– Ничего так, – наконец говорит Блейк. – Я вообще-то был у них на крыше, у друга на дне рождения. Вид отпад. Но, думаю, все зависит от цены.

– О! Мои родители все оплатят, – вру я. – Они платили за свадьбу Софи. Ну, традиция, все такое.

– Очень мило с их стороны. В смысле, место отличное. Я бы точно не сбрасывал его со счетов.

– Я напишу им письмо, нормально? – спрашиваю я. – Посмотрим, какие даты у них свободны.

– Нормально, – отвечает он.

Я быстро пишу письмо в отель, пока Блейк смотрит мне через плечо. Я не могу дать ему увидеть, что не нажму «Отправить», и ищу повод его отослать.

– Может, кондей включим? – спрашиваю я. – Здесь как-то душновато.

Он спрыгивает с кровати, и я закрываю окно. В конце концов я ему все расскажу – просто я не готова делиться с ним сейчас.

– Отправила, – говорю я. – Я тебе скажу, что они ответят.

Он садится обратно, обнимает меня и притягивает к себе. Стонет мне в плечо.

– Мне в голову не приходило, сколько всего надо будет продумать! Бюджет, место, кейтеринг, друзья жениха и что там еще у тебя на секретной доске в Пинтересте?

Мне на руку, что он думает, будто я всю жизнь мечтала о свадьбе, так что я ему подыгрываю.

– Я уже половину всего, считай, закрыла. Пинтерест рулит, – говорю я. Но его слова напомнили кое о чем важном. – Вообще-то, раз мы об этом заговорили, кое-что надо решить уже сейчас.

– Да? – Он передвигается, чтобы видеть мое лицо.

– Я хочу брачный договор.

У Блейка вытягивается лицо.

– Ты что, уже думаешь о разводе?

– Нет, нет, нет, – говорю я. – Совсем нет. Но я пытаюсь быть практичной и защитить наш бизнес. Это не про отношения – это про карьеру.

Блейк прикусывает губу. Сейчас я уже знаю, что такое лицо у него бывает, когда он о чем-то всерьез задумается. Эта мысль пришла мне в голову несколько недель назад, когда чувство вины не давало мне заснуть. Так, если мы подпишем договор и Блейк в итоге узнает правду о том, почему мы так быстро поженились, он сможет уйти, не боясь, что я отниму половину его имущества. Это единственный честный путь.

– Не больно романтическая идея? – замечает он.

– Нет, но брак – это больше, чем просто романтика, – возражаю я. И замолкаю на мгновение, потом продолжаю: – Это выстраивание совместной жизни. Защита друг друга.

– Дай мне подумать, – говорит он. – Есть время все решить.

Я делаю глубокий вдох.

– Конечно. Времени полно. Тогда давай вернемся к вопросам повеселее.

Напряжение спало, и идеи сыплются одна за другой. Придумывать темы, копаться в свадебных песнях, обсуждать, тупо или прикольно кидать друг другу торт в лицо, так весело. Мы обсуждаем, как совместить в церемонии традиции епископальной церкви и мои, смутно еврейские. Блейк говорит, что хотел бы поставить пустой стул в память об отце. Я наслаждаюсь тем, насколько нормальным все это выглядит – мы с моим свежеиспеченным женихом просто вместе планируем свадьбу, как делали до нас миллионы пар.

В такие моменты я чувствую наибольшую близость с Блейком. Когда между нами искрится химия и я могу расслабиться в его объятиях, так легко забыть, как и почему начались наши отношения. Все это уплывает, и ясно, что когда-нибудь я смогу в него влюбиться.

Блейк листает свадебные фотографии на Пинтересте, когда меня осеняет: а может быть, я в него уже влюблена. Чувство любви может быть погребено под многими слоями тревоги, вины и паники, но оно есть. С Блейком мне надежно и безопасно. Он милый, заботливый и внимательный – со мной такого раньше не было. Я ценю, как непоколебимо открыт он в своих чувствах – никаких игр.

Правда, если бы я встретила Блейка в других обстоятельствах, я бы хотела, чтобы наша помолвка состоялась по-другому. Я бы хотела встречаться с ним года два-три, а потом приняла бы предложение на земле, а не болтаясь в море. Но, несмотря на эти различия, я не могу не признать, что мои чувства к Блейку стали очень реальными. Я подползаю к нему поближе и кладу подбородок на его руку. Он рассеянно сжимает мое бедро.

– Как тебе эти? – спрашивает он, увеличивая фотографию каких-то зеленых композиций для центра стола.

– Отличные. Давай закажем, – говорю я, целуя его в бицепс.

– Не хочешь все рассмотреть? – неуверенно спрашивает он. – Тебе не надо, не знаю, убедиться, что они будут подходить к платьям подружек или соответствовать духу места?

Я не могу не рассмеяться.

– Ладно тебе, я видел, как женился мой брат, и все двоюродные, и еще друзья. Я знаю, как это устроено, – говорит он.

– Они идеальны. Я хочу, чтобы ты тоже принимал эти решения вместе со мной. Я тебя люблю.

Он улыбается. Я потом подумаю, как добыть эти композиции.

Когда мы с Блейком начинаем на следующее утро подумывать, не вылезти ли из постели, уже полдень. Честно говоря, я бы могла с ним нежиться в кровати всю жизнь. Наши роскошные ленивые утра – это одна из тех вещей, которые мне больше всего нравятся в наших отношениях. Мы можем часами лежать в обнимку, обсуждая доставку завтрака. Но в ту секунду, когда он берет меня за руку и начинает любоваться, как сверкает кольцо, я прихожу в себя от сонных, путанных от секса, напоенных солнцем мечтаний. Нельзя терять время: если я хочу, чтобы мой план сработал, надо запускать его сегодня.

– Я рад, что Софи мне подсказала взять это, – говорит Блейк, поворачивая мою руку, чтобы бриллианты заиграли на свету. – Впечатляет.

Я сгибаю руку, чтобы посмотреть на кольцо свежим взглядом, глазами Блейка.

– Да, потрясающее, – говорю я, целуя его в щеку.

Я беру с тумбочки телефон и притворяюсь, что просматриваю уведомления. Блейк берет свой, с другой стороны.

– Ух ты, мне написали из отеля, – в конце концов говорю я.

Блейк отрывается от экрана.

– Да?

– У них есть свободная дата почти через два года, или… была отмена, и теперь случайно есть дата на следующий месяц. Девятнадцатое октября, – говорю я.

– Тогда давай попробуем где-то еще, – отвечает Блейк, возвращаясь к телефону.

Я стараюсь не впасть в панику. Дважды проверяю сегодняшнее число в телефоне. Пятнадцатое сентября. Свадьба приближается с такой скоростью, что дни можно сосчитать почти по пальцам. Если я не уговорю Блейка на свадьбу девятнадцатого октября в отеле «Уит», свадьбы не будет. По крайней мере не в эти сжатые сроки. Я впервые отваживаюсь подумать, что будет после октября, и могу представить сценарий, в котором остаюсь без Блейка, без свадьбы, без подъема продаж и в итоге без «Украшений Бруклина». Для Блейка это вообще имеет значение? Если мои амбициозность и воля к успеху – это то, что его в первую очередь во мне привлекает, буду ли я ему нужна, оказавшись провалившейся неудачницей? Если продажи не вытащить свадебным крючком, зачем вообще так поспешно жениться?