Хохол прошел к батарее бутылок, стал выбирать питье для продолжения вечера.

— Жаль, — с искренним разочарованием заметил он. — Я слышал про такие спутники. Говорят, они стоят кучу денег.

— Мне бесплатно достался, — сказал Ник.

— Да ну? — Хохол восхищенно цокнул. — Повезло!

— Угу, повезло.

— Мне вот в детстве тоже однажды повезло, — сказал Хохол, перебирая бутылки. — Когда я был мелким пацаном, лет пяти-шести, гуляя в городском парке, я нашел неиспользованный билет на «Автодром». Ну, знаешь, аттракцион, где электрические машинки по площадке катаются и врезаются друг в друга. Это был мой любимый аттракцион, он был самым дорогим, и я с этим билетом был просто на седьмом небе от счастья. Там была очередь, невероятно огромная. Пока я стоял в этой очереди, то выбрал себе синюю машинку с зелеными полосками. И следил за ней, представляя, как я сяду в нее и три минуты буду самым счастливым человеком в мире. И вот подходит моя очередь, и я собираюсь сесть в эту машинку, но какой-то маленький гаденыш бросается вперед и занимает ее. Представляешь?

Он вытащил бутылку с разноцветной этикеткой и жидкостью цвета мочи. Поднял бутылку, посмотрел сквозь нее сначала на лампу, потом на попугаев, потом на Ника. Поставил бутылку на место и закончил рассказ:

— Короче, закончилось дело тем, что я разбил этому гаденышу нос, впервые попал в милицию, а на машинке так и не покатался. Такое вот везение.

Ник посмотрел на него задумчиво:

— Ну и в чем мораль этой истории?

— Ни в чем, — ответил Хохол. — Просто захотелось потравить байки из своей жизни. Ну как, нашла она тебе гастарбайтеров, эта твоя спутница?

— Да, нашла. Только я не уверен, что они справятся, да и вообще если ответят…

— Я просто к тому… — перебил его Хохол, выбирая бутылку с чем-то черным. — Во, йопт, этот ром просто создан под колу… Так вот, я к тому, что если ты нанимать меня не будешь, то я тогда безработный, а тебе пора покинуть это скромное жилище. Так что ты определяйся. Со мной или с ними.

— В смысле? С кем — с ними?

— Да там пацаны за тобой приехали. На улице сидят, ждут, когда контракт закончится. Я их в дом звал поговорить, но они чего-то не хотят. Ну так что, контракт прологиниру… прологни… продлеваем, в общем?

Ростов, весна-лето 2007 года

Ник согласился пролонгировать новый контракт с Хохлом. Еще на пять дней, на прежних условиях. После устного договора, скрепленного рукопожатием и ромом, Хохол вернулся к плазме и Джеку Николсону «контролировать обстановку и следить за безопасностью».

Ник же разослал всем новичкам запросы с предложением поработать вместе над одним заказом и стал ждать ответов.

Реакция последовала подозрительно быстро, причем от всех кандидатов без исключения. В течение двух часов, словно все они занимались синхронным сном и в данное время бодрствовали, сидя в Сети.

Все были готовы к работе. Без встреч в реале, с оплатой после, согласные на гонорар, который полностью учитывал все материальные интересы Хохла.

И, что самое главное, с перспективой дальнейшего сотрудничества.

Главный функционал руководителя не в глубинном знании предмета, а в умении правильно поставить задачу.

Ник выбрал пятерых, показавшихся наиболее безопасными и вменяемыми. Разбросал между ними таски — задачи, которые они должны были выполнить в течение суток.

На все про все ушла пара часов. И зачем надо было два дня биться с кодом, словно головой об стенку?

Спустя сутки основные задачи были выполнены. Идеальное решение. Оказывается, модификация вируса не так уж и сложна, если команда работает четко и слаженно.

Конечно, впереди еще есть работа на несколько дней, но, судя по всему, финансовая проблема близится к завершению.

Самое время решить вопрос с безопасностью.

Закончив дела, довольный собой, Ник спрятал коммуникатор и отправился в зал, где Хохол наслаждался жизнью и следил за безопасностью.

На плазме снова крутился какой-то новый голливудский фильм. Ди Каприо объяснял что-то блондинке. Что именно он говорил, слышно не было, поскольку звук заглушала музыка из колонок проигрывателя.

Наемник был не один. Причем заметил это Ник, лишь когда, войдя в зал, обошел кресло.

Хохол сидел в своей любимой позе, развалясь, с сигарой и коктейлем, и только на коленях вместо привычного автомата возилось что-то рыжеволосое и обнаженное. Перед плазмой были разбросаны элементы женской одежды.

— Сорри! — извинился Ник, отходя назад. — Хохол!

— Йопт! Ник! А я и забыл про тебя! — воскликнул Хохол. — Шучу, ты как? Садись, фильм посмотри.

— Ты про какой фильм?

Хохол издал короткий смешок, пригладил лысину. Он выглядел сосредоточенным, но явно не на безопасности.

— Слушай, я хотел насчет местных спросить, — сказал Ник. — Ну, тех, что меня искали.

— Уже не ищут, — отозвался Хохол, попыхивая сигарой. — Сказали: все, что нужно, узнали, претензий нет.

— Да? Классно… — пробормотал Ник.

— Конечно, классно. «Хохол пикчерз», разруливаем неразруливаемое. Фильм будешь смотреть?

— Я спать пойду.

— А лялю в люлю возьмешь?

— Что? А, нет, спасибо. Доброй ночи.

Зайдя в свою комнату и в очередной раз споткнувшись о неудобную ступеньку, Ник уселся на кровать.

Спать особо не хотелось. Было желание действовать. Если команда сработается, если все получится — можно будет с этого поиметь много денег. Достаточно для того, чтобы сделать правильный выбор.

Отсюда надо сваливать. Получить от Зазы деньги и уезжать куда-нибудь, подальше отсюда и, возможно, от России. Куда-нибудь в Европу. Возможно.

Ник достал коммуникатор.

— Сделай расширенный поиск и собери информацию по каждому из тех четверых, кому я сегодня дал доступ на приватку, — попросил Ник. — Пожалуйста.

Волшебное слово не помогло.

— Уточнение вводных данных. Какого рода информацию? — затребовала Исин.

— Ну вот только не начинай тупить. Любого рода. Все их возможные виртуалы, друзья в соцсетях и на форумах, друзья тех, кто плюсовал им рейтинги. Отсей все посты, где они упоминают какие-либо имена или сетевые ники…

— Зачем?

— …просмотри города, может, где-то доступны их айпишники, сверь… что? Что ты сказала?

— Зачем? — повторила Исин.

— Что значит «зачем»? — удивился Ник. — Мне надо. А вот ты почему стала задавать лишние вопросы?

— Мы же друзья, и я имею право знать.