- Не надо, или перестану рассказывать! – грозит шутя, прижавшись ко мне. Но я понимала, что это только маска. На самом деле ему было совсем не весело. Он держался ради меня, и было очевидно, ему было трудно вспоминать.

- Разве, это не всё? Не самое худшее, - шепчу, в надежде, что это конец.

- Это только начало. Ещё хочешь узнавать обо мне? – спрашивает спокойно, и я киваю. Нужно идти до конца. Я хочу понимать его. Чтобы дальше не было между нами недомолвок. – После того случая, отец пристрастился к алкоголю, - продолжает. -   Его уволили с работы, и он осел дома, не отлипая от бутылки. Тем самым, у Ангелины появилось меньше возможности изменять, но она всё равно каждый день куда-то уходила, каждый раз, принося домой  очередной, новый и противный запах мужских духов. Я ненавидел этот запах до рвотных позывов, поэтому никогда не приближался к Ангелине… Хотя, в принципе, она и сама никогда не хотела этого, - добавляет с презрением. – В итоге,  отец начал её бить, я тоже попадал под горячую руку.  Ангелина убегала на недели, а я оставался один с отцом-алкашом, без еды, денег и защиты. Я не знаю как он жил, за какие деньги покупал спиртное, и время от времени хлеб… Возможно у него были какие-то  пособия. Но так мы протянули несколько лет. Ангелина тем временем нашла постоянного, более-менее обеспеченного любовника и начала ходить в шелках и мехах.  Отец умер, когда мне было девять. Сгорел от спиртного. Ну, а потом был Малевский и второй круг ада…

Я молча выслушала его короткий рассказ… Молча, потому что ком застрял в горле от обиды за того четырёхлетнего мальчика, который вытерпел столько боли и несчастья. К концу его речи, мне действительно хотелось его остановить,  чтобы не знать об уже предположительном, ужасном финале его отца, но слова, брошенные напоследок, заставили меня ещё больше взволноваться и огорчиться. Это был ещё не конец…

«А потом был Малевский и второй круг ада».

Всем известно, какие могут быть  мачехи или отчимы. Редко, когда они хорошие, любят тебя – чужого ребёнка. В основном ты получаешь издевательство, унижение, обиды…  В особенности плохо, когда нет защиты от родной матери или отца, но в случае Артура это -полный игнор. Что значит, у него не было защиты или поддержки.

- И как же твоей матери удалось подцепить такого как Малевский? – продолжаю,  решая смело идти до конца.

- Она была его личной шлюхой пару лет.  Затем ей усмехнулась фортуна  - она забеременела. А поскольку Малевский уже был не молод, и у него вообще не было детей, он  сразу принял меры. Они поженились, Ангелина  научилась вести себя как светская львица, а так я оказался в его доме.

- Он тебя обижал? – тихо спрашиваю, и так догадываясь, что это так.

- Первое время. Потом я начал давать отпор. Как только я немного подрос, то сполна отомстил ему… Постепенно. После того как он баллотировался в мэры, у меня появилась возможность. Я поставил Малевскому ультиматум. Он должен был, оплатить мне учёбу иначе я сделаю всё, чтобы его предвыборная кампания провалилась с треском. Поэтому ублюдок с  радостью  пошёл на уступки, тем самым навсегда избавившись от меня. И так я выбрался из ада, взяв собственную жизнь под личный контроль.

- У меня нет слов, сколько же тебе пришлось вынести…, - я поворачиваюсь к Артуру, обнимаю его за шею,  скрывая выступившие слёзы.

- Это прошлое, сладкая, - шепчет он, уверенно. – Мне уже всё равно…

- Прошлое всегда с нами. От него не избавишься… Не лги…

- Я не лгу, - возражает. – Я давно научился жить с этим, воспринимая прошлое как кошмарный сон…

- Кошмарный сон, длинной в полжизни, - добавляю, и руки Артура сильнее сжимаются вокруг меня.

- Всего лишь к пятнадцати, - якобы успокаивает, погладив меня по волосам.

- Мне так жаль… Не думала что в мире могут быть такие люди. Это вообще не люди! Убила бы…, – выпаливаю сердито, и Артур  тихонько смеётся, сильнее прижимая меня к себе.

- Тише-тише! Моя маленькая воительница…

- Ничего, - не угомоняюсь я, - они получат своё наказание. Возмездие настигнет их! А  для тебя… Для тебя будут мои родители! Они  живут бедно, но у них большие сердца и их любви хватит на нас двоих! Вот увидишь, они полюбят тебя и так окутают заботой, что тошно станет…Артур вновь смеется, слегка отклоняясь от меня, чтобы заглянуть  в мои глаза.

- Мне уже не нужно этого, сладкая. Главное ты… и наш малыш.Я немного остываю, понимая, что  действительно  это уже не столь важно, но всё равно ещё не поздно. Любви никогда не бывает много…

- Спасибо что поделился… Что впустил, - благодарю, понимая, что это ещё один шаг друг к другу.  – Теперь я многое понимаю.  Извини что сбежала, не дав возможности объясниться. У меня тоже есть страхи прошлого, которые преследуют меня каждый миг…

- Где они, покажи! Я их всех уничтожу! – обрывает, и я не сдерживаю улыбки. – За две недели я добился того, чтобы ты влюбилась в меня, забеременела и переехала ко мне…

- Что? Нет,  я ещё не переехала…

- Уже. С завтрашнего дня ты живёшь у меня! – добавляет невозмутимо, продолжая. – Ещё в течение двух недель мы познакомимся с твоими родителями и сыграем свадьбу…

- Артур…

- Хочешь бросить мне вызов? – обрывает игриво,  закрывая мой рот поцелуем.

Ну, как всегда…

Я вновь отстранилась от него, разрывая поцелуй.

Пусть было сказано так много слов, и я получила объяснения, всё равно, внутри, было как-то не спокойно.

Возможно это осадок после пережитого, или я ещё не до конца верила в то что всё решилась… Или, меня просто грызла совесть. Ведь Артур рассказал мне всё о себе, поделился прошлым, своими тайнами, открыл душу… А я боялась сказать ему о том, что моя беременность «шаткая», и если я вновь потеряю ребёнка, могу остаться навсегда бесплодной.

«А вдруг, Артур был со мной не искренен… Вдруг, узнав правду, попробует воспользоваться этим, чтобы оставить меня при себе и ни чем не обязывать себя?»

Я быстро прогнала ужасные мысли…

«Нет, он не сможет. Он не такой…Пускай изначально Артур растерялся, предложив аборт, но теперь же, он изменил решение».

Ведь изменил?

Вот и всё, одна  ошибка мужчины, возродила во мне недоверие. Я продолжала сомневаться, и ничего не могла с этим поделать.

И вроде он всё объяснил, указал причины,  а всё равно, сложно возвращаться к прежним отношениям.- Извини, - говорю тихо. – Я очень ценю то, что ты мне открылся и поговорил со мной, но здесь…, - я прикладываю ладошку к груди, - ещё как-то тяжело всё воспринимать. Сегодня ты всё рано спишь на диване, раз уж возжелал остаться… Но если хочешь, можешь ехать домой…Он отрицательно покачал головой.

- Хорошо. Я всё понимаю, - говорит, приласкав пальцами мою щеку. При этом так смотрел в глаза,  что мне резко захотелось забрать свои слова обратно. Я уже не могу без него, но об этом ему не обязательно знать так скоро. Пусть видит, что в случае очередной его оплошности, я смогу показать зубки.