за дело и как долго ты с ним будешь разбираться? – тут же уточнила Паулина.

– Я не могу рассказать. Это не только моя тайна. А как долго… – Тони вспомнила метнувшегося из темноты Дальмехо. – Месяц, полагаю. Вряд ли больше. Я хочу уладить это ДО свадьбы.

– Месяц я подожду.

– Если у меня все это затянется, я тебе скажу, – пообещала Тони. – Там не только от меня зависит. Но если все сложится хорошо, если мы будем живы и здоровы, я постараюсь тебе помочь.

Паулина кивнула.

– Хорошо. Спасибо, Тони. Игнасио просил меня молчать, но я… я больше не могу.

– Просил – молчи, – кивнула Тони.

И подумала, что тоже помолчит. Чтобы не убить наглого призрака. Нашел, кому голову крутить! Зараза дохлая!

А с другой стороны…

Может, и правда влюбился?

Нет, не будет она с ним говорить. Не надо. Если все сложится хорошо, она постарается как-то помочь им с Паулиной. А если плохо…

А если плохо – тогда и думать не придется.

* * *

Дженио откровенно трусил, входя в особняк.

Выйдет ли он отсюда?

Каким он может отсюда выйти?

Судьбу и вид Дамиана он отлично помнил, и для себя такого не хотел. Но ведь и выигрыш обещал быть баснословным. При удаче. Рисковать стоило, да и подстраховка у него была, какая-никакая… ладно, скорее, никакая.

Но…

Деньги, деньги, много-много денег… звон золота уверенно заглушал голос разума. А особняк манил и провоцировал каждой своей деталью. От роскошных драпировок – Дженио из такой ткани себе и носовой платок не позволил бы, потому как стоит запредельно дорого, до светильников. Из чистого золота.

От росписей, сделанных явно рукой искусного мастера – до мрамора на полу. Безумно дорогого. Такого и в королевском дворце, поди, нет. Интересно, на дне морском хоть что-то еще осталось? Или все в этот особняк вложили?

Впрочем, таких упаднических мыслей Дженио себе не позволял. Ему – точно хватит!

Вот и кабинет.

Мебель темного старого дерева, роскошный ковер на полу, мужчина за столом…

Самый обычный.

Или нет?

На первый взгляд ничего в нем такого нет. Но на второй….

Дженио был наблюдательным и неглупым. И пообщавшись с Дальмехо, заметил одну интересную деталь. Измененный пах водорослями и йодом. Морем, одним словом.

И этот морской запах пробивался через дорогие благовония в кабинете.

Еще один измененный? Сколько же их? Хозяин кабинета поднял взгляд на Дженио, и аферист переменил свое мнение.

Внешность? О да, внешность у него обычная. Темные волосы с проседью, черные глаза, тонкое лицо с резкими, словно из осколков старого стекла, чертами, о горбинку на носу, кажется, порезаться можно. Но это вполне обыденно, это просто черты человека из аристократической, старой семьи.

А вот взгляд…

Нет, это уже не аристократия. Те тоже могут карать и миловать, но не считают себя… богами? А этот словно стоит над всеми.

Хотя… мало ли по приютам для умалишенных таких «уверенных»? Да через одного, если не каждый первый. Так что Дженио махнул рукой на чувство опасности и улыбнулся собеседнику.

Обычно от его улыбки таяли.

Этот человек оказался исключением.

– Я хочу знать, по какому праву вы меня побеспокоили, молодой человек.

Не тан. Не сеньор. Это плохо…

Дженио улыбнулся еще ослепительнее.

– Вы знаете, тан. Вам знакомы два из трех имен, которые я написал. А третье – мое имя. Эудженио Рико Валеранса.

– Вранье.

– Не вполне. Я живу под этим именем, – поправился Дженио.

Острые черные глаза словно кололи его, оставляя следы на коже.

– Пожалуй… так что вы мне хотите рассказать?

– Скорее тут уместен другой вопрос. Сколько будут стоить мои сведения, – мило улыбнулся Дженио.

– Какие именно сведения?

– Где сейчас находится ритана Антония Даэлис Лассара. Где сейчас находится Дамиан Сесар Дальмехо.

– Вы это знаете?

– Знаю.

Дженио не врал. Чего тут не знать? Одна дома, второй в морге. Или уже в мусорное ведро высыпали… после некроманта-то!

– И сколько же вы хотите за свои сведения?

– Много, – не стал скромничать Дженио. – По пятьдесят килограммов золота за каждого.

– Даже так?

– Можно изделиями. Можно монетами. Меня устроит любой вариант.

– И как вы себе это представляете?

– Откроете на мой счет ячейку в банке, куда и поместите золото. Вы согласны?

– Допустим.

– Тогда предлагаю такую схему действий. Я сейчас, в качестве жеста доброй воли, расскажу вам, что случилось с Дамианом, и где он находится. После этого мы отправимся в банк, а там я расскажу вам, где находится Антония Лассара.

Мужчина пару минут подумал и медленно кивнул.

– Да, пожалуй. Но не сегодня, а завтра.

– Завтра?

– Такую сумму в золоте я за один день не соберу.

– Вы? Не соберете?

– Молодой человек, мое богатство не лежит под замком. Оно все находится в деле, если вы понимаете, о чем я.

Эудженио кивнул.

Что ж, это логично. Деньги должны работать. Он и сам… наверное, надо будет акции купить. Государственные облигации, так лучше всего. Стоят они дорого, но доход дают верный. Впрочем, это дело будущего.

– До завтра, молодой человек, вы можете воспользоваться моим гостеприимством. Или прийти завтра к полудню.

– Пожалуй, я выберу второе.

Никакие силы не заставили бы Эудженио остаться в этом доме, пропахшем морем и солью.

– Что ж. Ваше желание – ваше право. А пока расскажите мне, что с моим… что случилось с Дамианом?

В кабинет вошел слуга.

Поставил на стол поднос с кофейником и чашками… одуряюще запахло кофе. Да таким, какого Дженио никогда не пробовал. Плотный насыщенный запах с нотками шоколада и кардамона дразнил ноздри. Слуга налил чашечку своему господину, тот отпил глоток – и сделал легкий жест в сторону Дженио.

– Налей нашему гостю.

– Благодарю, я не…

Слуги в этом доме повиновались только своему господину, поэтому отказ Дженио ничего не поменял.

Слуга покорно поставил перед Дженио тоненькую фарфоровую чашечку, и в нее полился восхитительный напиток.

Дженио молча взял ее в руки.

Никогда себе не простил бы, если бы отказался.

Чашечка была такой тонкой и хрупкой, что через ее стенки был виден сам кофе. Казалось, сейчас она прямо в руках развеется невесомой звездной пылью.

Напиток пах так восхитительно, что Дженио не выдержал – и сделал глоток.

Второй…

И только опуская чашечку на такое же полупрозрачное старинное блюдце с серебристым рисунком, он понял, что именно его насторожило.

Что все время царапало сознание, что было прямо перед глазами, но было так дико, что не укладывалось в сознании.

У мужчины, который сидел за столом напротив, не двигалась грудь.

Или он не дышал…

Или дышал как-то иначе…

Дженио дернулся, но было поздно. Голова кружилась… кажется, встать он еще успел. А вот шаг сделать уже не смог. И рисунок на ковре рванулся ему прямо в глаза…

* * *

Хозяин дома поднял с ковра чашечку.

При падении Дженио и чашка, и блюдце упали на ковер, но не разбились. Только кофе вылился…

– Хорошие вещи делали пятьсот лет тому назад…

И брезгливо пошевелил афериста ногой.

Болван! Нашел, куда прийти и с кем торговаться! Тьфу! Мужчина кивнул слугам, которые выглядывали из-за двери.

– Взять. Отнести в пыточную. Приковать.

Снотворное было добавлено не