Андрей понимающе посмотрел в мои глаза.

— Ты больше не будешь встречаться с другими? — недоверчиво спросила я.

— Нет. Мы же только что это обсудили.

— Тебе нравится все это. Тебе хочется иметь такую свободу!

— Да, Саш. Мне нравится, но если это тебе больше не подходит, то и мне тоже.

Андрей поцеловал меня, взял за руку, и мы вернулись к гостям.

После окончания периода свободных отношений мой муж изменился. Его взгляд вновь стал потухшим и потерянным.

Я понимала почему. Не из-за работы или чего-то другого… Из-за нашего решения прекратить связь с другими. Меня одолевали обида и жалость. Мой брак не удался. Я не осуждала Андрея. В конце концов, перед глазами была Варя, у которой были такие же представления о счастливой личной жизни, что и у него.

Теперь же я ясно видела: нашему браку пришел конец, и знала, что Андрей не заговорит об этом первым.

Андрей сидел за ноутбуком в гостиной, в нашей тихой квартире на Минской улице недалеко от шумного Кутузовского проспекта. Я зашла в комнату со словами:

— Андрей, нам надо поговорить.

— Что опять случилось?

— Мне кажется, в последнее время ты несчастен.

— Да нет… Есть кое-какие проблемы на работе, но ничего серьезного.

— А у нас?

Он закрыл ноутбук.

— А что у нас? По-моему, все как обычно.

— Вот именно.

— Что не так, Саш?

— Ты несчастлив со мной!

— Почему ты так считаешь? Может, ты сама несчастна?

— Нашему браку пришел конец. Это надо признать.

— Ты шутишь?! Я вообще-то так не считаю!

— Мы живем, как брат и сестра. Ты помнишь, когда у нас последний раз был нормальный секс?

— Причем тут наш секс?

— Да при том. Я не могу жить только с другом, только с братом. Хочу, чтобы мой муж хотел меня как женщину!

— Что я сделаю? Так устроен не я один, а большинство мужчин. Да, желание владеть новой женщиной во мне сильнее, чем заниматься любовью с той, с кем я делаю это уже много лет, но я люблю тебя.

Это было странное ощущение. Андрей не хотел меня, но любил, и говорил правду. Андрей вообще всегда был честен со мной.

— Ты дорога и близка мне как никто, — продолжил он. — Я не хочу потерять тебя.

— Андрей… Ты тоже мне очень близок. Но я не хочу, чтобы мой муж был только другом! Не могу я так! И тебе плохо… Ты не чувствуешь себя свободным. Я ведь помню, как ты был счастлив, когда у нас был тот период свободных отношений. Ты спокойно спал с другими. Уж не знаю, сколько их у тебя было.

— В твоих словах звучит ревность.

Ненадолго наступило молчание. Потом Андрей сказал:

— Может, нам пора завести еще одного ребенка? Это будет новым этапом в нашей семье.

— Ребенок?! Нет, ребенок не решит наших с тобой проблем. Пойми, я ни в чем тебя не обвиняю. Просто считаю, что нам пора разойтись. Тебе нужна женщина, которая будет жить по тем же правилам. Мне — мужчина, который разделяет мои взгляды. Конечно, было бы лучше, если бы мы поняли это раньше. Сейчас надо признать это и двигаться дальше. Я не жалею о том, что вышла за тебя. Мы ведь были счастливы, и, надеюсь, останемся близки.

— Ты правда хочешь развода?

— Да.

— Может, просто поживем отдельно?

— Зачем тянуть?

— Ты уверена?

— Абсолютно.

Андрей подошел ко мне ближе и обнял. На его глазах были слезы. Он не хотел меня терять, но я уже была не его. Ему, наконец, пришлось признать это:

— Мне жаль.

— И мне.

Мы разъехались. Андрей оставил квартиру мне и сыну, хотя куплена она была исключительно на его деньги.

Как только он съехал, я затеяла ремонт. Мне захотелось переделать ее под нас. Избавиться от ненужных вещей. Самой большой ненужностью был огромный бильярдный стол, стоявший прямо посередине гостиной. Андрей забросил свое увлечение бильярдом два года назад, а стол так и остался загромождать пространство.

Я чувствовала себя странно. Ощущение того, что я больше не замужем, и вдохновляло, и опустошало. С одной стороны, я все сделала правильно. С другой — к Андрею я слишком привыкла. Мне даже не хватало его. Иногда даже хотелось позвонить ему и сказать: «Я передумала». Он ведь дал понять, что готов вернуться в любой момент, но я знала: это просто привычка говорит во мне. Она пройдет. Как тяга к курению, которую я когда-то смогла перебороть.

Я очень сожалела, что так и не полюбила Андрея. К сожалению, я никогда не любила его.

Через четыре месяца

— Странная работа для женщины — телохранитель. Почему?

Вадим гладил меня по спине, а я улыбалась так, как не улыбалась никогда и никому.

Мне было хорошо! Я ни о чем не жалела, хотя он был женат, а я уже три месяца работала на него и охраняла его жену. Сначала я не признавалась себе, но желание развестись с Андреем окончательно утвердилось во мне в тот день, когда я пришла на собеседование к Вадиму.

— Так получилось. Когда мне было восемнадцать, отец разорился. У нас не осталось ничего. Потом… Его убили. За серьезные долги. Я тоже чуть не пострадала, но нас с мамой не тронули. Просто пришлось зарабатывать на жизнь. Моей маме тоже. Она ведь никогда не работала. В детстве я занималась разными боевыми искусствами. У меня были награды. Потом я перестала выигрывать и продолжила заниматься просто для себя. Моя преподавательница по тайскому боксу искала учителя в свою школу. Я решила: почему бы и нет? Предложила свою кандидатуру. Она знала мою ситуацию и согласилась помочь. Я так ей благодарна за это! Несколько лет я вела занятия. Потом родители одной девочки из моей группы стали искать ей телохранителя и сами предложили мне попробовать себя в этой роли. Я согласилась. Позже они порекомендовали меня своим знакомым и так далее. Знаешь, «сарафанное радио». Так вот, вначале я была детским телохранителем и лишь потом стала работать с женщинами.

— Мужчины были твоими клиентами?

— Нет. Только заказчиками, как ты. Это и неудивительно. Мало кто из мужчин доверит свою безопасность женщине. Зато жизнь своих жен и детей мне доверяют.

— Я бы доверил тебе свою жизнь.

— Тогда почему начальник твоей охраны — мужчина?

— Досадное недоразумение. Думаю, мне стоит нанять тебя.

— Тогда кто будет охранять твою жену?

Вадим усмехнулся:

— Мы найдем подходящего человека.

Полгода спустя

Неожиданно появилась Лера. Она выбежала прямо на середину дороги и встала напротив машины Вадима. Я сразу заметила, что она невменяема. Даже сидя в машине, можно было рассмотреть потекший из-за слез макияж.