Но нет, мобильный предательски молчит. И все-таки приятно, что он впрягся и полез доказывать, хотя с девчонкой можно было и помягче обойтись.

Помню, как тягучая боль расползлась по груди, когда вместо голоса Кира я услышала нежное «Алло». Чуть было на отбой не нажала.

«Привет. А где Кирилл?»

Секундная пауза и краткое: «А он спит уже».

«Ясно, а вы?..» Внутри все полыхало, но вместо того, чтобы положить трубку, я решила выяснить все до конца.

«Я Люда, его девушка, мы живем вместе. А вы?»

«А я дуреха, которая чуть слабину не дала», — чуть не выпалила в сердцах.

«Я его... коллега, работаем вместе. Он немного пострадал сегодня…»

«Я о нем уже позаботилась, не волнуйтесь. И не звоните ему, пожалуйста, по ночам. Кирилл уже занят».

После этих слов мне захотелось истерично расхохотаться над этой идиоткой. И над собой тоже.

— Майя, все нормально? — Рядом со мной уже стояла Алевтина, я и не заметила, как она подошла. — Габриэлла что-то несла про Кирилла. Вы с ним поругались сегодня?

— Да так… — рассеянно отвечаю. В голове я все еще прокручиваю наш телефонный разговор. — Скорее всего, завтра мне нужно будет отлучиться по делам. Присмотри за Габи, пожалуйста.

— А что с ней?

— Болтает много, никак не успокоится насчет спонсора нашего магазина, — усмехаюсь. — Пока безвредно, но береженого Бог бережет. Да и вообще, это как бы твой магазин, появляйся в нем почаще.

Алевтина согласно кивает. С ней довольно легко, в образ недалекой, но амбициозной училки, желающей заняться бизнесом, она вписалась очень профессионально. Такую никто не примет всерьез, как и людей, работающих на нее. Чего можно ждать от трех дур, открывших магазин белья в месте, где почти нет клиентского потока? Только того, что они быстро прогорят, ну еще можно пожалеть и поучить уму-разуму.

— Как скажешь, — сказала Алевтина. — А сейчас я поехала. Хвост нашей сплетнице накрутила, приятно быть боссом!

Рыжий так и не появился — ни в своем магазине, ни в нашем. Габи, похоже, подружилась с Ольгой из секс-шопа, ходят курить они теперь всегда вместе, а по возвращении моя напарница тут же все выкладывает мне.

— Позвонил Жоре, сказал, что у него дела и только завтра будет. Голос был расстроенный и уставший.

— Давай работать, — коротко отвечаю. — А то снова от Алевтины огребем.

— Да я бы с радостью, только клиентов как-то маловато, — Габи недовольно фыркнула. — Предлагаешь с улицы их зазывать?

Да хотя бы и так. Но делать этого не пришлось — ближе к вечеру к нам заглянул клиент. Да еще какой!

Ефим Пиотровский. Собственной персоной. Один. Без жены и мордоворотов. Я даже не постеснялась и через витрину посмотрела, не стоит ли кто из его свиты на улице. Вроде только водила на здоровом черном внедорожнике.

— Привет! Вот уж не ожидал. — Он скользнул взглядом по Габи и задержал внимание на мне. — Мой Юрка чуть в столб не въехал, так загляделся на витрину. Это ж ты на ней?

Манеры мужчины оставляли желать лучшего еще в «Золотой лилии», но тогда он был пьян. Сейчас по виду вполне трезв, но все такой же развязный и неприятный.

Краем глаза замечаю, как Габи вытянулась в струнку, замерла, как охотничья собака, почуявшая дичь. Э, нет, такой боров тебе не по зубам, дорогая.

— Мимо проезжали? — Вежливо улыбаюсь, памятуя о том, что рассказывал мне Кирилл об этом мужчине. Он явно из тех, кто будет с тобой обниматься и хлопать по плечу, а потом даст приказ своим головорезам закатать тебя в асфальт.

— Ну… не то чтобы мимо. — Он без приглашения сел на единственный стул в зале. — Я вообще к Кириллу приехал, его нет, зашел к Жорику. А тут такой сюрприз. Майя, значит! Красивое имя.

— Может, чай или кофе? — Габи широко улыбается. — Или воды? На улице сегодня жарковато.

— Да нормально на улице. — Отмахивается Ефим. — Хотя… на вот.

Достает из кармана пачку денег, выуживает тысячную купюру и продолжает:

— Сбегай к Юре, моему водителю, пусть кофе мне принесет. Он знает, какой я люблю. И сама сходи-ка погуляй, минут на десять-пятнадцать.

Габриэлла вспыхнула, красные пятна пошли по ее лицу и шее. Однако она сдержалась, молча взяла у Пиотровского деньги и так же, без слов, вышла из салона. Лишь у самого выхода обернулась и внимательно посмотрела на меня. А я что? Думаешь, звала сюда его?!

— Значит, салон белья! — Ефим громко заржал. — Это что ж за идиоты решили здесь лифчики продавать? Вам в торговый центр надо, где тысячи людей каждый день мимо ходят.

Я сокрушенно пожимаю плечами. Ну да, ну да...

— Ладно, не мое дело, но как без работы останешься — набери мне. — Тяжело встает со стула и идет к прилавку. На стеклянную столешницу падает золотая визитка.

— Спасибо большое.

— Там мой мобильный, сразу напрямую. — Стоит сейчас слишком близко и беззастенчиво меня рассматривает, как кобылу на рынке. Ну или тачку в салоне.

— Ага. Так вы к Кириллу?

— Ну да. — Он, наконец, смотрит мне прямо в глаза. — Я тут херню полную нес в «Лилии»... вот, утрясти приехал. А Регина опять влезла. Нельзя бабам власть давать, сидела бы дома, детей воспитывала б.

— Я могу передать Кириллу, что вы приезжали.

Не очень понимаю, как вести себя с этим человеком, вижу лишь, что уходить он не собирается.

— Да и ты извини, хрень наговорил тебе. Детей хочу, давно уже просил. Два года пытаемся — все без толку, всех врачей обошли — только руками разводят. Вот и сорвался. А рыжему передай: я зла не держу на него. Он за свое уже ответил. Пусть живет спокойно, раз вернулся.

Дверь отворяется — вижу, как к Пиотровскому подходит его водитель с кофе.

— Сейчас поедем. Юрка, узнаешь девчонку? — Ефим пошловато улыбается, и теперь уже его водитель раздевает меня взглядом. Проклюнувшееся было сочувствие к несостоявшемуся папашке тут же зачахло на корню.

— Узнаю. — Растягивает толстые губы, а я начинаю уже чувствовать беспокойство. Одна в магазине с двумя явно не джентльменами.

— Губу закатай! — Фима чуть ли не мстительно смеется. — Занята она. Пока, Майя. Рыжему привет. А он повзрослел, раз такая телочка рядом!

Спокойно, Майя, в его мире это почти комплимент.

Когда за ними закрылась дверь магазина, я облегченно выдохнула. Вроде пронесло.

Габриэлла вернулась, и по ее насупленному виду понимаю, что на меня обиделись. Да и ладно.

Уже вечером, закрывая магазин, вспоминаю, что так и не позвонила папаше моей племянницы. А надо. Набираю номер, который с радостью стерла бы из памяти телефона, и довольно долго слушаю гудки. Ладно, мерзавец, сам завтра объявишься. Я уверена.