Марк Частин действительно помог ей быстро и без проблем получить свидетельство о смерти отца. Карен в суматохе подготовки к похоронам и не вспомнила бы об этом. Господи, как она благодарна Марку за его предусмотрительность! Если бы не он, она улетела бы домой без документов, и в больнице ей были бы вынуждены отметить три дня как прогулы.

— Значит, я могу рассчитывать на тебя? — уточнила Джуди.

— Да, я обязательно выйду в вечернюю смену, — отозвалась Карен.

— Ладно, дорогая, не буду больше тебя задерживать, тебе ведь надо отдохнуть и прийти в себя после полета. До вечера!

— До вечера!

Карен положила трубку, посмотрела на телефонный аппарат, на котором снова настойчиво замигала красная кнопка, вздохнула и направилась в кухню. Она вскипятила чайник, сделала несколько сандвичей, вернулась в комнату и включила телевизор. Показывали, как хозяевам самим красить стены, создавая рисунки. Карен усмехнулась, приглушила звук и закрыла глаза. Мгновенно перед ее внутренним взором возникло лицо Марка Частина, а в ушах зазвучал его негромкий проникновенный голос.

Итак, она сбежала! Сегодня утром она, как последняя трусиха, сбежала из дома Марка, улучив момент, когда он направился в ванную комнату принять душ. Схватила свои вещи, оделась и бросилась в отель. По дороге Карен боялась оглянуться, ей почему-то казалось, что Марк, обнаружив, что она ушла, побежит за ней, настигнет, схватит за руку. Господи, как глупо!

Примчавшись в отель, Карен принялась судорожно собирать дорожную сумку, запихивать в нее вещи и прислушиваться, не раздастся ли стук в дверь. Уму непостижимо! Она, конечно, понимала, что Марк не придет за ней, но все равно продолжала настороженно слушать, не раздадутся ли его шаги около ее двери. Потом она позвонила портье, попросила, чтобы счет принесли прямо в номер, заплатила за проживание, схватила сумку и сбежала вниз по запасной лестнице. Она боялась воспользоваться лифтом, ей казалось, что она может столкнуться с Марком в холле и тогда… А что, собственно, тогда?

Выйдя из отеля через запасной выход, Карен поймала такси, доехала до аэропорта и в зале отлета снова начала нервно оглядываться по сторонам. Марк Частин не знал, каким рейсом она должна улететь, но Карен догадывалась, что полицейскому это выяснить совсем несложно. Еще вечером Марк говорил о том, что рано утром пойдет на работу, но ведь он мог отправиться и в аэропорт, за ней. Когда подошло время регистрации, Карен прошла все формальности и уже собиралась миновать стойку с надписью «Вылет», как вдруг услышала объявление:

— Мисс Карен Витлоу! Вас просят подойти к одному из внутренних телефонов. С вами хотят поговорить.

Сердце Карен екнуло, и она почти бегом, расталкивая пассажиров, миновала ворота, ведущие на летное поле. Только когда гулко заревели мощные моторы самолета и стюардесса попросила пассажиров пристегнуть ремни и приготовиться к взлету, Карен с облегчением вздохнула и откинулась на спинку кресла. В самолете она уж точно с Марком не столкнется. Она летит в Огайо, а он остался в Луизиане. Ей удалось от него сбежать.

Почему она так поступила? И сейчас, когда Карен уже находилась дома, она не могла ответить на этот вопрос. Какая неведомая сила заставила ее, как преступницу, потихоньку выскочить из дома Марка? Не попрощавшись, даже не поблагодарив его за все хорошее, что он сделал для нее в течение трех дней. Ведь с этим мужчиной она провела ночь — долгую, прекрасную ночь, полную любви, невероятной страсти и неистовой чувственности. Вот именно поэтому Карен и сбежала от Марка, устыдившись ночного взрыва эмоций, не в силах взглянуть ему в глаза. Почему ей было так стыдно? Перед ним? Или перед самой собой?

Чувство, которое испытывала Карен, нельзя было назвать стыдом. Скорее — сильное смущение, искреннее изумление своим поведением, душевное смятение. Карен никогда не относила себя к категории жеманных ханжей, она знала реальную жизнь, а работа в больнице сделала ее немного суховатой и замкнутой. Взрослая, спокойная, уравновешенная женщина, «не способная на любовные подвиги и безумства», как, смеясь, утверждала ее лучшая подруга Пайпа. Правда, та же Пайпа иногда говорила, что душа Карен еще не раскрылась, сильные эмоции, заложенные в ней, как и в каждой женщине, пока дремлют, ждут своего часа. Неужели Пайпа была права и такое время наступило?

Карен выключила телевизор, поудобнее устроилась на диване и закрыла глаза. Вчерашняя ночь, проведенная в постели с Марком, теперь казалась ей безрассудством, почти безумием. Почему она на это пошла? Она — такая выдержанная, строгая, в одно мгновение превратилась в легкомысленную, беззаботную девчонку, которую без труда увлек молодой, но весьма опытный мужчина. Карен испытывала даже некоторую долю унижения от того, что соблазнить ее оказалось так просто. Марк поманил ее пальцем, и она пошла за ним, ни минуты не сомневаясь, не раздумывая, не сопротивляясь.

Трудно признаться, но и теперь при одной только мысли о Марке Частине руки Карен начинали дрожать, сердце стучать чаще, тело напрягалось, все еще помня о недавних бурных ласках. Почему? Что в нем было такого привлекательного, необычного? При одном только воспоминании о нем Карен охватывало сильное волнение. Он оказался опытным мужчиной, искусным любовником, его руки — сильные и нежные одновременно — ласкали Карен, доставляя ей удовольствие, а порой и огромное наслаждение. Их губы сливались в долгом страстном поцелуе, и у Карен сладко замирало сердце от предчувствия физической близости. Она стремилась к Марку всей душой и телом, отвечала на его ласки, жаждала их, забыв о стыдливости, а главное, о том, что она знакома с ним всего три дня.

Сколько раз в эту долгую ночь они занимались любовью? Карен не могла вспомнить точно, но ей казалось — все время, не разжимая объятий ни на минуту. Неужели все это происходило с ней? Не в каком-то фантастическом сне, а на самом деле, в доме Марка, в его постели!

Карен вдруг подумала о своих приятельницах-медсестрах в больнице, которые любили похвалиться бурно проведенными ночами и сексуальными возможностями своих любовников. Интересно, кто-нибудь из них занимался любовью столько раз за ночь, сколько она с Марком сегодня? Она почему-то была уверена, что нет. Конечно, Карен и в голову не приходило начать делиться интимными подробностями со своими приятельницами, но зато теперь, когда они снова начнут хвастаться, она будет слушать их рассказы немного снисходительно.

Вспоминая сегодняшнюю ночь и пытаясь разобраться в своих чувствах, Карен поймала себя на мысли, что постепенно начинает оценивать поведение Марка Частина как хорошо продуманный план. Вряд ли Марк, поддавшись внезапному порыву, пригласил ее в гости, стал угощать вином, потом предложил потанцевать… Нет, с самого начала, с первой минуты их знакомства, как ни обидно и неприятно об этом думать, следует признать, что Марк Частин поставил перед собой цель соблазнить Карен Витлоу. И все три дня он постоянно искушал ее, обдуманно и целенаправленно вел в свою постель.

В первый день их знакомства Марк Частин показался Карен надменным, строгим, и в его манерах сквозило откровенное раздражение. Она даже подумала тогда, что у детектива с первой же минуты возникла к ней неприязнь. А что произошло чуть позднее? Он принес ей стакан холодного лимонада, подошел почти вплотную, их руки соприкоснулись… Перед тем как идти на опознание, Марк положил ей руку на талию, и этот жест не показался Карен предосудительным или оскорбительным. От Марка исходили такая уверенность и сила, а она в тот момент так нуждалась в поддержке… На кладбище он обнимал ее, укрывал полами пиджака, тесно прижимался, шептал на ухо ласковые слова, но все это выглядело так, будто Марк просто сочувствует ее горю, хочет морально поддержать…