на рекламных плакатах Пентагона. Он сказал – только через мой труп… это было как раз в год, когда начинался Ирак. Так что – своей минуты славы она так и не получила.

А отец из Ирака не вернулся.

Кто она? Офицер спецподразделения? Разведчик… надо сказать, что разведчик из нее не лучший. Просто женщина, которую тянет к плохим парням – среди солдат хороших нет, а среди убийц – тем более.

И кто он? Что она о нем знает, кроме того, что он тащил ее, с ранением по лесу шестьдесят километров, не дал умереть, вывел в соседнюю страну. Получается, она должна ему одну жизнь. Свою жизнь.

Нет, две. Если бы не он – эти ублюдки, которых послал глава местной станции ЦРУ – изнасиловали бы ее в лесу, убили, расчленили топором и закопали. Но он – появился опять и убил их всех, так же обыденно, как прихлопнул муху. Так что – две жизни она ему должна. Не одну, а две.

Имеет ли она право его судить. Что она вообще о нем знает? Ее брат – едва не свихнулся в Ираке, развелся с женой, теперь днями пропадает на стрельбище, словно хочет переиграть случившийся с ним кошмар. Он всегда говорил, что с ним все в порядке – но она, его сестра и тоже оперативник Дельты знала, что это не так. Остается только молиться, чтобы он в один прекрасный день не наделал глупостей.

– Ты спишь? – спросила она, не видя

– Нет – ответил он

– Врешь…

…

– Есть что-то новое?

– Пока нет. Проверяют номера.

Она помолчала

– Есть версии?

– Есть… – нехотя ответил он

– Поделишься?

– Скорее всего, эту игру начали с целью обвинить нас. Для этого – придумали еще одного Алибулата Кучукаева. Я не знаю, как они его нашли и что пообещали… но, в конце концов, грузинский паспорт получить легко, а быть собственником двух квартир, получать за них деньги – и легко и приятно. Грузины любят такой заработок, они не любят работать. Когда здесь быть СССР – здесь был туристический рай для советских колхозников. А они – пели и плясали.

– Понятно.

– Потом – в нужный момент, они активировали эту схему. Я не знаю, как и почему это произошло, но – вбрасывается информация, что пленку писали в отделении полиции в Дагестанских огнях, в подвале. После чего – Кучукаев, настоящий Кучукаев – исчезает в неизвестном направлении. Скорее всего – он уже убит и где-то в горах – похоронен, его никогда не найдут. А в Грузии – активизируется Кучукаев-дубль. Он – вызывает интерес… кто-то ловит на него как на живца. Вот только – они не ожидали здесь меня.

– Тебя?

– Меня. Они умеют интриговать. Но не убивать.

Натали помолчала.

– Но пленка не вымысел.

– Пленка не вымысел. А кто сказал, что она писалась в Огнях? А не в моем, скажем подвале, которого у меня нет.

– Мы провели экспертизу.

– Извини, не верю.

– Но это так.

– Да. Точно так же, как сотрудники ЦРУ пытались тебя убить.

– Запрещенный прием.

– Почему. Это факт. И тебе надо понять, почему они хотели это сделать, если хочешь выжить.

Русский помолчал и добавил

– Конечно, ты можешь убить их в ответ. Я тебе помогу. После чего – мы спрячемся.

Она – поняла не сразу. Но поняла

– Мы…

– Если захочешь…

Спасая ее, на коленях пиликнул ноут.

Это – был не форум. Это был видеозвонок по скайпу.

Она открыла видеочат – на экране был ее куратор. Министр безопасности Родины Сол Аренберг – именно он подобрал к ней ключик. Те слова, которые заставили ее снова вернуться в Россию.

– Сэр.

– Мы получили данные от тебя. Интересно.

Аренберг внимательно смотрел на нее.

– Где ты? Ты одна?

– Да, сэр. Сижу в багажнике.

– В багажнике?

– Большой внедорожник.

– Понятно.

В других условиях – этот сеанс связи был бы безумием – существуют протоколы безопасности и связываться по работе, передавать секретную информацию через коммерческие программы – американским разведчикам запрещено – есть специальные программы, системы, и даже параллельный Интернет американских спецслужб, не имеющий ни одного шлюза с обычным, гражданским Интернетом. Но Сол Аренберг – подозревал, что в структуре американских спецслужб – есть те, кто давно преследует не американские, а какие-то другие, личные интересы. И на этом пути – они готовы пойти на любое преступление. Собственно, уже пошли. Непонятен мотив – но пошли. И теперь – связь по сертифицированным, проверенным каналам – как раз опаснее всего, поскольку на проводе – может оказаться враг. Потому – они говорили по Скайпу.

– Мы посмотрели твои номера. Они одной серии. Куплены большой партией.

– Где?

– В Тбилиси. Интересно, какими деньгами за них заплатили.

– Нашими?

– Именно. Теми, что были перечислены как оказание помощи Минобороны. Мы проверили все номера этой серии. Вот результат.

На экране – стали появляться метки.

– Первые сто номеров.

Фотография, спутник. Яркие точки. Группы точек.

– Следующие сто. Следующие…

Натали начала понимать – стандартный прием. Опасаясь, моджахеды часто покупают телефоны оптом, и использовав один раз, тотчас выбрасывают и берут следующий. Но мало кто знает, что даже отключенный телефон – подает данные на вышку сотовой связи, и если какой-то один телефон серии засветился – можно поднять всю серию и посмотреть, нет ли совпадений. Если ты видишь, что несколько десятков номеров проявились в одном и том же месте – адрес может быть очень интересным.

Моджахеды уже знают… они поумнели – а вот местная станция ЦРУ просто не принимает во внимание того, что за ней могут следить. И не принимает мер предосторожности – вон, деньги, направленные на помощь, потратили на покупку левых сотовых.

– Рустави.

– Да точно – сказал Аренберг – насколько мне известно, мы вкладывали туда неплохие деньги. Только непонятно, во что.

– Я выясню это, сэр.

– Ты уверена?

– Да, сэр.

Аренберг кивнул

– Тогда удачи.

И отключился

– Твой куратор? – раздался голос с переднего сидения.

– Да.

– Теперь ты знаешь моего куратора, а я знаю твоего. Мы узнали друг о друге всё. Можно создавать семью и рожать много детей…

Натали – сохранила фотографии на сотовый и закрыла ноутбук. Перелезла на переднее сидение, посидела немного молча. Русский – не спал, он просто смотрел в лобовое стекло машины, в котором – отражалась черная ночь…

На экране окна…

Сказка с несчастливым концом.

Странная сказка…

– Это подло – сказала она

– Что именно?

– Подло напоминать женщине за тридцать и без детей о детях.

– Ты не можешь иметь детей?

Она