстро. Вскоре внизу показалась крыша элитного госпиталя, в котором обычно лечились высокопоставленные члены клана Саггети.

— Я же насквозь провоняла отходами из корпоративной столовой, — пожаловалась Рысь. — Как я буду врачам в глаза смотреть?

Казимир пожал плечами.

— Ну, раз тебя беспокоят такие глупости, жить точно будешь, — резюмировал он. — Подруга, им такие деньги платят, что они не станут особо принюхиваться.

— Надо же, выходит, дон Исайя, земля ему пухом и осиновый кол в гроб, сделал за нас часть нашей работы, — вдруг проговорил Песец, который тем временем думал о другом. — Мотыльки летят на огонь. Благородные доны в панике уже сами суют головы в петлю. Славную кашу мы заварили…

— Вообще-то большую часть этой работы сделала я! — оскорбилась Рысь и даже закашлялась от возмущения. — Когда сидела голая в пыточном подвале Берковица.

— Конечно, ты, — заверил Родим. — Никто не отнимает у тебя лавров. Просто гора в этот раз сама пришла к Магомету. Интересно, две остальные не собираются сами явиться с повинной?..

— Только в этот раз пусть они… приходят с повинной к тебе, — болезненно фыркнула Света. — Или к Казимиру. Я вообще-то выжила чудом, если ты не заметил. Знали бы они, на что я способна… небось не стали бы меня развязывать. Так и порезали бы на куски прикрученную к стулу. А вы бы потом получили по электронной почте… экстремальный порнофильм с моим участием…

Пестрецов ничего не ответил, лишь отвернулся к окну. Рысь явно была немного раздражена тем, насколько спокойно он отнесся к ее ранению. Непрошибаемый Казимир и тот разволновался больше него. Конечно, между ними давно все было кончено, и все-таки Родим мог проявить чуть больше человеческого сочувствия, отнестись к ней не как командир, прикидывающий допустимые потери среди личного состава.

Песец снова посмотрел на Свету, и их взгляды встретились. Если бы только она знала, как тяжело даются ему этот спокойный вид и рассудительный голос. Когда он вновь увидел ее после семи лет разлуки, то понял, что его чувство к ней никуда не делось — просто оно было погребено слишком глубоко в его душе. Однако он больше не имел права любить ее. Все, время упущено, страница перевернута. У Рыси теперь другой мужчина. Даже если она сама об этом еще не догадывается… А он, черт возьми, командир и должен делать то, что должен, а не то, что хочется.

Родим отвернулся.

Глидер стремительно пошел на посадку.

В разгар рабочего дня мистер Гвидо Каперони изволил находиться в небольшом врачебном кабинете в правом крыле своего здания и нервно расхаживать из угла в угол. Внезапно дверь открылась, и в кабинет в сопровождении Джанфранко Пануччи вошел высокий худощавый человек в зеленом халате и квадратных очках. Он приблизился к раковине в углу и, насвистывая, принялся мыть руки, словно босса и не было в помещении.