Создателем особого мероприятия — Последнего променадного вечера (Last Night of the Proms) — был телевизионный дирижер сэр Малкольм Сарджент, шоумен, который смог перенести променадные концерты в эпоху телевидения и вывести их из-под несколько чопорного контроля ВВС.

Сарджент всячески поощрял активное поведение участников и зрителей концертов — он спокойно относился к флажкам, воздушным шарам и смешным шляпам. Он же утвердил традиционную программу Последнего вечера, в которой обязательно звучит «Фантазия на тему британских морских песен» и «Торжественный церемониальный марш № 1» Эдварда Элгара, впервые исполненный в сезон 1945 года в ознаменование окончания Второй мировой войны. В сентябре 1967 года Сарджент поднялся буквально со смертного одра, чтобы в финале жизни принять участие в Последнем променадном вечере вместе со своими протеже.

Он делал все это, не считаясь с недовольством влиятельных деятелей искусства, которые неодобрительно относились к выходкам толпы. «Чернь из мюзик-холла» — так в 1947 году отозвалась о тамошней публике леди Джесси Вуд, вдова сэра Генри. «Пугающая необузданная оргия», — заметил представитель одной из радиостанций ВВС — Light Programme (ныне Radio 2). «Я впервые осознал глубину опасности, которую влечет за собой популяризация музыки, — писал этот же человек в 1951 году. — Платон знал, что говорит, когда предлагал полностью запретить музыку и поэзию в своей республике».

Тем не менее Последний променадный вечер приобрел мировую известность, и каждый год начиная с 1947-го (когда концерт впервые начали снимать на телекамеры) представления становились все более яркими и запоминающимися. В 1952 году фейерверки, предназначенные для запуска во время исполнения увертюры Чайковского «1812 год», взорвались слишком рано. А самому Сардженту как-то пришлось лично провести с публикой разъяснительную беседу о том, как опасно бросать монеты на сцену.

И все же в Последнем променадном вечере есть что-то героическое: этот дикий концерт с оттенком иронии воспевает английскую дерзость и браваду.

Традиционная программа Последнего вечера:

Эдвард Элгар, «Торжественный церемониальный марш № 1» (в т. ч. «Земля славы и надежды»)

Генри Вуд, «Фантазия на тему британских морских песен» (в т. ч. «Правь, Британия»)

Хьюберт Пэрри, «Иерусалим»

Если Лондон — это отдельное государство, отрезанное от окружающего мира кольцом трассы М25, то лондонская подземка — еще один особый мир внутри уже существующего. У нее свой особый дизайн, своя атмосфера, и люди, спускаясь туда, начинают вести себя по-другому. Может быть, в этом виноват рев поездов, подъезжающих к переполненной платформе, или вихрь из старых пыльных газет, подхваченных ветром, который ерошит шерсть на спинках мышей, снующих по рельсам. Может быть, здесь раскрывается собственная внутренняя подземка каждого человека.

Лондонская подземка появилась в 1863 году. Тогда по туннелям двигались паровые локомотивы, тянувшие за собой освещенные газовыми фонарями вагоны. Линию Метрополитен вскоре объединили с линией Дистрикт и создали Кольцевую линию, строительство которой было завершено в 1884 году. Сейчас в лондонской подземке 270 станций. Некоторые из них намеренно построены над землей. Линии Бейкерлоо и Пикадилли открылись в 1906 году, но в темноте и забвении осталось еще множество станций, постепенно ветшающих: платформы заколочены, по пустым рельсам бродят крысы и йети («Доктор Кто»). Даун-стрит, Олдвич, Трафальгарская площадь — странный мир теней, существующий на грани реальности.

Подземка в своем нынешнем виде появилась в начале XX века из сочетания удачной маркетинговой стратегии (все существующие на тот момент линии метро были объединены под общим названием «подземка», впервые использованном в данном контексте) и принятого тогда же решения провести в туннелях электричество. Загадочные детали и общее ощущение потусторонности стали результатом работы трех человек.

Первым из них был Фрэнк Пик, адвокат, поднявшийся до управляющего лондонской подземкой в 1928 году и до 1940 года занимавший пост директора Лондонской транспортной компании. Пик восхищался творчеством Уильяма Морриса (и даже в его честь пользовался зелеными чернилами) и подобно ему верил в роль дизайна в развитии цивилизации.

В лондонской подземке Пик решительно приступил к воплощению своих дизайнерских замыслов. Он ввел оригинальный, безошибочно узнаваемый круглый логотип (рондель) и позаботился об отделке станций в новейшем архитектурном стиле ар-деко. Он увлекался плакатным искусством: на свои личные средства он развесил в метро плакаты с красочными, типично английскими сельскими пейзажами, рекламирующие загородные автобусы Green Line. Эти плакаты с рекламой пригородов вызвали к жизни зарождавшийся перед Первой мировой войной Метроленд. В сущности, именно стандартизированные размеры рекламных плакатов привлекли к Пику внимание руководства.

Пик поручил каллиграфу Эдварду Джонстону создать шрифт, который с тех пор продолжают использовать в лондонской подземке. Пик отличался фанатическим вниманием к деталям: по ночам он обходил станции и передвигал билетные автоматы на пару дюймов вправо или влево.

Однако всем известную топографическую карту метро создал не Пик. Это сделал чертежник Гарри Бек, который однажды, во время работы над электрическими диаграммами, в порыве вдохновения нарисовал цветную карту подземки. В 1931 году он отправил карту Пику. Тот переслал ее в свой рекламный отдел, но там ее отвергли, поскольку на карте не было отражено расстояние между станциями.

Бек продолжал настаивать, и в 1932 году была напечатана пробная карта. Публике она понравилась. Имя Бека обычно указывали в нижнем углу карты, и после каждого изменения линий подземки он рисовал обновленную версию и получал за это гонорар. Так продолжалось до 1960 года, когда Бек с ужасом обнаружил, что его имя исчезло с карты и кто-то другой дорисовал на ней новую линию Виктория.

Последовало судебное разбирательство. Бек продолжал делать новые рисунки карты и отправлять их руководству, но наконец сдался, чувствуя, что его предали. Он умер в 1974 году, но в 1997 году представители подземки передумали и вернули на карту его имя. Поскольку он числился работником Лондонской транспортной компании (хотя над картами работал в свободное время), не вполне ясно, заплатили ли ему на самом деле за оригинал.

Третьим человеком, создавшим неповторимую атмосферу лондонской подземки, был поэт и общественный деятель Джон Бетчеман, который ввел в оборот термин «Метроленд» (районы Лондона, в которых есть метро) и воспевал те дни, когда поезда «громыхали под закопченными балками».

Вещь может быть правильной, прекрасной и правдивой, но не вызывать любви. Впрочем, никакая вещь не может вызывать любовь, если она не правильна, не прекрасна и не правдива. Любовь — это гармония эмоций, вызванная подобной вещью; это гармония чувства бытия. Она соединяет сердце, как мы это называем, с сознанием, ощущениями и разумом — так создаются четыре величайших органа живого существа.