Песчинки, в большинстве своём белые, полупрозрачные, походили на кристаллы соли и представляли собой крохотные идеальные геометрические фигуры: тетраэдры, кубы и додекаэдры.

Песчаная полоса окаймляла собственно остров, образованный скоплением кристаллических, геометрически совершенных пирамидальных скал разного размера. Цвет скал был золотистый, как у топаза, но некоторые из них казались прозрачными, и в их глубине вспыхивали и гасли световые зарницы.

Скалы, составляющие горную часть острова, окружал лес кристаллов, по большей части – игольчатых, почти полностью прозрачных, как горный хрусталь. Кроме этого леса, ничего похожего на земные растения, траву, кустарник на острове не росло.

Сам остров окружало море тумана, густого у берегов, редеющего с высотой, к «небу», казавшемуся белёсым нереальным куполом. Из глубины купола то и дело вылетали туманные струи – острые, как ледяные сосульки, устремлялись к горам, к песчаному берегу, и почти мгновенно таяли, испарялись.

По сравнению с экзомиром-12345678987654321 этот мирок казался вполне устойчивым и материально плотным, но Прохор-11 чувствовал, что таким он ему и спутникам только кажется. Удерживало остров от распада лишь совместное желание найти пристанище, пусть и временное.

«Фиксируемся!» – скомандовал Прохор-11.

«Извини, не поняла?» – послышался мыслеголос Усти.

«Сосредоточиваемся на пейзаже: это остров, посреди горы, вокруг них песок».

Помолчали, осваиваясь в новой обстановке.

«Теперь начинаем формировать уголок отдыха. Начнём с себя. Мы – люди, обладающие разными телами, каждый пусть восстановит себя, не забывая о главном: мы должны держаться друг за друга».

«Руками?» – иронически осведомился Прохор-2.

«Можно и руками».

Рядом проявился, просияв языком пламени, зыбкий силуэт женщины, начал уплотняться, обрастать светящимися кисейными слоями, туманными накидками и пузыристыми воланами, превратился в Юстину, одетую в странный пенистый балахон.

Впрочем, сотворённую ею одежду мог воспринимать балахоном только Прохор-11, для остальных костюм Юстины наверняка виделся иным.

Начали вытаивать из ниоткуда фигуры остальных нуль-путешественников.

Устя получилась выше самого Прохора-2, хотя зрительно не отличалась от своей материальной матрицы, оставшейся в родном числомире. На ней был неяркий зеленоватый костюмчик «под джинсу».

Прохор-2 уменьшился в росте, зато раздался в плечах. На нём был чёрно-синий «лётный» комбинезон.

Прохор-11 постарался одеться без особого выпендрёжа – в обычный спортивный костюм, но каким его видели остальные «умершие», спросить не решился.

– Держитесь за руки! – вслух сказал Прохор-11, обретая возможность разговаривать, как все люди.

– Давайте соорудим беседку и сядем, – опробовала звуковую речь Юстина.

– А я бы сделал что-нибудь вроде кабинки крестообразной формы, – сказал Прохор-2. – Тогда мы сможем сесть спина к спине, и за руки держаться не надо будет.

– Девушки, ваше мнение?

– Я согласна, – простодушно сказала Устя.

Юстина промолчала.

– Формируем!

Вокруг четвёрки «нуль-путешественников» сгустилась дымка, превратилась в кушетку с четырьмя выступами.

Подождали, пока она перестанет корчиться, уселись таким образом, чтобы каждый опирался о спину каждого. Теперь можно было расслабиться и осмотреться, имея свой вектор обзора.

– Водочки бы граммов двести… – с прорвавшейся тоской помечтал Прохор-2.

– Почему водочки? – удивилась Устя.

– Можно и коньячку. Алкоголь помогает отвлечься. Недаром же говорят: пьяному море по колено.

– Алкоголь не помогает решать проблемы, – сухо сказала Юстина.

– Да, но он помогает забыть о них.

– Давайте о деле, – сказал Прохор-11, наслаждаясь тишиной и покоем. – Долго оставаться здесь мы не сможем, силы всё равно убывают, хотя и медленнее.

– Что ты предлагаешь? – буркнул Прохор-2. Он терял силы быстрее остальных и нервничал.

– Мы не можем торчать здесь бесконечно долго, – повторил мысль Прохор-11. – Этот островок может исчезнуть в любой момент. Надо идти дальше.

– Ты знаешь куда?

– ДД рассуждал о смыкании «мира бесконечности» с «миром Нуля». Чем глубже ныряешь в Бездны, тем меньше встречаешь порядка, плотность убывает, энтропия возрастает. В Нуль-мире она вообще бесконечна.

– Либо отсутствует как категория проявленного физически мира.

– Не перебивай. Я ищу дорогу домой.

– Из Нави нет дороги в Явь. Мертвецы никогда не возвращаются обратно.

– Проша, подожди, – умоляюще сказала Устя. – Мы ведь не умерли… совсем… раз имеем возможность разговаривать. Значит, нам дали шанс.

– Кто?

– Жизнь!

– Поддерживаю, – улыбнулся Прохор-11. – А ты, Юстик?

– Я знаю одно: то, что не убивает человека сразу, делает его сильнее. Устя права, мы ещё живы, надо бороться.

– Но ведь мы не знаем, куда нам идти! – зло сказал Прохор-2. – Мы заблудились!

– В Нави нет протоптанных тропинок. Путь надо чувствовать. Давайте начнём с отказа от того, что кажется проверенным и привычным.

– Бред!

От вскрика Прохора-2 остров содрогнулся, с неба на него изверглись тысячи дымных струй, воздух стал мглистым, вязким, дрожащим.

– Проша! – сжала Устя руку мужа.

Юстина повернула голову к Прохору-11.

– У тебя была идея, договори.

Прохор-11, чувствуя внутреннюю дрожь острова, готового превратиться в бесплотное видение, быстро сказал:

– ДД опускался в гугол-мир[3]и видел примерно то же, что видим мы. Это значит, что остров – признак выхода из Нави в Явь. Может быть, это мир асанкхейи[4]… или второго числа Скьюза[5]…

– Ну и что?

Песок и лес острова стали распадаться, испаряться дымками, исчезать.

– Цепляйтесь за меня!

– Дальше что?!

– Наметим цель – подъём вверх! К солнцу! Будто всплываем из воды. Желание должно быть общим – выплыть!

Остров исчез, со всех сторон на людей, успевших объединить пси-сферы в «ладью душ», хлынула тьма…