Почему мы стали напарниками именно с Игорем, а не, скажем, с не менее талантливым альпинистом и замечательным человеком, моим близким другом, кумом Виктором Пастухом? Потому что у Вити кроме альпинизма была еще одна пламенная страсть – его профессия хирурга-травматолога. Вернее, альпинизм был «кроме», а на первом месте – медицина. Мы же с Игорем (инженером- электротехником по специальности) выбрали профессией альпинизм. Как говорит мой партнер, горы – единственное место, где альпинист чувствует какую-то свою надобность на этой планете.

Вместе участвовали в украинской экспедиции на Манаслу. На вершину, правда, Игорь взошел без меня. Как без меня участвовал и в организованной Мишей Туркевичем в 1992 году экспедиции на Эверест и поднялся на Южную вершину, от главной, как уже знает читатель, пришлось отказаться – слишком рискованно. Вот она, рядом, но он повернул вниз. Согласитесь, умение не поддаться амбициям в этом возрасте – достаточно редкое качество. В свои двадцать шесть он уже был настоящим профессионалом.

В 1996-м состоялась первая украинская экспедиция на Аннапурну. Туда мы с Игорем уже и отбирались вместе, и на горе работали в связке. Маршрут Бонингтона, который прошли, – великолепный. Совершенно другого плана, чем Южная стена Лхоцзе. Технически сложный, комбинированный. Но Лхоцзе – на порядок сложнее. Аннапурна удивила, завалила снегами. Работа на маршруте была очень тяжелая. «Ишачная». Стенка там была еще та – вертикальные снега. Редко подобное можно встретить даже в Гималаях. Помню, как на высоте за 6000 метров мы с Игорем обработали часть маршрута. Сергей Ковалев с Володей Альпериным говорят: «Ну теперь наша очередь поработать первыми». Оставили их пробиваться выше, а сами спустились за рюкзаками. Прошло часа три, пока принесли снаряжение. Вторая половина дня. А сменщики растерянно топчутся почти на том же месте, где мы их оставили. Там метров двадцать надо было пролезть. Страховку организовать невозможно, соответственно, падать нельзя. Спрашиваем, в чем дело. Они беспомощно: «А как тут лезть?». Пришлось давать урок. Показывать, как проходить залепленные снегом вертикальные стены: берешь лопату, берешь ледоруб. Прокопал, воткнул ледоруб, еще прокопал, за ледоруб придержался. Показываю, а ребята только головами крутят: «Вот это да! Мастер-класс на шести тысячах!». Оценили! Мы на Лхоцзе с подобным сталкивались (намучились с жуткими снежными грибами под самой вершиной), а они – нет. Хоть и подготовлены были отлично, и с высотой дружили, но Гималаи – это такая энциклопедия, которую всю жизнь изучай – не изучишь. Вот мы друг у друга и учимся. На ходу. Еще и поэтому так важны партнерство, команда.

В общем, непростая гора Аннапурна. Только тройка побывала на вершине – мы с Игорем и Сергей Ковалев… Игорь Чаплинский с Володей Горбачем ушли, по сути, от вершины, чтобы не создавать проблем команде. Еще одна группа под руководством Славы Горбенко попала в ужасную непогоду и, слава Богу, что спустилась. Очень вовремя ребята начали спуск, могли там остаться. Мы два дня им навстречу пробивали траншею к лагерю ABC. Там, где ходу от силы четыре часа, топтали тропу по очереди целый день. По грудь, а то и по шею в снегу. Они там палатку «Зима» (огромную) не смогли найти. Шест три метра высотой, очевидно, сломало. В «Зиме» остались продукты, примусы, веревки, спальники. Торкались туда-сюда: «АВС примерно здесь? Или здесь?». Нигде ничего – только сугробы. Если бы мы всей командой по леднику им дорогу не пробили, они бы и за три дня ее не прошли. Но все-таки вернулись благополучно. Там было где съехать с лавинами…

В то же время экс-народный депутат Украины Иван Валеня с Витей Пастухом и Геной Василенко проводили экспедицию на Шишу-Пангму и Чо-Ойю. Свергун и я должны были присоединиться к ней после Аннапурны – уже акклиматизированные, полностью готовые. Все было рассчитано до дня. И тут – страшное известие – в лавине погибли наши друзья, мои кумовья Витя Пастух и Гена Василенко. Если бы это случилось до нашего восхождения на Аннапурну, мы бы на гору со Свергуном не пошли. Обычно сдержанный Игорь переживал страшно – до слез. Конечно, ни о каком продолжении восхождений не могло быть и речи. Витин близкий друг, альпинист, автор и исполнитель песен Олег Бонарь посвятил Пастуху песню, в которой есть такие слова: «… Он навсегда остался там, укрыт снегами, /Мы пронесем через года друзей ушедших имена, /А их последняя гора – как долг за нами». Мы поднялись на Шиша-Пангму весной 1998-го с Игорем и нашим земляком Алексеем Боковым. Установили мемориальную доску в базовом лагере. И в альпийском стиле провели восхождение памяти погибших друзей. Вся экспедиция заняла 19 дней, а само восхождение (шли без кислорода) – 4 дня.

Дважды мне пришлось участвовать в гималайских экспедициях без Игоря. В 1997 году с одесситом Владиславом Терзыулом взошел на Нанга-Парбат и в 2000-м – с краснодарцами на Эверест. В 2004-м мы со Свергуном поднялись на гималайский восьмитысячник Чо-Ойю. Это был наш подарок Харькову в честь 350-летия города. Нашли спонсоров, поддержали и городская администрация, тогдашний мэр города Владимир Андреевич Шумилкин. В Тибете к нам присоединился чешский друг Иозеф Кубичек. Правда, он смог подняться только до 7400 м, потом заболел и вынужден был вернуться. Нашей связке ничто не помешало подарить родному городу свое восхождение, поднять над Чо-Ойю флаг Харькова, оставить на вершине вымпел с гербом первой столицы Украины.

Как партнер по связке я пережил несколько этапов. Со Славой Онищенко в команде Пригоды был младшим, даже если ходил первым – просто в силу возраста, скромного альпинистского да и жизненного опыта. Отношения на равных (других между напарниками в связке не может быть по определению) в глубине души воспринимал как некий аванс. С Мишей, несмотря на шестилетнюю разницу в возрасте, чувствовали себя равноправными партнерами. С Игорем у нас почти двадцать лет разницы. Подумать только: когда он родился, я уже ходил на первые восхождения! Можно сказать, в отцы гожусь. При этом в наших отношениях никогда не было и тени патернализма – я бы себе не позволил, да и Игорь, человек независимый, этого бы не допустил. Наше со Свергуном партнерство довольно быстро миновало стадию «ученик – учитель» и постепенно выкристаллизовалось в прочный тандем. Мы напарники двадцать лет! Думаю, со мной согласятся многие альпинисты старшего поколения: даже когда становишься учителем для более молодых партнеров, ты все равно продолжаешь учиться – у них, вместе с ними. Горы, сколько бы лет в них ни ходил, как бы ни был опытен, остаются непредсказуемыми. Диалог с ними лучше вести, чувствуя поддержку партнера. И не важно, в чем вы с напарником несхожи, важно, в чем едины.

Мой нынешний партнер столько раз представал перед читателем в тех или иных ситуациях, описанных в этой книге, что и без пространных комментариев понятно, насколько мы едины в своем отношении к жизни, к горам, к нашей профессии. Как и многие восходители, Игорь Свергун пришел в альпинизм из туризма, которым увлекся еще в школьные годы.

Как и у меня, у него в юности был учитель, «влюбивший» в мир приключений и путешествий. В Игоре прекрасно сочетаются прагматизм и любовь к людям, высокий интеллект и спортивное начало. Самодостаточный, ироничный, немногословный. Понадобилось – выучил английский. Чтобы быть «стопроцентным» гидом, получил второе высшее образование – окончил магистратуру Харьковской академии физической культуры по специальности «Олимпийский и профессиональный спорт». В качестве горного гида объездил-обходил-облазал полмира: Непал, Пакистан, Аляску, Мексиканский вулканический пояс, Африку… Игорь категорически не согласен с Константином Паустовским, который советовал никогда не возвращаться туда, где ты был счастлив. Он уверен, что надо всегда возвращаться туда, где тебе хорошо. В этом мы тоже едины. Снова и снова возвращаемся в горы, где нам хорошо, где чувствуем свою надобность на этой планете.