«Обучение почти отсутствует, и это сразу видно», — говорит один из агентов. Он приводит в пример обучающий сценарий, в рамках которого на кортеж устраивается засада. Командир смены должен определить, откуда исходит нападение. Основываясь на этом, агенты понимают, как действовать и нейтрализовать нападающих.

«Что мы увидели на практике, так это состояние замешательства; люди бегали вокруг, не зная, куда направиться, что делать, они оказались не способны определить, откуда исходит атака. Если бы это было настоящее нападение, они все были бы убиты в течение нескольких секунд. Мы бы потеряли всех, в том числе и охраняемое лицо».

Согласно политике Секретной службы, «мы должны посвящать три часа в неделю только физической подготовке, — говорит другой действующий агент. — Но этого никогда не происходит».

Правила Секретной службы требуют, чтобы агенты, базирующиеся в Вашингтоне, проходили переквалификацию в стрельбе из пистолета раз в месяц, а в стрельбе из длинноствольного оружия — раз в три месяца. Но, в отличие от прошлых лет, многие агенты обнаруживают, что время для прохождения теста по стрельбе из длинноствольного оружия выделяется им только раз или два в год.

«Я беседовал со специальными агентами, которые говорили, что они не могут проходить обучение для подтверждения квалификации, как хотели бы, из-за рабочей нагрузки», — говорит Дэнни Сприггс, уволившийся из Секретной службы с поста заместителя директора в 2004 году. Он говорит, что раньше Секретная служба никогда не жертвовала обучением агентов.

Агенты, которые оставили Секретную службу и поступили на работу в другие федеральные силовые структуры, говорят, что во многих случаях тренинги по стрельбе из огнестрельного оружия и обучение контртеррористическим действиям здесь сильно превосходит то, что предлагает своим агентам Секретная служба.

«Здесь они скорее способствуют обучению, чем выдумывают причины, по которым нельзя его пройти», — говорит один из таких агентов.

В отличие от ФБР, Секретная служба не желает обучать своих агентов за пределами организации.

«Если вы хотите учиться и получить ученую степень магистра или доктора, это только ваше дело, руководство не пойдет вам навстречу в том, что касается вашего рабочего графика, — говорит агент Секретной службы. — ФБР же предоставит вам в таком случае академический отпуск. ФБР также платит за обучение в других организациях, если оно связано с профессиональным обязанностями агента. В Секретной службе руководство считает, что агенту не нужно много знать. Он просто должен делать свою работу и помалкивать».

Стандарты столь нестроги, что агентам фактически выдавали пустые бланки характеристик на на повышение по службе и бланки оценки подготовки и просили заполнить их самостоятельно. Согласно словам агентов, те, кто имел «блат» или знакомства в руководстве, например благодаря тому, что они играют в гольф вместе с кем-то из руководителей, получают хорошие характеристики. Агентам, у которых нет нужных знакомств, всегда говорят: «Вы получаете сорок шесть или пятьдесят баллов».

«Предполагается, что нужно проходить тест на физическую подготовку каждый квартал, но я не проходил его два или три года, — говорит один из агентов. — Просто когда приходит время, вы сами проставляете себе оценки в бланке и сдаете его. Собственно, я — инструктор по физической подготовке. И поскольку организация относится так безразлично к физической подготовке, я также отношусь к ней не слишком серьезно. Просто дайте мне оценочный лист, и я поверю, что то, что там указал агент, соответствует реальности».

По оценкам еще одного сотрудника Секретной службы, девяносто восемь процентов агентов сами заполняют бланки с данными о своей физической подготовке. «Вы заполняете форму, сдаете ее человеку, он вводит данные из нее в систему и не знает, прошли вы свой тест или нет, — говорит он. — Вы оцениваете себя сами».

В результате, как считают агенты, многие из их коллег находятся не в лучшей физической форме. «Некоторые из них — это просто беда. Один наш агент не может даже выполнять приседания, потому что слишком растолстел. Просто взгляните на некоторых членов группы охраны, и вы сможете своими глазами увидеть, что стандарты катятся вниз по наклонной».

«На прошлой неделе к нам прислали женщину-агента, и я был шокирован, — признается один из агентов говоря о ситуации, когда сотрудников временно направляют обеспечивать безопасность особой зоны или места. — С избыточным весом, в плохой физической форме, просто отвратительно. Смотришь на такого человека и думаешь: „Если я войду в дом, чтобы произвести обыск, прикроешь ли ты меня? Если в меня выстрелят, сможешь ли ты вынести меня из дома? Сможешь ли ты подняться на четыре лестничных пролета, потому что я вступил в кем-нибудь в схватку? Видимо, нет“».

Текущее место нахождения президента показывается на электронном табло в главных офисах Белого дома и Секретной службы. Он обозначен как POTUS — аббревиатура для «president of the United States». Табло, называемое «указатель местонахождения охраняемого лица», также показывает место нахождения первой леди (FLOTUS), вице-президента (VPOTUS) и детей президента и вице-президента. Если их нет в Вашингтоне, указатель местоположения показывает город, в котором они находятся. В дополнение к этому сотрудники военизированной охраны Белого дома сообщают друг другу по рации, где в резиденции находится президент и первая леди. Когда чета Клинтонов жила в Белом доме, рассказывает бывший сотрудник охраны Белого дома, «Было забавно слышать по рации, что она куда-то пошла и он следом пошел туда же, и каждый раз, когда он шел за ней, она уходила еще куда-нибудь».

Как и большинство других президентов, Клинтон очень любил приветствовать своих поклонников. Однажды вечером он должен был посетить встречу выпускников школы в Литл-Рок. Секретная служба оцепила этаж отеля, на котором находился его номер, и проверила всех сотрудников отеля, которым было позволено заходить на этот этаж. Две горничные, которые получили доступ, попросили разрешения у агента Тимоти Гоббла стоять в конце коридора, чтобы мельком увидеть Клинтона, когда он будет покидать отель. Уже опаздывая, Клинтон увидел двух женщин, махавших ему, и подошел, чтобы побеседовать с ними.

«Надо было видеть, как это их потрясло, — рассказывает Гоббл. — Рядом с ними был лидер свободного мира, который уделил три минуты, чтобы поговорить с ними. Они искренне благодарили меня за то, что я дал им такую возможность. В это время вокруг не было телеоператоров, так что это было не ради того, чтобы произвести впечатление на публику».

Клинтон не только любил приветствовать людей, но также имел дар запоминать их. Как-то раз после речи, произнесенной на съезде Американской федерации труда — Конгрессе промышленных профсоюзов, Клинтон пожимал руки собравшимся. Агенты заметили помощника официанта, стремившегося подойти поближе.

«Клинтон увидел его и назвал по имени, — говорит агент, работавший в то время в группе охраны Клинтона. — Президент пожал ему руку и спросил, как его отец. На глаза паренька навернулись слезы, и он сказал, что его отец умер. Выражая свои соболезнования, Клинтон повернулся к одному из помощников и сказал, что отец этого человека был болен раком».