жизни, а после его смерти по наследству переходило в руки жены и детей, т. е. уплывало из рук самой церкви и папы. Теперь же, при обязательном безбрачии, отпад ли расходы на семью, а после смерти имущество духовного лица остава­лось в распоряжении церкви. С этой стороной переплеталась другая, — по­литическая. Григорий ставил пред собою и вообще пред папством гранди­озную задачу захватить не только духовную, но и светскую, власть над всем миром. Целибат для этого помогал ему собирать в своих руках колос­сальные материальные средства; мало того, — целибат, вырывая низшее духовенство от экономической и политической зависимости его чрез семью от местных условий и властей, а также экономически и политически не­разрывно связывая его только с церковью, — целибат делал это духовенство могучим и послушным орудием папства в его борьбе за мировую власть. П.

67

Фраваши или (на новоперсидском языке) ферверсы — духи пли ангелы хранители, культ коих развился из первоначального культа пред­ков. Это ясно видно из того, что, с одной стороны, каждый человек, — по учению персов, — имеет такого ангела — хранителя, защищающего его от демонов и помогающего достичь блаженства, а с другой, — каждый фраваши имеет свое родство или свою область, посылает на поля благодатный дождь, защищает своих земных родственников от врагов, отгоняет от них демонов и т. п. В средине марта персы ежегодно справляли многодневный праздник: в честь этих фраваши, молились им, ставили для них в домах кушанья, кла­ли одежду.

Нет сомнения, что персидский культ этих фраваши, как и демонов, переплетшийся с родственными ассиро-вавилонскими представлениями, чрез позднейшее иудейство и греческую обработку перекочевал и превра­тился в христианский культ ангелов вообще, ангелов-хранителей в осо­бенности. П.

68

Есть иное, более правильное объяснение происхождения слова «месса», как названия обедни. Оно происходит от латинского слова «missio — миссио», т. е. — «отпуст». Этим словом в древнехристианской церкви (римской) отпускались после чтения евангелия и проповеди, удалялись из храма «оглашаемые» и «кающиеся», не имевшие права присутствовать при главном моменте богослужения — литургии, которая и начиналась после их ухода. Затем слово «миссио» было исковеркано в «месса», а у поляков в «мша». Такие «отпусты» были также в ряде «языческих» религий.

До нас дошел ценнейший источник по вопросу о митраистическим богослужении, — часть его литургии, где приводится ряд молитв, гимнов, возгласов и пр. А. Немоевский на основании этого отрывка попытался вос­становить самую картину богослужения Митры.

А. Немоевский «Митраистическая обедня», — статья в «Нез. М.», № 289, 1923 г.

Что же касается самой формы и даже содержания христианского бо­гослужения, то на выработку их повлияли не только митраизм, но и бого­служения других религий. К тому, что подметил и отметил здесь Д. Святский (см. Мальвер «Наука и религия», стр. 94-102), мы добавим еще один момент: влияние смешанного культа египетской богини Изиды, по­клонники коей имели, между прочим, свои заутрени, обедни и вечерни (о них см. А. Морэ «Цари и боги Египта», стр. 171-225; 1914 г.), удиви­тельно напоминающие соответствующие католические, частично даже пра­вославные богослужения.

Это влияние на христианское богослужение ясно видно хотя бы из следующего факта. До нас дошло описание одного римско-египетского (на­чала нашей эры), языческого богослужения, которое заканчивалось так:

«Затем он (жрец)... по священной книге начал читать молитвы за великого императора, за сенат, за войско, за весь народ римский, за мо­реходство, за мореплавателей, за все то, что в общем составляет благо на­шей (римской) империи; в конце он произнес на греческом: «пусть все удалятся». Это обозначало, что богослужение окончилось» (Апулей, «Зо­лотой Осел»).

Пред нами здесь один из источников происхождения «великой екте­нии», составляющей одну из главных частей православного богослужения.

Действительно, если римско-египетский жрец прежде всего молится: 1) за великого императора, 2) за сенат и 3) за войско, то и в православ­ной, дореволюционной ектении священник приглашает верующих молить­ся: «о благочестивейшем, самодержавнейшем, великом государе... О на­следнике его... О всей палате (сенате) и воинстве их господу помолимся» (пятое «прошение» ектении), и: «О пособити и покорити под нозе их всяко­го врага и супостата господу помолимся» (шестое прошение).

Далее, жрец Изиды воссылает молитву «за весь народ римский». Седьмое прошение ектении тоже призывает верующих во христа: «о граде сем, всяком граде, стране и верою живущих в них господу помолимся».

«За мореходство, за мореплавателей», — продолжает жрец. «О пла­вающих, путешествующих», и т. д. — вторит ему христ. священник, произ­нося девятое прошение.

«За все то, что в общем составляет благо нашей империи, — таково содержание последней молитвы к Изиде.

«О благорастворении воздухов, о изобилии плодов земных и вре­менах мирных... О избавитися нам от всякие скорби, гнева и нужды... Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас, боже, твоею благодатию», — таково содержание восьмого, десятого и одиннадцатого прошений ектении, к коим, быть может, можно присоединить также начало второго прошения: «О ми­ре всего мира».

Из одиннадцати «прошений» христианской ектении большая половина их совпадает по содержанию с молитвами священнослужителя египет­ских Изиды и. спасителя Озириса-Сараписа. Оставшиеся без параллелей (сходства) прошения приглашают молиться: 1) «о благосостоянии святых божиих церквей», 2) «о святом храме сем», 3) «о святейшем правитель­ствующем синоде, митрополите, епископе, честней пресвитерстве, во христе диаконстве, о всем причте и людях (даже?)». Отсутствию соответствую­щих им молитв египетского жреца не следует придавать значения, так как прошение о синоде и пр. вызвано своеобразной организацией христ. ду­ховенства, а о благосостоянии «церквей» и «храма» жрецы могли обра­щаться не к богу, а к карману верующих, что они, как и христ. духовен­ство, успешно и проделывали. Наконец, надо принять во внимание и то, что у Апулея самого текста молитв жреца не приведено, передано только их содержание или смысл; иначе совпадение, быть может, было бы еще более полным.

Это совпадение молитв египетского богослужения с христианской ве­ликой ектенией слишком большое и разительное, чтобы оно могло быть случайным, — культ же Изиды — Сараписа выработался и распространился по римской империи задолго до христианства. Думается, вывод сам собою ясен. П.

69

Сюда можно присоединить еще и календарные моменты. Христиан­ство заимствовало из митраизма кроме числа 25 декабря для своего Рожде­ства христова также и остальные астрономические праздники, — отмеченные нами раньше, — т. е. моменты равноденствий и солнцестояний. Равным образом, оттуда же церковь заимствовала обычай праздновать седьмой день недели, посвященный солнечному Митре, каковой день древние христиане прямо так и называли «днем солнца», (см., напр., у