себе, возьму. Даже не придется пользоваться силой, она отдастся сама.

Но… нельзя. Пока нельзя.

Диана усилила нажим, и я сорвался. Невольно простонал, когда удовольствие взорвалось, оседая спермой на ее языке и выгибая меня навстречу гостеприимной глотке.

Да-а-а!

Безумно правильное предложение. И отчаянно желанное, оказывается, с моей стороны. Чтобы вот так: добровольно, со вкусом и, причмокивая с наслаждением.

Боталова отстранилась от меня, напоследок лизнула уздечку, послав очередную дрожь по телу, хитро улыбнулась, вытирая мокрый подбородок, и вернулась на пассажирское сидение.

– Кажется, небольшая месть удалась.

– Да, я почувствовал. – Одарил ее понимающей ухмылкой и снова прибавил скорость, выруливая на финишную прямую.

Она, взглянув в окно, нахмурилась.

– Мы едем… ко мне?

Вздохнул.

– Два месяца.

– Что?..

– Если через два месяца ты будешь продолжать хотеть секса, ты его получишь. Более того, я готов буду пойти на уступки.

– Какие? – спросила, наверное, скорее по инерции, чем понимая, о чем я сейчас.

Диана, кажется, не осознавала, что сегодня я к ней больше не прикоснусь.

– Узнаешь, если за выделенный срок твое желание не иссякнет.

Притормозил, а после остановился перед ее подъездом.

Диана заметила, что я не спешил глушить мотор.

– Почему именно два месяца? – Ее голос звучал скованно.

– Этого срока хватит, чтобы ты поняла для себя, чего хочешь дальше. За эти недели я постараюсь рассказать тебе как можно больше… о бизнесе. И после этих двух месяцев я лично сопровожу тебя на совет директоров «BotalovMeb».

Она замерла. А потом поджала губы и стиснула кулаки.

– Это будет экзамен? Контрольная точка обуздала ли девочка свой нрав и научилась самостоятельности.

– Ты сама все понимаешь, Диана.

– А что тогда было… сейчас?

– Твоя месть. Я позволил ей осуществиться.

Она скрипнула зубами. Отвернулась. Но потом снова принялась испепелять меня взглядом.

– А раскрытие карт передо мной – разве это не хитрость? Мне казалось, я не должна знать о крайней дате.

Пытается не злиться, но выходит плохо.

– Виктор вверил мне тебя. И только я решаю, что стоит делать, а что нет. Ты хотела определенности? Я тебе ее даю. Два месяца работы и включения в бизнес-процессы. Чтобы доказать не только твоему дяде, но и мне, что ты готова будешь… к свободному плаванию.

– То есть, если на совете директоров я показываю себя как перевоспитавшийся ребенок, то меня увольняют из «РусМеталлиста»?

– Если ты докажешь, что больше не нуждаешься в моей протекции в качестве наставника и сможешь далее плыть по течению с собственными желаниями… моя задача будет выполнена.

– И только тогда Вы сможете спокойно трахать племянницу партнера, которая теперь не будет числиться в ученицах? Обязательства будут выполнены, и вперед, во все тяжкие?

Снова вздохнул.

– Диана… Я человек, который четко придерживается договоренностей. Наш секс может навредить беспристрастности обучения.

Я хотел добавить еще, но не стал. Она сама должна прийти к пониманию.

Сейчас ею движут инстинкты. Порочное желание.

Но оно кратковременно.

Сегодня у нее возникла навязчивая идея, за которую девушка схватилась и хочет исполнить в ближайшее время. Но, стоит лишь подождать, она может перегореть.

Если не завершим то, что я запланировал, ее отстраненность может сыграть злую шутку.

– Разумеется. – Она фыркнула. – Вы мужчина «на опыте».

– Который хочет осознанного решения от партнерши.

Она пожевала губу.

Не стала истерить или выбегать из авто. Уже неплохо.

– Хорошо. Я поняла, – произнесла она, чуть выждав. – Значит, два месяца. Учусь, набиваю шишки, осваиваю новое и показываю свое преображенное сознание милым родственничкам. А если они не будут готовы признать, что я изменилась?

– Все в твоих руках, Диана. Думаю, тебе виднее, какой они видели тебя до того, как ты пришла сюда. И знаешь, что хотят увидеть.

– Они – да, знаю.

«А Вы?» – Повисло в воздухе.

– А я прослежу за тем, чтобы ты не пыталась только делать вид заинтересованности, а на самом деле оказалась вовлечена в процесс. В противном случае срок с двух месяцев будет растянут еще на неопределенное количество времени.

– Принято.

Глава 22

Два месяца спустя

Диана

Виктор одобрительно улыбнулся, а отец с гордостью кивнул.

Совещание прошло успешно, причем, я выступала в роли спикера, предлагая новую стратегию относительно одной из линеек продукции.

Пришлось постараться, чтобы подготовиться к этой презентации. Не без помощи Николая Максимовича, который не шутил, когда сказал, что будет меня гонять.

Загонял. По бесчисленным поездкам с бизнес-партнерами, в переговорах с коллегами внутри собственного завода и с погружением в цифры, предоставленные секретарем моего отца.

Юдин показывал структуру бизнеса, но заставлял мыслить образно, перекидывая внимание на «BotalovMeb». Он сделал так, чтобы я действительно заинтересовалась в будущем, процветающем и приносящем немалую прибыль. Будущем компании, где мне суждено стать важным звеном в цепи.

Не знаю, что больше мною двигало – желание доказать себе, что я могу… или все-таки потребность доказать ему, моему властному наставнику, что его усилия не были напрасны?

Дни складывались в недели, наше общение постепенно отходило от будоражащей меня темы… или это Николай делал все, чтобы мои мысли не опускались ниже пояса? Так или иначе, к сегодняшнему дню, когда Боталовы признали, что период моей «порки» завершен, я познала нирвану. Пришла в гармонию со своим внутренним миром. И потребности тела стала контролировать не сиюминутными эмоциями.

И… когда отец сказал, что я могу вернуться домой, а Виктор укатил по своим делам, я застопорилась.

– Пап… Могу я закончить дела у Юдина?

Кирилл Вадимович внимательно посмотрел на меня.

– Ты действительно изменилась, Диана. Да. Разумеется. Завершай все, что тебе требуется. А после я жду тебя у нас. Займешь причитающееся по праву место в семейном бизнесе.

Я кивнула, провожая машину отца взглядом.

Кажется, все.

Меня действительно амнистировали.

И я справилась. Более того… я чувствую сама, что действительно изменилась за эти неполные четыре месяца.

Прошло так мало времени, а мое мировоззрение кардинально изменилось.

Достала телефон, набирая номер уехавшего до того, как я разрешу вопросы с родными, Николая.

Он молчаливо одобрил мои действия на совещании, перебросился лишь парой слов с Виктором, и удалился. Как и подобает хорошему наставнику. Выпустил в широкий мир своего «птенца» и отошел в сторону. Теперь дальнейший успешный полет зависит исключительно от меня.

– Алло, Николай Максимович, Вы далеко успели уехать?

– Я уже дома.

– Я к Вам сейчас приеду.

Он ответил не сразу. Наверняка решая, позволить ли мне сделать это. Последний шаг.

– Буду ждать.

Мое сердце замерло, после чего сильнее ударилось о ребра.

Будет ждать.

Он знает, зачем я хочу оказаться у него.