Итак, Западная Аравия снова оказалась под властью Высокой Порты. Османские флаги развевались над Меккой, Мединой, Джиддой, Эт-Таифом и Янбу. Тусун-бей был назначен пашой Джидды. В Хиджаз опять потянулись купцы и паломники. Мекка вернулась к нормальной жизни – или, по крайней мере к той, которую вела до ваххабист-ского вторжения.

Несмотря на Османо-саудовскую войну, Мекка оставалась красивым и достаточно богатым городом. Это мнение разделяет швейцарец Иоганн Людвиг Буркхардт (1784–1817) – последователь Бадьи-и-Леблиха. В студенческие годы Буркхардт увлекся Ближним Востоком, перешел в ислам и взял имя «Ибрагим ибн Абдалла». Проведя в Мекке и Медине три месяца, он внимательно наблюдал за жизнью священных мусульманских городов. В отличие от большинства европейцев, Буркхардт был свободен от предрассудков и не испытывал чувства превосходства над арабами. В своей книге («Путешествие по Аравии, включая рассказ о тех территориях Хиджаза, которые мусульмане почитают священными») он предоставил подробный отчет о Мекке первой половины XIX века.

По сути, главы «Путешествия по Аравии», посвященные Мекке, являются первым путеводителем по Городу Аллаха. В некотором роде этот путеводитель актуален до сих пор. Буркхардт рассказывает, что в Мекке много высоких каменных домов, медресе, гостиниц и общественных бань. Но вследствие бесконечных войн и грабежей здания находятся в плачевном состоянии. Дороги разбиты. Во время дождя город превращается в болото. Полиции нет. Безопасности купцов не уделяется должного внимания. Мусор выбрасывают прямо на улицы, где он привлекает мух и прочих паразитов. Нищие и больные паломники валяются в грязи, прося милостыню.

Мекканцы «приветливы, гостеприимны, веселы и горды», но в то же время у всех на виду нарушают предписания Корана – пьют, играют и курят[14]. «Обман и вероломство перестали считаться преступлением у жителей Мекки; отлично зная, что их пороки вызывают сплетни, всякий из них сам громит порчу нравов, но никто не подает примера к исправлению», – пишет Буркхардт[15].

По словам путешественника, Мекка населена преимущественно иностранцами. Курайшиты почти вымерли. В городе остались только три курайшитские семьи. Единственными носителями древних родословных являются члены шарифских кланов. Большинство мекканцев имеет йеменские, индийские, египетские, сирийские, турецкие и марокканские корни. Есть также общины персов, татар, курдов, афганцев и узбеков. Все эти люди приехали на хадж, женились на местных женщинах и остались в городе. У многих на голове шрамы (по три шрама на обеих щеках и еще два – на правом виске). Глубокие порезы наносят детям, когда им исполняется 40 дней. Таким образом «коренные» мекканцы отличают себя от тех, кто не имел чести родиться в священном городе.

* * *

* * *

Космополитичная Мекка разделена на десятки социальных, профессиональных и этнических сообществ. Арабы проживают в респектабельной Эль-Шебейке. Это самый чистый и богатый городской район. Он состоит из нескольких кварталов. Здесь расположены прекрасные дома улемов, юристов и родственников тарифа. Роскошные особняки примыкают к Запретной мечети. В соседнем квартале Харет Баб аль-Умра селятся гиды и караванщики. Менее состоятельные горожане обитают в полуразрушенном квартале Харет-эль-Джиат, недалеко от горы Абу Кубейс. Самые бедные живут возле старого заброшенного кладбища.

Районы Модаа и Месфале принадлежат индийским купцам и ювелирам. Индийцв1 скрупулезно выполняют все религиозные обряды. Тем не менее арабы считают их «недомусульманами». С подобным отношением сталкиваются также китайцы и выходцы из Средней Азии. Китайский квартал находится между районами Модаа и Мала. По свидетельству Буркхардта, чайнатаун ужасен: «Дома обветшали, грязь никто не убирает, а свежего воздуха нет».

В Мекке есть и квартал красных фонарей – Шаб Аамер. Проститутки всегда делают яркий макияж, но никогда не появляются на публике без вуали[16]. Шариф Талиб предоставил «ночным бабочкам» некоторые льготы, поскольку они пользуются большим спросом во время хаджа и исправно платят налоги в городскую казну. Однако Шаб Аамер пользуется дурной славой. Напротив, рынок рабов расположен в престижном районе Суэйга. Рабы есть почти у всех богатых мекканцев. Но не все паломники могут позволить себе такую дорогостоящую покупку. Некоторые хаджи делают вид, что торгуются, дабы поглазеть на полуобнаженных рабынь[17].

Центральная улица Мекки пролегает между холмами Ac-Сафа и Аль-Марва. Здесь паломники совершают ритуальный бег – и здесь же раскинулся городской рынок.

Со времен Насира Хосрова (XI век) ничего не изменилось. Торговый квартал, выросший вокруг главной улицы, называется просто – Мекка. По словам Буркхардта, он ничем не уступает стамбульскому Гранд-базару. В этом квартале продают шелковую одежду, украшения, английские часы, красивейшие экземпляры Корана и сувенирные фляги для воды из священного колодца Замзам. Утром турецкие кондитеры торгуют сладостями, а вечером – жареной бараниной. Местные кофейни всегда переполнены. Но кофе – не единственный доступный напиток. Ночью в квартале можно купить алкоголь. Ликер делают из ферментированного изюма и разбавляют большим количеством воды. Но он настолько крепок, что вызывает опьянение уже после пары стаканов. Примечательно, что по пятницам в квартале Мекка публично казнят преступников и еретиков.

Каждый мекканский район по-своему примечателен. За покупками Буркхардт советует отправиться в шумную Суэйгу. Помимо рынка рабов здесь находятся лучшие в городе магазины, табачные лавки и кальянные. Район Моабе-де знаменит фруктовым садом шарифа Талиба. Вход бесплатный. В квартале Мауд ан-Наби есть дом, построенный на месте рождения пророка Мухаммеда. Углубление в полу обозначает, где во время родов сидела Амина (мать расуля). Амина похоронена на кладбище в районе Мала, недалеко от Хадиджи – первой жены пророка. Также в Мале, рядом с домом шарифа, покоится Абу Талиб – дядя Мухаммеда. Маленькая мечеть в квартале Шаб Али возведена там, где родился халиф Али – двоюродный брат и зять пророка, сын Абу Талиба. Еще одна скромная мечеть посвящена халифу Абу Бакру – лучшему другу и ближай-тему соратнику расуля. В Мекке очень много святых мест, связанных с жизнью пророка Мухаммеда, его родственников и верных сахабов. Ваххабиты разрушили почти все подобные достопримечательности, но османы их восстановили,