— Ты что мешаешь мне заниматься, Федя? Папа сказал, что скоро придет и проверит, как я выучил урок, а вы с Галкой меня все время отвлекаете! Я вот скажу папе, что это вы мне мешаете заниматься…

— Ага, так папа тебе и поверит, ябеда соленая! — крикнула в ответ Галка. — А кто в футбол с утра гонял в парке? Бросай свою скрипку, беги сюда: смотри кто к нам приехал!

— Ну кто? — кисло спросил Вова, выходя со скрипкой в руке в коридор. Но тут же весь просиял и кинулся к Апраксиной, отталкивая сестру и брата. — Бабулечка-дорогулечка приехала! — он уткнулся головой между животом и грудью Апраксиной, не выпуская из рук смычка и скрипки. — Что вы так долго не приезжали, бабушка Лиза?

Федя забрал у него из рук скрипку и смычок, и тогда Вова смог двумя руками обхватить Апраксину.

— Задушишь бабушку! — ревниво сказала Галка. — Идемте все на кухню, будем чай пить.

— Ага, пошли! — Вова ухватил Апраксину под руку и повлек ее к кухне. — Только, чур, я сам заварю чай: папа говорит, что я завариваю лучше, чем Федя и Галка.

— Расхвастался! Все другие, между прочим, тоже умеют чай заваривать, а некоторые «другие» даже яичницу с помидорами могут поджарить! — заметила Галка и тут же пояснила Апраксиной, беря ее под другую руку: — Это он хочет чай заваривать, чтобы больше не заниматься.

— Галина, не крутись под ногами! — строго сказал Федя. — Вот тебе деньги — беги в кондитерскую и купи пирожных.

— Фруктовых?

— Сливочных! — сразу же заявил Вова.

— Елизавета Николаевна, какие купить пирожные? — спросил Федя, доставая кошелек: в отсутствие отца он, естественно, был за старшего.

— Спрячь деньги, Федя, сегодня угощаю я. — Апраксина достала из сумочки деньги и протянула их Галке. — Купи каждому по фруктовому и сливочному. Да про отца не забудь!

— Ага, не забуду! И про тетю Аню?

— Само собой!

«Значит, Юрикова здесь», — отметила про себя Апраксина.

Галка умчалась в кондитерскую, а Федя и Вова, освободившись по дороге от скрипки, привели Апраксину в кухню — самое уютное и людное место в доме Гранатовых. Там они усадили ее на диван, стоявший возле большого дубового стола с изрядно запятнанной и покарябанной столешницей. Вова отправился ставить чайник, а Федя принялся выставлять на стол посуду из огромного старинного буфета с резными сценами охоты на дверцах. Как только приготовления к чаю были закончены, мальчики немедленно уселись на диване справа и слева от Апраксиной и положили головы ей на плечи. Она их обняла и прижала к себе.

— Ну, рассказывайте, как живете? Что у вас нового в доме и в школе?

Братья принялись рассказывать ей семейные и гимназические новости, а она слушала и задавала вопросы, попутно теребя их волосы и поглаживая плечи: росшие без матери мальчики от бабушкиной ласки млели и только что не повизгивали от счастья.

Явилась Галка с пирожными и ревниво оглядела сидевшую на диване троицу, соображая, кого бы из братьев оттиснуть от бабушки. Подумав, она скинула кроссовки, запрыгнула на диван, протиснулась за спину Апраксиной и обняла ее сзади.

— Ну, ты, Галка, и навалилась! — проворчал Федя.

— Я не на тебя — я на бабушку! — парировала Галка.

— Бабушке тяжело и жарко от тебя!

— Бабушка, вам от меня разве тяжело? — умильно спросила Галка, перевесившись через плечо Апраксиной и заглядывая ей в лицо.

— Не очень, — улыбнулась Апраксина. — Но чайник уже закипел, так что Вова с Галей могут начинать разливать чай, а ты, Феденька, тем временем принеси-ка сюда мою сумку: если мне не изменяет память, там есть что-то для вас.

— Подарки! — обрадовалась Галка.

— А когда бабушка без подарков приезжала? Это тебе не тетя Аня, — заметил Вова.

— Нехорошо так говорить про гостью! Никто не обязан каждый раз привозить тебе подарок. Ты разве плату за гостеприимство берешь? — упрекнул брата Федя и пояснил Апраксиной: — Тетя Аня Юрикова тоже приехала из Мюнхена. Это наша старая знакомая.

— И вовсе она не старая, а очень даже молодая и красивая! — возмутилась Галка. — Бабушка, а вы ее знаете?

— Немножко знаю. Она сейчас дома?

— Да, только она какая-то странная: как приехала, так все лежит в «чуланной» и курит, — сказал Федя, отправляясь за сумкой Апраксиной. — И не ест ничего, только чай пьет.

— Ну, в таком случае надо пригласить ее к чаю.

— Правильно! Я сейчас ее позову, — сказал Вова и вышел из кухни.

— А в «чуланной» лампочка перегорела, — грустно сказала Галка. — Я хотела сходить и купить новую, а тетя Аня сказала: «Не надо, сойдет и так». В темноте сидит.

Апраксина знала «чуланную» — крохотную комнатку для гостей, и впрямь переделанную из какой-то кладовой: помещались в ней только кровать и шкаф для старых вещей, а узкое окно смотрело во двор-колодец, куда выходили окошки таких же чуланов и ванных комнат других квартир. Невеселое обиталище, что и говорить.

Федя принес сумку, и началась веселая раздача подарков. И почти сразу же в кухню вошла Анна.

— Это вы? — удивилась она, увидев Апраксину. — Здравствуйте. А я думала, что это за Графинчик приехал? Подумала, одессит какой-нибудь.

— Это меня так дети титулуют — «Графинчиком», — улыбнулась Апраксина. — Здравствуйте, проходите и составьте нам компанию. Сейчас нас будут поить чаем.

— С пирожными! — уточнила Галка.

— Спасибо, с удовольствием выпью с вами чашку.

Анна уселась в углу безразмерного дивана, кутаясь в большой вязаный платок с черными и желтыми полосами: в нем она была похожа на большую сгорбившуюся осу.

Когда ребята доели пирожные и допили чай, Апраксина сказала:

— Теперь вы можете идти по своим делам, а мы немного пообщаемся с вашей гостьей.

— А посуда? — спросил с надеждой Вова: сегодня, видно, была его очередь мыть посуду.

— Мы сами вымоем и уберем, — успокоила его Апраксина.

Ребята забрали подарки и ушли.

Анна молча пила чай, не подымая глаз и не выказывая ни малейшего желания общаться. Апраксина тоже молчала, но при этом в упор глядела на Анну. Та в конце концов тоже подняла глаза.

— Что это вы так странно на меня смотрите?

— Любуюсь вашим перстнем. Скажите, это настоящий изумруд?

Анна взглянула на свой перстень с зеленым кабошоном.

— Понятия не имею. Это подарок.

— Замечательный подарок. Если только он не поддельный. Изумруд, говорят, предохраняет от ипохондрии и коварной любви, а также отгоняет дурные сны.

Анна хмыкнула.

— Вот гляжу я на вас и думаю: так что же все-таки произошло пятнадцатого апреля в маленьком придорожном отеле «У Розы»?