– Сдают, когда что-то знают.

– Сдают, когда в чем-то виновен. Ты сам знаешь, чем твой друг занимается.

– Понятия не имею.

– И понятие ты, Кондратьев, имеешь. И знаешь много чего. Но не скажешь.

– Нечего мне говорить.

– Может, все-таки Викулов Пронько убил? – продолжал выпытывать Жменьев.

Он смотрел на Олега так пристально, как будто хотел забраться к нему в душу.

– Зачем ему?

– А тебе?

– Вы меня утомили, товарищ майор. – Олег демонстративно глянул на часы.

Доказательств его вины нет, а все остальное – пустые разговоры. Нечего ему здесь делать, только время терять.

Жменьев достал из ящика стола точильную машинку с ручкой и вставил в нее карандаш.

– Мой тебе совет, Кондратьев. Уезжай ты отсюда как можно дальше, спрячься как можно глубже. А то ведь всплывет все рано или поздно, тогда не отвертишься. – Он крутанул ручку, затачивая карандаш.

– Нечему всплывать.

– Пока свободен, – вынимая карандаш из точилки, сказал Жменьев и взглядом показал парню на дверь.

Из кабинета Олег выходил в ожидании новой встречи.

«Кто мог сказать Жменьеву про Жорика, заметил его во дворе дома на улице Пархоменко? – раздумывал он. – Только Сельев с Женей исчезли из вида, как появился Жорик. Сельев его, конечно же, видел и сказал своему начальнику. Сейчас он может поджидать меня здесь, в коридоре отдела полиции».

Но Сельева Олег не встретил. Он беспрепятственно покинул здание, сел в машину и был таков.

«А ведь и Жорик виделся с Сельевым. Интересно, как они отреагировали друг на друга?»

Ответить на этот вопрос могла Женя, но встречаться с ней парню не хотелось. Да и тема была далеко не первой важности.

Сейчас Олега больше интересовала мама. Она ему звонила пару дней тому назад, про Капитонова и словом не обмолвилась. Да и он не спросил у Жменьева, что ждет Юру. Может, его уже выпустили, если мама сняла с него обвинения. Да, она и в самом деле могла это сделать.

Олег мог позвонить маме, но не стал этого делать и прямым ходом отправился к ней.

Дверь он открыл своим ключом, переступил порог, прислушался. В квартире тихо, только слышно, как в гостиной тикают часы. В спальне пару раз скрипнула кровать. Мама с кем-то закончила свои любовные дела или просто притаилась. Олега это в любом случае нисколько не касалось.

Он уже повернул назад, но вспомнил про Капитонова. Вдруг его все-таки уже выпустили и он сейчас душит маму в ее спальне? Или уже убил?

Олег резко развернулся, рванул к спальне, но дверь открылась как раз в тот момент, когда он протянул к ней руку.

Мама вышла к нему в плотно запахнутом халате. Олег бросил взгляд ей за спину, но увидел только голую спину, слегка поросшую волосами, которая тут же исчезла из поля зрения. Мужчина поднимался с кровати. Только это Олег и понял.

– Все нормально? – спросил он.

– Нормально. – Мама посмотрела на него удивленно, с заметным чувством вины.

– Кто там?

Она растерянно захлопала глазами, взяла его за руку и повела на кухню.

– Капитонов?

– Нет.

– Его ведь могли выпустить.

– Нет, его не выпустили. Он же пытался меня убить.

– Понятно.

– Переживаешь за меня? – включив чайник, с улыбкой спросила мама.

– Переживаю.

– А то я уже стала думать, что тебе все равно.

– Не все равно.

– Совсем дорогу ко мне забыл.

– Да не забыл. Просто дела.

– Зря ты меня в чем-то винишь!

– Да не виню я. – Олег наклонил голову, предостерегающе глянул на маму.

Дескать, я ведь и уйти могу. Нет у меня желания выслушивать упреки. Даже если они не с пустого места.

– Обедать будешь? – Мама открыла холодильник, достала оттуда желтую кастрюльку с красными цветами.

Ответить Олег не успел. На кухне появился Косенков. Он иронично улыбался, как будто сам застукал Олега в спальне, а не наоборот. Ирония спокойная, рассудительная, взгляд смелый.

Олег запросто мог послать Косенкова к черту, но того это не пугало.

– Возвращение блудного сына?

– А это не ваше дело. – Олег посмотрел ему прямо в глаза.

– Мама тебе говорила? – спросил Косенков.

Олег понял, о чем шла речь, и заявил:

– Мне это абсолютно фиолетово.

– Я тоже мог бы так сказать, – заявил Косенков. – Как будто мне все равно, есть у меня сын или нет.

– Ну так скажите!

Олег хотел уйти, чтобы не видеть и не слышать Косенкова, но ведь мама обидится, если он так поступит.

– Скажу, что ты зря запретил нам с твоей мамой встречаться.

Мама глянула на Косенкова с тихим протестом, даже коснулась его руки, пытаясь остановить. Но тот на нее никак не отреагировал.

– Я не запрещал. – Олег пожал плечами.

– Или это Женя?

– Вы тут сами, я сейчас, – тихо сказала мама, бросила на Олега умоляющий взгляд и вышла из кухни.

Она очень не хотела, чтобы он хамил Косенкову.

– Вопрос не по адресу.

– Женя умеет убеждать, – продолжал мужчина.

– Не знаю.

– Я знаю. И мама твоя знает. Ты не поверишь, но мне пришлось бегать за ней как мальчишке.

– Почему не поверю? – резко, с вызовом спросил Олег.

Разве мама у него недостаточно красивая, чтобы от нее нельзя было потерять голову? Если у Косенкова есть какие-то сомнения на этот счет, то пусть проваливает. Иначе ведь и в морду можно получить.

– Да потому, что я ее уже догнал.

Олег криво усмехнулся, глядя на него. Если Косенков хотел вызвать в нем телячий восторг, то у него реально плохо с головой.

– И с тобой должен поговорить.

– Маму не обижай, – сказал Олег.

Все, больше ему с Косенковым беседовать не о чем.

– Переживаешь за маму?

– Мне уже пора. – Олег выразительно посмотрел на часы.

Косенков глянул на него пристально, с нажимом и заявил:

– А я переживаю за Женю.

– И что?

– Она места себе не находит. И все из-за тебя.

– Я ей ничего плохого не сделал.

– А машина?… Помнишь, она врезалась в тебя?

– Я могу оплатить ремонт.