– Муж? – он рассмеялся громче, – Эль, кончай придумывать! Какой ещё муж? Скажи ещё, что ревнивый до чёртиков!

– Угадал! – раздалось рычащее сзади, настолько жуткое, что спина мгновенно заледенела и покрылась мурашками.

– Г-генерал? – вытянулся по струнке боевик, а я, напротив, постаралась сжаться, насколько это было возможно, сделаться неприметной, словно мышь под веником.

– Ты что здесь делаешь? – прорычали за моей спиной голосом крокодила.

– Так команды ещё не было, – заблеял Хенкс, едва не заикаясь, решив, что обращаются к нему. – Всего лишь предлагал своей девушке с пользой провести время после отбоя…

«Ой, дура-а-к. Молчи, глупый! Закапываешь себя!»

– Ты. Что. Здесь. Делаешь. Элла? – чеканя каждое слово, громыхал супруг, а я не могла пошевелиться, чтоб повернуться и посмотреть на него.

Продолжаю молчать, изображая идеального солдата на построении.

– Элла, последний раз спрашиваю, какого чёрта ты здесь забыла?!

Боевик справа смотрел на меня огромными расширенными от ужаса глазами, и взглядом сигнализировал что-то вроде «повернись, ответь, иначе нам всем крышка, а я не планировал умирать молодым».

Медленно повернулась, держа невозмутимую маску на лице, стараясь не демонстрировать трясущиеся поджилки. Что мне ужасы возможной предстоящей битвы, когда меня испепелял взглядом разъярённый супруг?

– Прибыла для усиления от Академии. Как и положено по контракту.

– По какому ещё, драконова чешуя, контракту? Ты – зельевар!

– У меня дополнительный договор с боевым факультетом. Я занимаюсь индивидуально...

– Считай, больше не занимаешься! Мой приказ! Позже я проведу полную проверку в вашей Академии, что за бардак они развели и почему девчонкам разрешают подписывать такие контракты?

– Ну вот ещё! – разозлилась я, забывая, что нахожусь не в поместье Даркан, а в полевом лагере, и напротив меня не просто мой супруг, а целый Генерал армии. – У меня большой резерв, я подготовленный маг и…

– Слышать ничего не желаю! Ты сейчас же возвращаешься домой!

– Нет!

– Да, Элла! Не смей мне перечить! Ты – моя жена и сейчас же уезжаешь отсюда!

– И не подумаю! – сложила руки под грудью, от чего она эффектно приподнялась, приковывая к себе на несколько мгновений взгляд супруга, который он почти сразу перевёл.

А всё, дорогой крокодильчик, поздно, я заметила, куда ты смотрел.

– Контракт заверяют королевской печатью! Разорвать его нельзя! А по замужеству не отстраняют от службы, только по берем… – проглотила последнюю часть слова, поняв, что чуть не наговорила себе на приговор, судя по загоревшемуся огнём желания взгляду крокодила.

«Ой! Твою дивизию! Что я ляпнула? Лучше бы язык откусила! Нет-нет-нет! Даже не думай! Плохой крокодил! Не смей!!!»

Глава 46. Элла

Глава 46. Элла

Ричард приблизился вплотную ко мне, отчего весь строй сделал несколько торопливых шагов назад, приподнял за подбородок моё лицо так, что его горячие губы едва ли не касались моих, и жарко, понизив громкость, произнёс:

– По беременности, говоришь? И как я мог забыть, спасибо что напомнила, дорогая супруга!

Этот гад просто издевался, давя на меня своей властной аурой!

– Но я не беременна, – дерзко прошептала ему в губы.

– Значит, мы это быстро исправим!

Отстранившись, этот невыносимый тип просто закинул меня на плечо, своим излюбленным методом, и потащил прочь.

– Что значит «быстро»? Я тебе что, кролик? Меня не хочешь спросить, как я хочу, чтоб это было? Может, мне важно, чтоб было как в любовных романах: прелюдия, шёлковые простыни, лепестки роз, свечи…

– С шёлка задницы будут потеть и соскальзывать, а розы прилипать куда только можно. А одна неосторожно опрокинутая свеча вместо пожара страсти устроит реальный пожар, который туши потом полночи. Ты действительно такой романтики хочешь?

«Тьфу, блин. Нет, спасибо. Что-то уже не хочется как в книжках…»

– Куда ты меня несёшь? – задала я мучающий меня вопрос. Ну не скинет же он меня с обрыва, в самом деле? – Поставь! Я сама пойду!

– Ну, уж нет! Сбежишь, а мне лови тебя ещё. Всё. Не дёргайся! – хлопнул меня по мягкому месту этот невыносимый варвар.

– Ай! Ты что творишь?

Меня пронесли почти через весь лагерь и остановились у довольно большого шатра. Снаружи дежурил один из офицеров, судя по форме, вот только нашивки со званием мне рассмотреть не удалось. Крокодил коротко рявкнул ему, чтоб нас не беспокоили, даже если Лобас нападёт, и внёс меня внутрь.

Обстановка была достаточно аскетичной, как я успела оценить. Стол с картой, ковры на полу, а в углу довольно большая для походных условий кровать, за которую зацепился взгляд.

Засмотревшись, я пропустила момент, когда над нами сомкнулся непроницаемый кокон, отрезающий шатёр от звуков снаружи, а магические светильники приглушили свет.

Ричард небрежно стряхнул остатки плетений с рук и медленно приблизился ко мне, на ходу расстёгивая китель. Признаю, военная форма моему мужу невероятно шла.

– Что ты делаешь? – задала я глупый вопрос, словно сама не видела, до чего довела супруга.

– А ты не догадываешься?

Ричард двигался с грацией хищника, приметившего жертву. Вот только я неосознанно пятилась назад, в сторону кровати. Конечно, я догадывалась, что сейчас произойдёт, ведь последние дни мои сны только об этом и были. Но не сдавать же себя с ходу?

В предвкушении я неосознанно прикусила губу. В глазах супруга блеснули изумрудные искорки пламени. Это свет от светильников так падает?

Сделав ещё несколько шагов назад, окончательно упёрлась бёдрами в кровать. Ричард подобрался ко мне настолько близко, что я, не дотрагиваясь, могла ощутить, как быстро колотится его сердце. Китель был небрежно отброшен в сторону, а сам супруг неторопливо расстёгивал пуговицы на рубашке, открывая вид на потрясающее тренированное тело. Я гулко сглотнула внезапно ставшую вязкой слюну и облизала пересохшие губы, что не укрылось от его голодного звериного взгляда.

– Знаешь, – наклонившись, томно шепнул Ричард, едва касаясь губами мочки моего уха. По спине побежали мурашки. – Тебе очень идёт форма. Вот только… – его рука взялась за молнию моей куртки и потянула её вниз.

– Что? – спросила, тяжело дыша, чувствуя, как трутся о ткань ставшие предательски острыми вершинки, а внизу живота становится неприлично горячо.

– Вот только…