— Я Херберт, — согласился сибер. Он обеими руками держал у груди какое-то огромное орудие с толстым — в человеческую ногу — стволом. — Я верный друг и товарищ.

Ларс от избытка чувств пнул костер, провел растопыренной ладонью по лицу и громко расхохотался, будто и впрямь слышал от невесть откуда взявшегося Херберта дико смешную историю.

* * *

O бое хурбов и проволочников Херберт рассказывал долго, сбивчиво и невнятно. Понять, что происходило там на самом деле, с его слов было непросто. Но Ларс вовремя вспомнил, что в памяти сибера могли остаться записи увиденного, и потребовал воспроизвести соответствующие файлы. Ожидания проводника оправдались: видео, показанное на небольшом, вывернувшемся из груди сибера экране, многое прояснило.

Проволочники полегли все до единого. Многие даже не успевали понять, откуда исходит опасность. Другие пытались отбиваться дубинками и клинками от наседающих призрачных теней. Раздавались и выстрелы, но их было немного, — на хорошо вооруженных людей хурбы нападали в первую очередь, рвали несчастных в клочья. Яр, борясь с тошнотой, все пытался высмотреть, каким оружием пользуются хурбы, но так и не смог разобрать, что именно наносит столь страшные раны.

Ларс же не видел хурбов и в записи. Яр хотел указать ему на живые тени, даже ткнул пальцем в экран, но проводник яростно заругался и отвел глаза в сторону.

— Не желаю ничего знать об этих тварях! — прорычал он сквозь зубы. — Я же тебе не раз это объяснял! Не показывай мне их! Никогда не показывай!

Чуть успокоившись, он раздраженно пояснил:

— Проволочники увидели хурбов, потому что их видел Хам. Он указывал людям на своих демонов, и те тоже начинали их видеть. Никогда не поступай так, как Хам. Это слишком опасно.

Яр с горечью подумал, что однажды он уже поступил так. Когда показал их Алете.

И она умерла.

Из-за него…

На записи было хорошо видно, насколько неумел Херберт в обращении с оружием. Дергающийся в непрерывной стрельбе ствол уводило в сторону и вверх, а сибер и не пытался скорректировать прицел. Даже Яру было понятно, что из автоматического оружия стрельбу нужно вести короткими очередями, прицеливаясь каждый раз перед тем, как нажать на спусковой крючок. А сибер прекращал стрельбу лишь тогда, когда ему каким-то чудом удавалось зацепить хурба — что случалось нечасто. Но стоило Херберту сменить оружие, и дело у него пошло лучше. Дробовики — или что это было? — попеременно дергались в его руках. Одно нажатие на спусковой крючок — один выстрел. Так что теперь сиберу приходилось постоянно целиться. Жаль только, что мишени были далеко. От этих дробовиков больше проку вышло бы в ближнем бою.

— Они нападают на него? — спросил Ларс, искоса поглядывая на экран.

— Нет, — ответил Яр. Он и сам не понимал, почему хурбы игнорируют вооруженного сибера.

Но через несколько секунд все изменилось. Живых людей не осталось, и черные тени широким фронтом двинулись к Херберту.

На этом запись оборвалась.

— А что было дальше? — спросил раздосадованный Яр.

— Я ушел, — смиренно ответил Херберт. — Я должен был защищать людей. А из людей остались только вы. И я пошел искать вас.

— А хурбы от тебя сразу отстали? — поинтересовался Яр.

— Кто? — не понял Херберт.

— Демоны.

— Они не отстали.

— Как это? — Ларс насторожился.

— Они сделали мне больно. — Херберт чуть повернул руку, и Яр увидел, что искусственная кожа на предплечье сибера разошлась, обнажив поблескивающие металлические механизмы. — Я убил восемь. И они больше не нападали. — Херберт продемонстрировал еще несколько порезов: на бедре, на шее, на спине. — Они шли за мной. Долго. Я иногда стрелял в них. Я спешил защитить вас.

Ларс напрягся, глаза его сузились и потемнели.

— Когда ты видел демонов в последний раз? — спросил он ледяным голосом.

Херберт закатил глаза к небу и задвигал силиконовыми губами, будто что-то подсчитывая. Ларс раздраженно хлопнул его по плечу:

— Говори скорей! Ты не в доме отцветания!

— Сорок восемь минут тому назад, — отчитался сибер. — Два новых демона вышли из большого дома.

— Новых? Как это понимать?

— Новых, — нерешительно подтвердил Херберт и развел руками. — Я не знаю. Они новые. Просто новые.

Ларс пытливо вгляделся в светящееся лицо сибера. Пробормотал:

— Сорок восемь минут. Они могут быть совсем рядом… А ты уверен, что видел их? — с некоторой надеждой обратился он к сиберу. — Может, тебе просто показалось? Хурбы никогда не заходили так далеко.

— Я их видел.

— Может, у тебя и запись есть?

— Моя память переполнена. Я не записывал больше демонов. Но у меня есть записи моих друзей. Я их всех очень люблю. Если хотите, я могу показать их.

— Вот дьявол! — ругнулся Ларс. Он перевел взгляд на молчаливо ждущего Яра, сообщил ему: — Планы меняются. Отдыха не будет, мы идем дальше.

Яр кивнул. Он был готов к такому повороту событий.

— Туши костер, — распорядился проводник. — И сразу же выходим.

* * *

Гудение они услышали издалека. Яр даже приостановился, не зная, какие сюрпризы несет с собой этот звук, но Ларс глянул на него, коротким жестом показал: «не отставай, все нормально», и разом успокоившийся Яр прибавил шагу. Ему, конечно, было немного любопытно, что именно производит такой шум, но за последние дни он видел столько необычного, что, кажется, разучился удивляться. Он устал от новых ощущений. И слегка отупел от усталости.

А еще он очень хотел спать.

Они шли по извилистой дороге. Яру казалось уже, что дорога эта будет бесконечной, как и ночь, что их окружила. Далеко впереди маячили мутные огни, ничуть не приближаясь со временем. Непривычно большое и словно бы голое небо странным образом светилось: по нему будто флюоресцирующая краска растеклась, легла неровными кляксами где-то гуще, где-то жиже, — костер большого города освещал даже космос.

Ларс утверждал, что они находятся на территории Концерна, говорил, что границу внутреннего кольца они пересекли еще вечером, до того, как начал меркнуть солнечный свет. Яр верил проводнику. И в то же время сомневался в его словах. Если это Концерн, то где тут беспрерывно работающие заводы, где безостановочно гудящие фабрики, где все производство, что поддерживает в городе жизнь? Неужели в этих угрюмых черных строениях? Или же под землей?

Возможно, что и под землей, — отвечал Яр на свой мысленный вопрос.

Не зря же труба, на которой они отдыхали перед костром, клокотала нутром и мелко, но ощутимо подрагивала. А эти огненные шары, неожиданно вспухающие в ночи то справа, то слева от дороги и медленно поднимающиеся в светящееся небо, — уж не выхлопы ли это подземных промышленных машин? И скрипящие голубые разряды, прыгающие по макушкам ажурных башен. И невесть откуда берущиеся незнакомые запахи — то приятные, то зловонные. И легкие трепетания земли, покрытой бетонной скорлупой, разве все это не указывает, что совсем рядом, может быть, в десяти метрах, может быть, даже в пяти, в трех, в метре, идут какие-то процессы, производится некая деятельность.