Лаэрт ткнул пальцем в окно повозки.

— Можешь полюбоваться. Слишком много солдат, потому что мы должны охранять границу, и слишком мало времени на все остальное.

— И все же тут красиво. — Бруния не лгала. По сравнению с Бурантией эти земли казались мирными и плодородными. — Какой народ живет здесь?

— Мы венеды, — ответил Лаэрт. — В основном славяне. Я сам веду свой род от римлян.

Бруния еще никогда не слышала о венедах, но в этом мире все было вверх тормашками. У нее на языке вертелось много вопросов, но Бруния решила не давить на Лаэрта.

— Это все, о чем ты хотела узнать? — наконец спросил он.

Бруния с облегчением улыбнулась.

— Нет. Я хочу узнать все.

Лаэрт тоже улыбнулся. У него была приятная улыбка, не характерная для правителя.

— На это еще будет время. Скорее всего.

Они приехали в замок. Он был меньше дворцов, в которых привыкла жить Бруния, но, по крайней мере, здесь была приличная жизнь и хорошо организованный двор. Лаэрт вышел из повозки и направился к своим подданным. Бруния не стала следовать за ним и дождалась слугу, который провел ее в дворцовую пристройку. Она была не первой рабыней, которую Лаэрт привозил домой. Это было заметно по тому, насколько привычно действовали слуги, — ее помыли, дали ей новую одежду и накормили. Бруния пыталась незаметно разузнать о наместнике. Каким был Лаэрт? Как можно было его разозлить? Почему он до сих пор не женился? Но ответов она не получила, а настаивать не стала.

Луна уже поднялась в небо, когда придворная дама повела Брунию в комнату Лаэрта, расположенную в боковом крыле замка. Тут ее раздели, натерли ароматическими маслами и расчесали ей волосы. После этого Брунии пришлось голой усесться на стул и дожидаться Лаэрта. В отсутствие правителя ей было запрещено укладываться в постель.

Она просидела так часа три. Голая. Неподвижная. Ждущая. Время от времени она опускала ладонь на свой уже наметившийся животик.

— Я не одна, — прошептала она.

— Ты никогда не будешь одна, — мягко заметил кто-то.

Это была слепая Видящая. Брунию не удивило, как она проникла в комнату. Она вообще не верила в то, что эта женщина существует на самом деле.

— Я знаю, что нужно сделать, — сказала принцесса. — Я только не уверена, что знаю, как это делать.

— Лишь две вещи боги сделали простыми — любовь к мужчине и обман, — объявила Видящая. — Если ты не способна на одно, то другое сможешь точно.

В конце концов вернулся Лаэрт, усталый и немного выпивший. Он уставился на Брунию, как будто не сразу вспомнил, кто она такая. Старуху он не видел.

— Бурин. — Усевшись на край кровати, он начал снимать сапоги.

Бурин.

Бруния уже привыкла к этому имени и отреагировала сразу же.

— Ты на меня сердишься? — медленно протянул Лаэрт, и Бруния заметила подвох в его вопросе.

— Осторожно, — напомнила Видящая, — никакого тщеславия.

— Нет, — ответила Бруния. — Мне не пристало сердиться. И все же…

— И все же?

— Я скучала…

Сняв штаны, Лаэрт бросил их на пол и опустился на подушки.

— Не надо играть. Ты рабыня, чье тело продали, хотя твоя душа стремится к свободе. Если бы у тебя был нож, то мне стоило бы позаботиться о безопасности своего горла.

Бруния промолчала. Возразить на это было нечего. Встав, она взяла ботинки и штаны наместника и сложила их на стуле. Она по-прежнему была обнажена и медленно привыкала к этому ощущению.

— Отдайся ему, — приказала Видящая.

— Могу я возлечь с вами? — осторожно спросила Бруния.

Лаэрт, уже закрывший глаза, устало кивнул.

— Мои чресла сегодня не смогут ублажить тебя, но твое тело будет греть меня, пока я не засну.

— Позаботься о том, чтобы он ошибся, — потребовала Видящая.

Бруния заползла к Лаэрту в кровать и стала думать, что теперь делать. У нее было мало опыта в отношении плотских страстей, но она доверяла своим женским инстинктам. Вместо того чтобы прижаться к Лаэрту, она нежно провела кончиками пальцев по его ногам, склонив голову так, чтобы ее волосы щекотали его тело. Затем Бруния медленно погладила ладонью грудь под его рубашкой, раздвигая ноготками мягкие волосы. Лаэрт что-то удовлетворенно пробурчал. Видящая наблюдала за этим с удовольствием и печалью по давно ушедшим дням.

Принцесса осторожно положила ногу между ног Лаэрта — не требовательно, а страстно. Ее губы коснулись его лба, и словно случайно ее голая грудь оказалась рядом с его щекой, а сосок нашел его губы.

Бруния видела, что наместнику это нравится. Его чресла, хоть он и устал, пришли в возбуждение, его дыхание ускорилось. В конце концов Лаэрт открыл глаза и в свете свеч увидел прекрасное лицо Брунии, полуприкрытое светлыми волосами. Его рука опустилась на ее ягодицы, ведомая голодом страсти. Он прикусил Брунии сосок, но та следила за тем, чтобы ее стон выдавал лишь страсть, но не боль.

— Приготовься.

Бруния незаметно опустила руку рядом с кроватью, где стояла небольшая баночка с розовым маслом, и обмакнула пальцы. Ей нужна была смазка, чтобы принять в себя плоть наместника. Он должен легко овладеть ее телом, а для этого нужно изобразить похоть, которой не было. Смазав свое лоно, Бруния провела ладонью по члену своего господина. Склонившись, она поцеловала головку, слизнув первые капли.

Лаэрт улыбнулся, и Бруния ответила на его улыбку.

— Не торопись, — предупредила Видящая, которую наместник по-прежнему не замечал. — Лаэрт должен излиться в тебя, чтобы зачать то, что уже есть в твоем теле.

— Ты не можешь говорить об этом всерьез! — воскликнул Данаин, так сильно ударив кубком о стол, что вино выплеснулось на столешницу в тронном зале.

Кальдер удивленно уставился на него.

— Как ты не понимаешь? Это хороший план, так мы получим больше власти, чем предполагали. Власти, при помощи которой мы сумеем помочь нашим друзьям!

Данаин разочарованно провел ладонью по волосам. Казалось, что они с другом говорят на разных языках.

— Ты хочешь вступить в союз с королевством Хургана?

Два дня назад Данаин вернулся из Гёранда, где он провел три месяца, пытаясь приободрить людей и вселить в них чувство общности. Повстанец нашел новых друзей и союзников, будучи уверенный в том, что Кальдер использует это время для восстановления былой формы. Он не хотел торопить события.

Но вскоре после возвращения Данаину стало понятно, что все изменилось. Место, которое он занимал в жизни Кальдера, отняла Эльза.

Эльза.

Теперь она всегда стояла за спиной Кальдера, нашептывая ему свои мысли. Ночью Данаин слышал, как Кальдер и Эльза занимаются любовью, и иногда по утрам бывший повстанец казался уставшим, а глаза его напоминали глаза старика. Эльза не дарила Кальдеру жизненную энергию, она высасывала из него все соки. При этом она держалась на заднем плане, избегая любых споров, так что Кальдер полагал, будто все новые идеи пришли в голову именно ему.