Лера неопределенно кивнула, и он продолжил:

– Так вот… Ходят туда эти мертвые особи, стучат лбами по грязному полу и ждут, когда им бог подаст… – он снова возвысил голос. – А самим стремиться к красивой жизни – грех! Работать по церковным праздникам – тоже грех! А праздничных дней в году у них – триста пятьдесят девять!

Во взгляде Лобова мелькнуло прежнее отчуждение. Испугавшись, что так можно лишиться работы, Лера сказала:

– Я не соблюдаю церковных праздников…

Лобов захохотал, и в нем больше не осталось интригующей загадочности.

Лера поняла, что перед ней и впрямь большой оригинал.

В Надин кабинет вошла Лера Казанцева. Скрестив на груди руки, она приблизилась к столу.

– Я пришла спросить, – голос Леры звучал резко. В холодном взгляде читалось недоумение. – Почему ты скрыла, что Сергей жил в квартире на Трехгорном Валу?

Надя спокойно выдержала ее взгляд:

– Потому что Сергей мой муж, сначала я должна была поговорить с ним.

– Поговорила?

– Да. Теперь ему известно, что он в опасности.

– Понимаешь ли ты, что скрыла важную информацию? Если бы ты рассказала раньше…

– Подожди, – Надя достала из сумки платок и положила его на колени. – Попробуй меня понять. У нас с Сергеем сложное время…

– Ты узнала имя его любовницы?

– Да, – Надя сворачивала и разворачивала платок. – Только дело намного серьезней. У них растет дочь.

– Кто она? – спросила Лера и села рядом с подругой.

– Какая теперь разница…

– Она работает здесь? У него?

– Да.

– Твой Сергей – сволочь… – сказала Лера и задумалась. – Хотя почему сволочь? Девять из десяти мужчин его возраста, с его деньгами… – опомнившись, она подняла глаза. – Прости.

– Да нет. Ты, в общем, права. – Надя смотрела в пол. – Просто нужно что-то решать.

– Развод?

– Не знаю, как объяснить Светке…

– Как? Взять и все рассказать.

– Я не могу, – Надя вздохнула. – Ей и без этого тяжко.

– Где же выход? – спросила Лера.

– Мне кажется, в том, что случилось, есть и моя вина.

– Ты мазохистка, – сказала Лера. – Муж изменил, а она – виновата. Взяла бы сковородку да ка-а-а-ак…

– Понимаешь… Когда нам плохо и мы говорим, что жизнь нас разочаровала, – это неправильно.

– Почему?

– Потому что на самом деле это мы разочаровали ее.

– Ну-у-у…

– В любом конфликте всегда есть две стороны…

– Здесь ты права, – согласно кивнула Лера.

– Я хочу понять, в чем я ошиблась. И все исправить.

– А по мне, взяла б сковородку да…

– Здравствуйте, Наденька, – в кабинет заглянула Голикова. – Заняты?

– Если можно – зайдите попозже… – сказала Надя.

– Я могу подождать… – приветливо начала Голикова, но вопреки ожиданиям закончила взыскательным тоном: – А вот налоговая инспекция ждать не станет.

– При чем здесь налоговая инспекция?

– Вы, Наденька, не предоставили в бухгалтерию счета-фактуры за ноябрь…

– А почему это волнует вас, а не бухгалтерию?

– Потому что у меня сердце болит. Если грянет проверка…

– Выпейте валерьянки и займитесь своей работой, – сказала Надя, напирая на слово «своей». – С фактурами разберутся без вас.

– Хотелось бы верить… – Валентина Николаевна закрыла дверь.

– Достает? – спросила Лера, нахмурившись.

– Постоянно.

– А уволить ее нельзя?

– Сергей и слышать об этом не хочет.

– Опять Сергей. Так бы взяла…

Надя улыбнулась:

– Хватит про сковородку.

– Делай как знаешь. Твой муж – значит, тебе видней. – В голосе Леры не было осуждения, она поменяла тему: – Что рассказал Сергей?

Надя передала все, что услышала.

– То же самое мы узнали от Федорова, – сообщила Лера. – Думаешь, все дело в гибели девочки?

– И в смерти ее матери. – Разговаривая, Надя не выпускала из рук платка. Только теперь Лера заметила, каким худым и постаревшим стало ее лицо.

– Прости меня.

– Ты не сделала ничего плохого, – сказала Надя.

Сделав несколько шагов к двери, Лера обернулась:

– Все равно – прости.

* * *

– Это хорошо, что вы здесь, – обрадовался Дмитрий, когда Лера вошла в его кабинет.

– Мне нужно с вами поговорить, – сказала она.

– Аналогично.

– Есть новости?

– И еще какие…

– Можете рассказать?

– Отчего же нет, – Губанов откинулся в кресле. – Сегодня на сервере бизнес-центра выложили файл с видеозаписью. На ней встреча Трешкина с Шостоком в его кабинете.

– Откуда? – не поняла Лера.

– Айтишники вычислили. Хозяин компьютера второй месяц лежит в больнице. Некто проник в его кабинет, подобрал пароль и благополучно скинул видеофайл с флешки в папку отдела службы безопасности. Этакий информатор, дескать, смотрите. – Губанов наклонился вперед и выразительно повторил: – Смотрите и слушайте.

– Это липа, – убежденно сказала Лера. – В кабинете Шостока нет видеонаблюдения.

– Ошибаетесь.

– Думаете?

– Знаю. После просмотра файла я побывал в его кабинете. Конечно же, с позволения вдовы.

– И?..

– Рядом с дыркой от пули, о которой вы, конечно же, помните, висит регулятор кондиционера. Так вот в щиток вмонтирована видеокамера.

– Насколько я понимаю, ничего общего с официальной системой наблюдения она не имеет? – спросила Лера.

– Скорей это шпионаж.

– Куда ведут провода? – Задавая вопрос, Лера почувствовала, как замерло сердце. Она решила, что расследование подходит к концу.

Дмитрий развел руками и улыбнулся:

– Проводов нет…

– Как нет?

– Камера – беспроводная. Сидит на передатчике. Максимальное расстояние уверенного приема на монитор – 150 метров. И то на открытом пространстве.

– Что это значит? – спросила Лера.

– Это значит, что корреспондент-наблюдатель находится в нашем здании. Или недалеко от него.