Почти весь следующий день Таня отсыпалась и приходила в себя. Решив пока не звонить матери, она принялась наводить порядок в доме Волошина. Вернее, в своем новом доме. Сам же Волошин спозаранку уехал на работу. Явившись только к вечеру, он притащил огромный букет цветов, чем вызвал искренний восторг Тани. Вечером, лежа в постели, он сообщил ей, что завтра они поедут завершать расследование.

– Зачем? Разве еще не все кончилось? – удивилась Таня.

– Увы, родная. Дело необходимо закрыть.

– Но ведь деньги передаст Петр, и на этом вся катавасия должна закончиться! – убежденно заявила Таня.

– Нет, деньги у меня, мы вернем их туда, откуда они начали свое путешествие, прямо в руки тому, кто их тебе подсунул. Надеюсь, ожидать хозяина не придется слишком долго. А дальше хоть трава не расти! – поправил ее Волошин.

* * *

Лорик даже и не надеялась, что квартиру удастся продать так быстро. Вчера вечером агент привел покупателя, и тот, внимательно осмотрев все помещения, отдал ей задаток. Половину суммы! Попросив не тянуть с переездом и пообещав, что остаток суммы вручит ей сразу же, как только она съедет. Документы оформлялись, вещи Лорик уже упаковала, осталось дождаться машины с грузчиками. Домофон запищал, и Лорик, уверенная, что они наконец приехали, не раздумывая, открыла дверь. Но, к ее удивлению, вошел вчерашний агент.

– Здравствуйте, я снова к вам. А не могли бы вы мне показать вторую квартиру?

– А что, уже нашелся покупатель?

– Почти. Ну так как, вы мне ее покажете или нам ждать хозяйку?

– Это не обязательно, идемте, я вам все покажу сама.

Спустившись этажом ниже, Лорик отперла дверь и впустила агента в квартиру Татьяны. Хоть она и убрала разбросанные по полу вещи, но все же квартира выглядела так, словно ее покидали в большой спешке.

– Хозяйка не отличается аккуратностью? – заметил агент.

– Нет, что вы, просто уехала, а мне поручила продать, вот и все.

– А куда она уехала? – уточнил агент.

– Куда-то к морю, на постоянное место жительства. А почему вас это интересует? – насторожилась Лорик.

– Странно немного. Что, белье ей там совсем не понадобится? – Он кивнул на распахнутый шкаф.

– Это не ваше дело! – возмутилась Лорик.

– Разумеется, не мое, только у меня такое чувство, что с этой квартирой не все чисто, да и цена, прямо скажем, напрягает.

– Что? Разве дорого?

– Наоборот! Такая квартира, если в ней навести элементарный порядок, стоит как минимум в два раза дороже.

– Значит, на ней вы сможете больше заработать! Или вас не интересуют деньги?

– Именно деньги меня и интересуют. Только не хотелось бы угодить за решетку вместе с вами. Ответьте прямо, хозяйка жива?

– Да, конечно, но почему такой вопрос? – вконец растерявшись, спросила Лорик.

– Честно? Лучше, чтобы не жила! Живые могут в суд обратиться. А нам с вами это ни к чему. Согласны? – холодно заявил агент.

– Мне что же, убить ее прикажете?

– Это не мое дело, но квартиру на продажу в таком виде, в отсутствие хозяйки, я у вас не возьму. Решите все вопросы, и милости просим.

– Но мне очень нужно продать квартиру! – взмолилась Лорик.

– Простите, это ваши проблемы. И еще! Нужно, чтобы не было наследников. Подумайте!

– Что же мне делать? – бессильно уронив руки, спросила женщина.

– Понятия не имею. Повторяю, это ваши проблемы! – равнодушно заметил агент.

– Но, может быть, вы подскажете, к кому мне обратиться за помощью?

– Дамочка, я даже не понимаю, о чем вы говорите!

– У меня есть деньги, я готова заплатить!

– Я очень рад за вас, но найти подходящих друзей – весьма непростая задача, а у вас, как я понимаю, времени не слишком много.

– Давайте порассуждаем о размерах вашей личной заинтересованности в решении наболевшего вопроса! – вдруг решившись, предложила Лорик.

– Я полагаю, что разговор может идти о десяти процентах.

– От гонорара? – уточнила женщина.

– Нет, от суммы конечной сделки.

– Но это огромные деньги!

– Но и работа не самая простая! – равнодушно отметил агент.

– Тогда и моя цена должна быть иной! – осмелев, сказала Лорик.

– Не думаю, что вправе обсуждать данный вопрос в настоящее время. Лучше я вам позвоню, скажем, вечером, и мы решим, как вам быть дальше.

– Но время поджимает, вы сами говорите! – с мольбой в голосе сказала Лорик.

– Повторюсь, это ваша проблема. Извините, мне пора! – прервал разговор агент.

Он ушел, оставив Лорика с ее невеселыми мыслями. То, как легко она приняла решение по поводу Татьяны, не слишком смутило ее. В конце концов, на карту поставлена ее собственная жизнь и жизнь ее ребенка! А что до подруги, то чего, собственно, ее жалеть? Она сама во всем виновата! Жила всю жизнь припеваючи, горя не знала, с жиру бесилась. Так что теперь, если у нее отнять все, то и смерть для нее во благо. Чтобы не мучилась. По большому счету зачем ей вообще жить? Ведь она даже не понимает, в чем сладость жизни! Рядом с мужем существовала как растение! Любила только себя! Нет, Лорик считала, что приняла верное решение, пусть на этом потеряются определенные деньги, но главное, и она сама, и сын останутся живы.

Вернувшись к себе, она с нетерпением ожидала грузчиков. Телефонный звонок прервал думы Лорика.

– Какие у тебя новости? – услышала она в трубке уже знакомый мужской голос.

– Получила задаток за квартиру. Сегодня переезжаю. Но там у меня не будет телефона!

– Деньги есть, купи мобилу. Кстати, о деньгах, тогда сегодня я у тебя их и заберу.

– Только у меня к вам есть просьба.

– Это какая же?

– Понимаете, чтобы вернуть всю сумму, мне нужна ваша помощь. Существует некоторая помеха, которую только вы можете устранить.

– Что мелешь? Какая помеха? Почему я должен ее устранять?

– Есть человек, который мешает получить всю сумму.

– Ты чё, в натуре киллера нанимать собралась?

– Я хотела бы обсудить с вами этот вопрос.

– Ты чё, баба, стебнулась? Меня хочешь подписать, – захохотал шантажист.

– Когда мы сможем увидеться? – упорно стояла на своем Лорик.

– Я скоро подъеду.

– Жду.

Три часа в пути пролетели незаметно. Волошин вел машину быстро и уверенно. А вот Таня всю дорогу была напряжена. Звонок сына растревожил ее окончательно. То, что он сообщил, испугало и окончательно запутало. Шум дороги мешал толком разобрать слова. Сын спешил, говорил быстро и взволнованно, что для него было совершенно несвойственно. Но то, что Татьяна поняла, вызвало только тревогу.