— А если завтра — в кандалы? — пытался постращать ярл.

— Мальчик мой. — Аэлирне привстала на цыпочки и умудрилась так чмокнуть ярла в щеку, что тот сбился с шага. — У них сегодня будет такая ночь любви… Завтра гроза Империи будет шелковым.

— Насколько я знаю эту парочку, ночь уже наступила, — ухмыльнулся ярл. — Но что же это мы? Нам вроде надо поздравить нашу молодую волшебницу. А потом с треском отпраздновать — полку магов прибыло. Какие, планы на сегодняшний вечер?

Он ласково улыбнулся Айне, и Аэлирне почувствовала, как у дочери застучало сердце. «Потерпи немного, дочь моя» — послала она мысль. А вслух сказала:

— Айне, ты была когда-нибудь в театре?

— Нет, только бродячих актеров видела. А что?

— Ваша светлость, проведете дам в театр? — Аэлирне была неотразима.

— Запросто. — Ярл, похоже, не знал преград. — Распорядитель Императорского театра мне кой-чем обязан. Я подсказал ему, как можно использовать магию в сценических целях, — пояснил он. — К тому же Императорская ложа сегодня пустует. — И опять улыбнулся, — А посему, прекрасные дамы, вперед!

— Ваша светлость! — Распорядитель театра, увидев ярла, поклонился. Затем, посмотрев на красавиц леани, запричитал:

— Ваши небесные благолепия! Вы же мне испортите весь спектакль! Про сцену и думать забудут — все будут любоваться вами!

— Спасибо за комплимент, маэстро, — великодушно улыбнулась Айне.

— А что вы сегодня даете? — тоже улыбнувшись, поинтересовалась Аэлирне.

— «Der barber von Sevlla» — гордо ответил распорядитель. — Одна из лучших наших вещей. Самые лучшие исполнители! Да вы сами все увидите и услышите.

— Послушайте, маэстро. — Ярл отвел его чуть в сторону. — Сегодня августейшая чета точно занята. Уступите нам ложу?

— Превосходно! Тогда спектакль спасен! — просиял распорядитель. Он оглянулся на женщин леани. — Жаль. Мастер, который так оттенил бесподобную красоту, явно не по карману нашему театру и гримерной.

Он самолично открыл дверь в Императорскую ложу.

— Может быть, прекраснейшие из очаровательнейших пожелают чего-нибудь еще?

— Искристого Aedorne и фруктов, — пожелала Аэлирне.

— Клюквенного морса и шоколада, — добавила Айне.

— Как обычно… — начал было ярл.

Маэстро поклонился.

— Не извольте беспокоиться. Как обычно — самое лучшее, и на цену не смотреть.

— Поразительно! — со смехом вцепилась в ярла Аэлирне, когда все требуемое было доставлено и они остались втроем. — Все так и пляшут перед великим черным магом!

— Дайте человеку совершить то, чем он потом будет гордиться. И при этом немного заработать, — пожал плечами ярл. — И он вас запомнит.

Тут оркестр в яме заиграл чарующую мелодию, и началось ЧУДО.

Когда чудо окончилось и певцы кланялись ревущей от восторга публике, ярл и Аэлирне почувствовали на глазах слезы. Повернувшись к Айне, они увидели, что она плачет от счастья.

— Я… я не знаю, — всхлипнула она и обняла мать, безбожно орошая слезами ее плечо. — Я… так счастлива. Теперь я понимаю, что испытал ярл, когда мы вышли от Рубини. Это как прекрасный сон… Ох…

И девушка вновь зарыдала от переполнявшей ее радости. Аэлирне тоже плакала, улыбаясь. Ярл отвернулся и достал платок, чувствуя, как на него накатывают волны непривычных ощущений.

Когда вышли под яркие летние звезды, Айне уже полностью пришла в себя.

— Что это со мной было?

Ярл долго думал, ведя под руки обеих красавиц. Затем спросил у опытной волшебницы:

— Белое — это магия музыки? Или танца?

Аэлирне кивнула:

— Очень может быть. Дед Айне по отцу был великим бардом. Придет время — проверим и белый цвет шара.

— Ярл, у тебя квадранс, чтобы сходить в ванную. Потом мы.

Тот шутливо отдал честь и отправился по адресу. Когда появился, уже переодетый в халат, заметил:

— Айне, ты неплохо скрываешь мысли, но вот чувства… Что-то ты вертишься чересчур, а в чем дело — понять не могу.

Проказницы переглянулись, прыснули и гордо продефилировали в ванную, благо облицованное мрамором сооружение при желании могло бы вместить и пятерых.

Вдоволь наплескавшись и нашептавшись, они столь же чинно вышли и плюхнулись по обеим сторонам от ярла, который сидел на диване и предавался своим мыслям.

— Что же за каверзу вы, подруги, задумали? Мне почему-то сладко и тревожно на душе.

— Ярл, сделай милость, поцелуй маме руку.

Тот охотно приложился к ручке Аэлирне.

— Кедр и лаванда, — улыбнулся он.

— Неплохо. — Айне откинулась на спинку дивана и закрыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. — А теперь скажи, как ты относишься к маме?

— Как к старшей сестре, — не задумываясь, ответил ярл. — Очень уважаю. И… мэм — исключительно красивая женщина.

Аэлирне улыбнулась:

— Когда же ты научишься говорить комплименты? С последнего надо было начинать!

— Ярл, поцелуй маме руку, как если бы это была я, — неудержимо погнала вперед Айне.

Ярл, бросив серьезный взгляд на девушку, повернулся к Аэлирне. Коснулся губами ладони, ласково поцеловал каждый пальчик, нежно подобрался к запястью…

— Да! — выдохнула Айне. — Я от удовольствия чуть с дивана не упала.

Глаза ее заблестели, на щеках разлился легкий румянец. Вытолкав ярла и Аэлирне с дивана, она сбила подушки в одну сторону и полууселась-полуулеглась. Пристально посмотрела в глаза ярлу.

— Я так хочу. Сделайте это для меня, оба. А я… я буду с вами. Я же все-все чувствую.

— Я тоже ощущаю, как тебе хорошо, — тихо сказала Аэлирне.

— Признаюсь, и я тоже. Но… вы хоть бы меня спросили, заговорщицы!

Аэлирне взяла руками голову ярла и повернула к себе. Поймала своими синими глазами взгляд ярла. Улыбнулась, как мать улыбается ребенку.

— Мы решили, что ты будешь наш. Айне и мой. Или ты откажешь очаровательным из прекраснейших? К тому же — это совет Императрицы. А она, как все мы знаем, — в числе прочего и умница.

Ярл вздохнул, сдаваясь.

— Я никогда и ни перед кем не ходил на задних лапках. Мне немного страшно.

— Чего ты боишься?

— У меня только одно сердце.

Айне взяла руку ярла и прижалась к ней щекой.

— Но очень большое. Мы поместимся обе, — улыбнулась она. — Valle, мы с тобой хотим быть вместе. Единственный способ — через вот эту красавицу, которую мы любим и уважаем. Уверена, что жалеть я буду только о том, что мы сейчас зря тянем время.