Экипаж ушел еще дюймов на двенадцать в трясину. Тоби все еще отважно боролся. Липкая грязь уже доходила почти до самой его морды. Лори держала поводья. От испуга она даже не могла кричать.

— Все хорошо, Бег, — сказала Ари. Огромный жеребец потянул поводья назад. Лори выплыла из экипажа и наполовину оказалась на берегу. Ари вытащила ее, потом взяла поводья и снова бросила их Бонс.

Пожилая женщина подползла вперед и обвязала поводья вокруг оглобли экипажа.

— Доктор Бонс! Бонси! — Ари сжала кулаки, чтобы не закричать.

— Мы не можем оставить его здесь, — сказала Бонс. — И к нему некому будет привязать поводья, если меня не будет.

— Ты. Уходи, — раздался глухой голос Тоби почти из самой трясины.

— Все в порядке, мальчик, — сказала Ари. — Тяни!

Бег потянул. Экипаж приподнялся, потом снова погрузился в болото.

— Ради меня, Бег. Ради меня!

Бег снова потянул. Мускулы и вены на его задних ногах вздулись, на шее выступил пот. Его глаза от напряжения чуть не вылезали из орбит. Экипаж поднимался и тонул, потом снова поднимался и снова тонул. Наконец он медленно начал выходить из болота. Бег тянул изо всех сил. Ари было страшно смотреть на Тоби, но она не посмела отвернуться. Черно-белый единорог почти полностью погрузился в трясину. Все, что ей было видно, — это его рог, победно направленный вверх, как флаг.

— Скорей, Бег! Он не протянет там долго!

Кровь хлынула из носа Бега. Край экипажа уже находился на твердой земле. Бонс быстро вылезла наружу.

Ари схватилась за угол повозки обеими руками и крикнула:

— Тяните все! Тяните!

Все впряглись в повозку. Наконец экипаж покатился по твердой почве. Ари бросилась вперед, но было поздно. Поводья соскользнули с оглобель.

Тоби скрылся в трясине, снаружи остался только самый кончик рога.

Тогда Ари обвязала поводья вокруг своей талии и вошла в болото. Почти сразу она погрузилась в трясину почти по грудь. Руки Бонс крепко держали ее за плечи. Лори схватила ее за правую руку. А левую Ари погрузила в липкую жижу. Прошло несколько ужасных секунд, прежде чем она нащупала кожаный ремень и под ним — что-то теплое.

— Я его нашла! — воскликнула она. Она привязала поводья к подпруге Тоби.

— Тяни! — крикнула Бонс. — Тяни изо всех сил!

Застонав от боли, Бег вытянул Тоби из болота.

Пятнистый единорог лежал неподвижно, как мертвый. Бонс отерла грязь с его губ и носа краем своей юбки. Глаза Тоби были закрыты.

— Но он еще дышит, — робко сказала Лори. — Смотрите!

Это было правдой. Бока единорога поднимались и опускались. Доктор Бонс склонилась над ним. Прошло несколько томительных секунд, прежде чем глаза единорога приоткрылись. Он закашлялся. Болотная жижа полилась из его рта прямо на ноги Лори. Белокурая девочка наклонилась и провела рукой по лбу Тоби.

— Ты… сказала… мне… повернуть… налево… — он снова кашлянул.

После этого он вздохнул и спокойно заснул.

Два дня они ждали, пока Тоби оправится. Ари хотела с Бегом съездить в ближайшую деревню за помощью, но Бонс покачала головой.

— Мы должны держаться вместе, — сказала она.

— Еды на три дня нам не хватит, — сказала Ари.

— Мне, например, не повредит экономный рацион.

Лори открыла рот, чтобы возразить, но посмотрела на беднягу Тоби, лежавшего на траве, и промолчала.

С этого момента она перестала жаловаться. Ари была изумлена. Лори помогла вычистить экипаж, выстирать одежду и даже помогла Ари помыть голову.

Наконец Тоби откашлял последние остатки болотной грязи, и они направились в обход болота к деревушке Лакон, где жил Мингл, Сжимающий Камни.

— Только он больше здесь не живет, — сказал хозяин деревенской гостиницы. Гостиница была расположена на окраине деревни. Лори завизжала от радости, что скоро она помоется. Пока Бонс расплачивалась с хозяином за провизию, Лори побежала по лестнице принимать горячую ванну. Тоби и Бег отдыхали в загоне и в первый раз за целую неделю ели хорошее зеленое сено.

— Конечно, не живет, — проворчала служанка. — Он живет где-то неподалеку. А сюда он все время приходит.

— Каждый день? — спросила Ари.

— Конечно. В большинство будних дней. А иногда через день. — Служанка была рыжей и веснушчатой. Кроме того, она оказалась очень болтлива и трещала без умолку все три дня, пока Бонс, Бег, Ари и Лори ждали Сжимающего Камни. Тоби, притихший после случая на болоте, по большей части спал.

Наутро четвертого дня Бонс сообщила Ари, что их провизия подходит к концу

— И мне не нравится, что мы все время торчим в одном и том же месте, — добавила она. — Слухи быстро расходятся, даже из таких заброшенных деревушек, как эта. А ты ведь знаешь, что дворец отсюда недалеко.

— Правда? — рассеянно спросила Ари. Память еще не вернулась к ней полностью. — Значит, когда-то я уже была в Лаконе?

— Один раз. Очень давно. Еще до Церемонии Обручения. — Бонс прищурилась. — А ты не помнишь?

— Ты хочешь сказать, что мы были здесь с Бегом? Нет, я этого не помню. И еще, доктор Бонс, меня беспокоит вот что. Он… кажется, он лишается дара речи. Мне кажется, что я не могу с ним больше говорить.

Бонс кивнула:

— Мне это не удивительно.

— Можем ли мы что-нибудь сделать? — Ари встала и прошлась по гостинице. Здесь было гораздо меньше комфорта, чем в гостинице для единорогов в Балиноре. С деревянного пола никогда не убирали солому и грязь. А пища была ужасной.

— Ничего, — сказала Бонс. — Мы ничего не можем сделать без камня и рога.

Золотой Нуминор спускался с холма нетерпеливой походкой, и его копыта выбивали искры из попадавших под них кусочков гранита. При его приближении единороги Небесной долины подняли головы, потом молча скрылись за деревьями, увидев, в каком он настроении.

— Аталанта! — позвал он. — Аталанта! — Он прыгнул в огромное углубление в стволе поваленного дерева и сердито ударил хвостом.

— Я здесь, милорд. — Сновещательница, как всегда, ступала неслышно и грациозно, как плывущий по воде цветок, но только виду нее был усталый и глаза затуманились.

Нуминор захрапел и встал на дыбы. Он с грохотом спрыгнул на землю.

— Я здесь, все остальные тоже здесь! Но где Сжимающий Камни?

— Я смотрела. Я искала. Я не могла его увидеть.

Нуминор склонил свою огромную золотую голову. Какое-то мгновение он молчал.

— Тогда что же нам делать? Может быть, пришло время выступать? Злокозненный взял в плен Сжимающего Камни? Тогда не должны ли мы, невиданная доселе армия, спуститься в Балинор по Хрустальной арке?