зря он танцевал с тобой тогда! И перехватил того жуткого пьяницу!

Я фыркнула. Влюблённый Лер, порхающий на крыльях любви? Может, ещё и перелетающий на балкон с платьем в зубах и кружевным бельём под мышкой?

– С чего бы это? Принц Лерео много с кем танцевал, и дольше, чем со мной. А пьяницу остановил бы любой. Даже Вилье, и он почти успел, кстати.

Сюзи отмахнулась.

– Пусть, но я всё равно права насчёт платьев! Такие роскошные наряды, да на твою фигуру, да ещё и тогда, когда они тебе особенно нужны! Это же надо было иметь и подкупленную швею, и готовые наряды, и… кто знает что ещё!

Я пожала плечами. Я действительно спасла Леру жизнь, но любовь тут совершенно ни при чём. Каждая услуга, которую оказывал мне Лер, имела двойное дно: он хотел, чтобы я сохранила его тайну, хотел, чтобы я пошла у него на поводу и дала вассальную клятву, а я не желала её давать. И ничего романтичного в этом не было.

– Не в этом дело, – помедлив, сказала я. – Просто… он мне благодарен.

– Ну да, как же! – фыркнула сестра, лукаво глядя на меня. – Держу пари, на самом деле он…

Я смерила сестру взглядом. Та торопливо вскинула руки.

– Молчу, молчу!

– Не стоит говорить никому, особенно королеве-матери, – тихо сказала я. – Мы ей явно не по душе, Сюзи. Она не зря тебя расспрашивала о той грозе: ей очень не нравится расположение принца к тебе, и она использует любые средства, чтобы очернить нас. Не нужно давать ей в руки оружие.

Сюзи притихла и кивнула.

– Я понимаю. Я не хочу… рисковать. Только не его чувствами.

На мгновение она отвела взгляд. А потом прямо посмотрела на меня.

– Я люблю его, – тихо сказала она. – Я по-настоящему его люблю. Я доверила бы ему каждую свою мысль.

– А вот я – наоборот, – проворчала я.

– Знаю. – Глаза сестры блеснули. – Но, может быть, ты доверила бы свою жизнь кому-то другому, а? Например…

– Не произноси его имени, – предупредила я. – Даже не думай!

Сюзи лишь торжествующе улыбнулась:

– А вот буду думать! И, не поверишь, даже пожелаю тебе удачи! Если я чувствую себя как принцесса из сказки, почему тебе не найти здесь свою сказку со своим принцем?

Угу. Вот уж будет сказка так сказка. Можно детей перед сном пугать.

Но я лишь утомлённо возвела глаза к небу. Спорить с сестрой в таких вещах было бесполезно. Лучше подумать о том, что нас ждёт.

Вечерняя прогулка с принцами. И я увижу Лера. Снова.

…Ведь увижу, правда?

Фонарики горели на воде. Светящиеся матовые шары плыли по тёмной водной глади, словно лебеди, рассекающие водное зеркало вечернего озера.

Сюзи восторженно охнула, глядя на мостки. Двенадцать лестниц спускались к воде, и каждая увешена крошечными огоньками, указывающими путь к озеру. Сад, погружённый в таинственную полутьму, теперь пестрел таинственными аллеями и уединёнными беседками, а негромкая струнная музыка, доносящаяся от веранды дворца, довершала картину. Пахло вербеной и азалиями, росой на розах и тонкими духами, к которым примешивались древесные мужские ароматы. Королевская свита вышла на охоту, и кое-кто уже чуял дичь.

– Сюзи, никуда не ухо… – начала я, и тут запели фанфары.

Принц Сизмунд, сопровождаемый приближёнными, спускался по ступеням дворца так небрежно, словно шёл купаться. Не хватало лишь полотенца, болтающегося на плече.

– А, мои дорогие невесты, – приветствовал он нас. – Кажется, все уже в сборе?

Сияющая Розали Фоссе материализовалась из-за кустов так быстро, словно при королевском дворе было привычным не только чтение мыслей, но и перемещения по щелчку пальцев. И мгновенно оказалась окружена свитой подруг.

– Счастлива видеть ваше высочество, – пропела она, склоняясь в реверансе. – Нам очень вас не хватало.

– Славно, славно, – протянул Сизмунд, глядя на её обнажённые плечи в обрамлении нежно-розовой ткани. – Право, я тоже скучал без ваших очаровательных лиц. Виконтесса, не соблаговолите сопровождать меня на прогулке к озеру? Мне хочется посмотреть, как в свете вечерних фонарей выглядит ваше прекрасное лицо.

Прекрасное лицо Розали сияло, как злорадная луна.

– Но и вы не отходите далеко, княжна. – Принц одарил Сюзи многообещающим взглядом. – Я хочу поговорить с вами позднее, а сейчас прошу вас сопровождать нас. Орьен, предложите даме свою руку.

Один из кавалеров, одетый в лиловое, тут же склонился перед Сюзи. Я невольно отошла, давая им дорогу, и поморщилась: туфель мгновенно коснулась вечерняя роса.

«Странно, что нигде нет Вилье, – мелькнула в голове мысль. – Не к добру».

Впрочем, нужно было пользоваться случаем. Быстро, пока меня не заметили, я скользнула на аллею, ведущую к дальним мосткам. Стилет в рукаве служил иллюзорной защитой, но я надеялась, что она мне не понадобится. В королевском саду, на расстоянии крика – какой идиот попробует на меня напасть?

– О, желающих будет много, – раздался знакомый насмешливый голос.

– Ты уж точно не среди них, – буркнула я, чувствуя предательское облегчение. – Что ты здесь делаешь, Лер?

– Может быть, всё-таки обернёшься?

Я неохотно обернулась. Ну на что ещё тут смот…

…реть.

Лер выглядел так, что у принца Сизмунда, как бы хорош тот ни был, не осталось бы шансов, встань они рядом. Чёрный наряд великолепно подчёркивал фигуру и был подогнан так хорошо, что я мгновенно представила бесконечные примерки перед зеркалом. Никакой вышивки или украшений, только тонкий вкус и превосходное чутьё. И самое интересное, его наряд выглядел идеально в тон моему кокетливому вечернему платью. «Чёрному как ночь», – ехидно подсказало воображение.

…Ну да, чёрному. Я же не совсем юная глупышка, чтобы бродить по королевскому саду в белом, чтобы меня было видно издалека.

– Ты чего это так вырядился? – подозрительно спросила я. – Решил, что сегодня подходящая ночь для государственного переворота?

Лер укоризненно покачал головой.

– Вот почему каждый раз, когда я тебя вижу, ты из утончённой аристократки превращаешься в неотёсанную дочь дровосека?

– Скорее уж племянницу, – пробормотала я, чтобы скрыть смущение. Я понятия не имела, почему я так делала! Просто… оно само так получалось.

Да и слишком уж большое у Лера преимущество. Когда рядом принц, читающий твои мысли, единственное, чем ты можешь ответить, – удачной подколкой, чтобы он понял, что ты вовсе не боишься его великого дара.