…Высокая мелодичная нота всколыхнула воздух и медленно растаяла в пустоте бесконечных коридоров. Дверная ручка сама по себе повернулась, и веселый голос за дверью произнес:

— Входи, Фигаро! А то я уже заждался!

Следователь сжал зубы и перешагнул через порог.

…Это было довольно большое помещение: побольше аудитории, но, все же, поменьше гостиной залы в доме комиссара Пфуя. Высокий резной потолок украшали панели витражного стекла за которыми горел мягкий приятный свет. Огромные шкафы с книгами почти полностью скрывали собой стенные панели темного дерева, мраморные плиты под ногами были испещрены разноцветными пятнами и потеками, словно здесь многие годы проводили алхимические опыты, прямо под ногами лежали стопки бумаг: манускрипты, планшетки для свитков, папки из которых вываливались целые пачки пожелтевших от времени листов, записные книжки, рассыпающиеся в прах блокноты…

Но самым интересным, была, конечно, хитрая машинерия, занимавшая почти все свободное пространство. Некоторые из этих приборов были знакомы следователю: алхимическое оборудование, бывшее в ходу более века назад, перегонные кубы, автоклавы, ректификационные колонны, фокусирующие параболоиды с зажимами для пирамидок-концентраторов, лейденские банки… Но большая часть находящегося здесь «железа» являла собою удивительные образчики неведомого конструкторского гения и предназначалась вообще непонятно для чего: загадочные устройства, похожие на двигатели Дизеля, двигатели Дизеля, переделанные в загадочные устройства, огромные ящики в которых что-то тикало и сверкало, сверкающий заклепками прибор похожий на здоровенный самовар с дверцей (в дверце было круглое окошечко с толстым стеклом), ванны для электролиза над которыми волнами поднимался странный жемчужный свет, загадочные, похожие на гробы коробки…

— Нравится?

Следователь, наконец, нашел в себе силы посмотреть туда, где в высоком кресле у пылающего камина сидел Таккер.

Колдун ничуть не изменился, и было не похоже, что недавняя эфирная перегрузка хоть сколь-нибудь ему повредила. Он сменил свой зеленый сюртук на длинный темный халат, перехваченный в талии широким поясом, успел аккуратно уложить волосы и в настоящий момент орудовал пилочкой для ногтей, наводя маникюр. Таккер с усмешкой подмигнул Фигаро и поманил его пальцем.

— Не стой в дверях, приятель, это невежливо… Заходи, гостем будешь. Извини, что не предлагаю присесть, но, так уже получилось, что я довольно долго пользовался этим помещением в полном одиночестве и не озаботился мебелью для гостей.

— Ничего, я постою. — Фигаро изо всех сил прикусил губу. Только что пережитый кошмар коридоров Академии был еще свеж в его памяти и заставлял следователя испытывать невольную симпатию к Таккеру просто потому что тот был частью чего-то реального, стабильного и осязаемого.

Колдун же, тем временем, закинул ноги на подлокотник кресла и принялся обрабатывать пилочкой ногти на другой руке. Вид у Таккера был настолько затрапезный, что Фигаро просто не знал, как ему на все это реагировать.

— Значит, — сказал Таккер, наконец, — ты решил принять мое предложение. Я знаю, что ты пришел сюда один, хотя мог бы приволочь с собой кучу спецназовцев. Правильное решение. Хотя и немного запоздалое… Понимаешь, Фигаро, я оставил эту подсказку с маршрутом триста лет назад. Триста лет! И за все это время ни один кретин… — Он махнул рукой. — Хотя, может, это и к лучшему. Мне не нужны идиоты.

— Кто сказал, — следователь облизнул пересохшие губы, — что я решил принять какое-то предложение? Может быть, я здесь совершенно с иными целями… Ты знаешь, кто я такой?

— Да, — колдун спокойно кивнул, — знаю. Ты следователь ДДД. Комиссар Пфуй — круторогий баран. Он так старался сбить с тебя возможные следящие заклятья, что совершенно не подумал о том, что они могут висеть на нем самом. В одну из пуговиц его неизменного мундира я вплел замечательный «маячок», спрятав под наколдованной Пфуем защитной формулой. Я знал о его с Целестой планах еще до того как господа магистры вышли из поезда в Нижнем Тудыме… Так что, хочешь меня арестовать?

— Попробовать стоит, — вздохнул Фигаро и внезапно резким движением выбросил вперед правую руку.

— Туше!!

…С пальцев следователя сорвался маленький яркий шарик алого света и с визгом рванул к Таккеру.

Заклятье не долетело до цели. Оно ударилось о невидимый щит в двух вершках от носа колдуна и с шипением погасло.

— «Кулак корчмаря»? — Таккер изумленно уставился на Фигаро. — Я глазам своим не верю… Ты… серьезно??

— Иногда слабое и маленькое срабатывает там, где не работает сложное и большое. — Следователь пошатнулся: нервное напряжение было чересчур велико. — Вам ли не знать… господин Кроули.

…И вот опять: из-под корки напускного безразличия — вспышка ненависти. Мелькнула в глазах и пропала, упрятанная под маску фальшивой молодости. И голос — резкий, холодный:

— Я не Кроули.

…Огонь в камине на секунду ярко вспыхнул; стрельнуло еловое полено и вихрь ярких искр умчался в жерло дымохода (а интересно, куда, все-таки, выходят в Академии каминные трубы?). Откуда-то налетел порыв ветра, и огонь свечей в канделябрах на каминной полке затрепетал, наполняя углы древней залы беспокойными тенями.

— Я не Кроули, Фигаро. — Тонкие губы колдуна искривились. — И если мы будем работать вместе, вам стоит уяснить это раз и навсегда.

Таккер уставился в огонь камина, и на его обманчиво молодом лице появилось очень странное выражение. Скорбь? Да, возможно.

— Вот послушайте: когда-то давным-давно жил-был молодой колдун. Жизнь его, можно сказать, удалась по всем фронтам: его приблизили к Первому Квадриптиху, ему благоволили сильнейшие мира сего и, что самое главное, ему дали возможность заниматься метафизикой. Золото, лаборатории, подопытные — у колдуна было все. Он же, в свою очередь, не разочаровывал своих хозяев: сам Мерлин Первый вручил ему «Обсидиановый скипетр» — высшую награду Белой Башни. Колдун написал горы книг: научные труды, монографии, учебники, по которым студенты учатся даже сегодня…

Фигаро машинально кивнул. Таккер пересказывал биографию Кроули… но зачем? Все это следователю было известно и так: история колдовства, курс первый.

Таккер, тем временем, продолжал:

— Известность колдуна росла и росла, а вместе с ней росло и его состояние. В какой-то момент он стал вторым человеком в государстве: Мерлин прислушивался к его мнению чаще, чем к мнению Морганы. Даже недруги колдуна сходились во мнении, что его скоро с почестями введут в Квадриптих. Но…

С рассеянным видом Таккер извлек прямо из воздуха кочергу и помешал угли. Дрова снова стрельнули, на этот раз чуть тише.

— Но случилось кое-что, чего колдун никак не ожидал. У него появился конкурент… Честно говоря, до этого колдун вообще не понимал значения слова «конкуренция»: коллеги? Да, конечно. Другие колдуны, параллельно работающие по тем же направлениям? Разумеется. Но конкурент… А тем временем молодой новичок представил на рассмотрение Квадриптиху свой свежий научный труд: «Математика N-мерных