Расклад был не в их пользу. Даже подселение обоих Саблиных к Даныбаю не давало им и всей команде каких-либо преимуществ. Данияр предложил разместиться «по разным квартирам»: он – у Прохора, Данимир – у Павлины, однако этот вариант забраковали. Девушка всё равно оставалась самым слабым звеном, и пользоваться её телом даже во имя её же спасения не решился никто. Жену Прохора-44 нельзя было привлекать к активным боевым действиям как Юстину, жену Прохора-одиннадцатого, прошедшую хорошую спецподготовку.

«Переселяться придётся, – сказал Саблин-второй, участвуя в неслышном для Прохора и Павлины совещании, которое происходило в голове Даныбая. – Кто-то из нас перейдёт к Прохору, чтобы координировать его действия. Математик он, может быть, и хороший, но оперативник наверняка никакой. Или я ошибаюсь? Каким видом спорта он занимался?»

«Играл в бильярд», – фыркнул Даныбай.

Сидели в каюте Прохора, был вечер, погода и природа вне стен каюты звали испытать все прелести местного морского отдыха, но ни Прохор, ни его жена никуда не выходили. Даныбай не знал, какими техническими средствами, кроме ультразвукового сканера, вооружена группа, принадлежащая неизвестной спецслужбе, прибывшая в отель, и запретил своим спутникам выходить на пленэр, да и сам ничего не предпринимал.

Впрочем, и Данияр с Данимиром практически ничего не могли сделать, не имея «эффекторов», то есть тел-носителей. Их родные тела остались в своих превалитетах, в Ергаках и в Бийске, и чтобы начать активную жизнь в сорок четвёртом числомире, надо было искать носителей здесь, на Мбали. Поэтому прежде всего решили дождаться приезда приятелей Даныбая, таких же, как и он, сотрудников бригады особого назначения.

Данимир заинтересовался ею.

«Какой спецслужбе принадлежит эта ваша бригада?» – спросил он.

«МАТу Белроси», – ответил Даныбай.

«Кому?!»

«Министерству антитеррора».

«У вас создали такое министерство?!»

«Давно, лет десять назад, я ещё пацаном был».

«У нас антитеррором занимается ФСБ – Федеральная служба безопасности. Никто не додумался сварганить отдельное министерство. Чем оно ещё занимается?»

«VIP-охраной. Спецоперациями внутри страны и за рубежом. Контролирует потоки оружия».

«Что значит – контролирует оружие?»

Даныбай изобразил улыбку.

«Мы продаём оружие всем, кто с нами дружит, и контролируем его доставку. А чужое оружие тихо ликвидируем».

«Каким образом? Обстреливаете корабли и самолёты ракетами?»

«Зачем ракетами? У нас хороший подводный флот, бесшумные подлодки плюс ГИЗы».

«Что ещё за гизы?»

«Генераторы инфразвука».

«То есть вы облучаете…»

«Инфразвук погружает людей в бессозналку, наши парни поднимаются на борт корабля и спокойно топят оружие».

«А самолёты?»

«Самолёты… падают».

«Но это же… самая настоящая война!» – заговорил Данимир.

«Ну да, по сути, война, мы так живём практически с момента Второго объединения. Не помню, кто сказал, что у Белроси только два союзника: армия и флот. Это истинная правда. Друзей за рубежом у нас нет, разве что временные компаньоны».

«Чему ты удивляешься? – проворчал Данияр. – И в наших мирах у России нет друзей, кругом одни завистники да предатели. А что такое Второе объединение?»

«У вас Советский Союз не распадался?»

«Успешно развалили в тысяча девятьсот девяносто первом году», – сказал Данимир.

«В нашем втором превалитете распад произошёл в девятьсот девяносто втором», – добавил Данияр.

«У нас раньше, в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом, аккурат сразу после выборов генсека».

«Кто у вас им стал?»

«Горбин Махмуд Серпильевич. Народ прозвал его Меченым. Тварь редчайшая! Вот с его подачи Союз и развалился. Лет двадцать жили, вымирая грандиозными темпами, пока не появился лидер-объединитель, бывший генерал Ворон. Его поддержал народ, началась революция, но Ворона очень умело убили, так что первое объединение бывших союзных республик не удалось. Лишь ещё через пятнадцать лет нашлись светлые головы, создали Федеративную Коммуну, а потом Союз Белроси».

«Что за головы?»

«Крепкие мужички из спецслужб», – хохотнул Даныбай.

«Кто именно?»

«Кончай ерундой интересоваться, – осуждающе буркнул Саблин-2. – Не за этим сюда пришли».

«У тебя есть идеи?»

«Пойти на разведку. Надо выяснить, что за команда сюда заявилась, почему она обратила внимание на Прохора. Это случайность или тенденция».

«Случайным такое поведение быть не может. Это ищейки Владык».

«Тем более надо разобраться с ними, уточнить. Я бы вообще попробовал взять языка».

«Кого?» – не понял Даныбай.

«У нас язык – пленный, из которого можно выбить ценную информацию».

«А ведь хорошая идея, братишка, – согласился Саблин-11. – Я об этом не подумал. Только не надо поднимать шума. Что если кому-нибудь из нас переселиться в одного из тех парней? Узнаем о них всё так незаметно, что никто из них не догадается».

По-видимому, на лице Даныбая отразились его мысли, так как наблюдавшие за ним Павлина и Прохор переглянулись.

– Что молчишь? – не выдержал математик.

– Сейчас, – рассеянно ответил снайпер, перешёл на мыслеязык: «Вы это можете делать?»

«Мы много чего можем, – сказал Данияр небрежно. – Жаль, у нас времени нет обучить тебя кое-каким приёмчикам. Появится свободная минута – обязательно позанимаемся».

«Я только за. Что будем делать?»

«Ждать твоих коллег. Мы сейчас оставим вас на часок, утрясём дела дома и вернёмся. А ты пока поговори с Прохором, объясни ситуацию, но один ничего не предпринимай. Единственное, что ты можешь сделать, это незаметно понаблюдать издали за приезжими. Оцени, как они себя ведут. Вдруг ты ошибся?»

«Вряд ли, я контру нутром чую. Да и УЗС обычные мальчики с девочками с собой не носят».

«И всё же не рискуй, не дай им понять, что их вычислили».

«Хорошо».

«По домам?» – обратился Данияр к Данимиру.

«Вообще-то одному из нас надо всё время быть здесь. Спецгруппа не будет сидеть и ждать удобного случая напасть».

«Сам понимаю. Тогда я останусь, а ты возвращайся».

«Даныбай, не возражаешь?»

«Комфорта ваше присутствие не добавляет, но в принципе оно оправданно, потерплю немного, отдохну. Как говорил кто-то из знаменитостей: время от времени следует отдыхать от безделья».

«Оказывается, и снайперы умеют шутить, – хмыкнул Данияр. – Не только стрелять. Да, братишка?»