а я налила себе в чашку крепкой арабики и, поставив ее на стол, задумалась.

«Итак, Татьяна Александровна, подведем итоги, – сказала я себе. – Что мы имеем? А имеем мы пока что фигу с маслом и ничего больше. Две основные версии – Виталия – Писакин и Виталия – Игорек – у нас выпали из обоймы. Осталось только хлипкое предположение: Виталия и некий Вовик. То, что девушка тебя вполне могла надуть, навешав лапшу про некого парня-мужика, который ее завербовал в соучастницы, хотя на самом деле ее сообщником был Игорек, – это вполне можно допустить. – Я мысленно прокрутила весь рассказ Виталии-Галины заново, но не обнаружила пока повода для недоверия в ее адрес. – Но ведь имя Вовик фигурирует и в показаниях Вишневского, – продолжила я свои рассуждения. – Так что тут одно из двух: либо Виталия сказала чистую правду, либо… Либо это просто совпадение имен. Впрочем…» Я автоматически потянулась рукой за чашкой с кофе и только начала подносить ее ко рту, как Перси, который до сего момента, вальяжно раскинувшись, дремал под столом, решил сменить дислокацию и запрыгнуть ко мне на колени.

Толкнув меня под руку, которая держала чашку, он, естественно, выплеснул часть горячего кофе себе на загривок. Мяукнув густым басом и подпрыгнув от неожиданности еще выше, он выбил чашку у меня из рук. Перевернувшись, чашечка вылила остатки кофе на злосчастного котейку, а заодно досталось и мне. Мы оба подскочили, как ошпаренные. Хотя почему «как»? Кофе и в самом деле был очень горячим. Чашка же, шмякнувшись о кафельный пол кухни, разлетелась вдребезги, при этом накрыв осколками Перси. Безумно вытаращив глаза, кот попытался ретироваться с кухни в более безопасное место, но заскользил лапами по разлитому кофе и, пробуксовывая, начал орать истошным голосом.

На его зов и на мои причитания прибежали все – Василиса из спальни с утюгом наперевес, а Алик из студии с кистью в руках.

– Что тут случилось?! – выпалили они в один голос.

Перси в это время как раз удалось высвободиться из кофейной лужи, и он опрометью бросился в гостиную, проскочив между ног ошалевшей от неожиданности хозяйки.

– Ты не обожглась? – беспокойно спросила меня Василиса, узрев пролитый кофе и осколки чашки на полу, а мои светлые новенькие джинсы в темных кофейных пятнах.

– Вроде бы нет, – растерянно ответила я, все еще не до конца очнувшись от эмоционального всплеска Перси и его комичной попытки выйти сухим из воды, а вернее, из кофейной лужи.

Узнав, что их котейка стал виновником всего этого тарарама, немного успокоившись и даже посмеявшись, Алик вернулся к своему занятию, а мы с Василисой, наскоро прибрав на кухне, пошли на поиски пострадавшего от кофейно-осколочного ливня кота. Нашли мы его, конечно же, на белом диване, среди подушечек. Он забился в самую их гущу, и только его голубые глазищи дико и опасливо выглядывали на свет божий. Осмотрев Перси на предмет ожогов и решив смазать предполагаемые пострадавшие места облепиховым маслом, Василиса понесла его в гардеробную, где у нее была аптечка. Я же пошла в свою комнату, чтобы переодеться. Джинсы, конечно же, было жалко, теперь их от натурального кофе фигушки чем отстираешь, но не выбрасывать же добро. Может, в чистку отдам, когда приеду домой.

Переодевшись в свои старенькие дорожные и повидавшие много всего в этом мире джинсы и умывшись, смыв всю красоту, которую мне утром навел чернокожий Ваня, я вышла в гостиную и застала такую милую картину: Василиса сидела в кресле и бинтовала котейке пострадавший загривок. И тут мне в голову пришла замечательная мысль, а вернее, идея.

Я подошла к Ваське и выложила ей свой план.

– И это сработает? – хихикнула она.

– Должно, – кивнула я. – А иначе как нам объяснить, кто мы такие и почему в такой поздний час беспокоим гражданина Толстого?

 Глава 27

– Ты что, удостоверение всегда с собой носишь? – поинтересовалась Василиса, когда мы уже вышли с ней во двор и направились к ее машинке.

– Всегда, – кивнула я. – Мало ли, когда оно может пригодиться. Как видишь, не зря ношу.

Загрузив на заднее сиденье «жука» переноску с Перси, мы уселись в авто и поехали. Ехали и вправду недолго и недалеко, всего пару кварталов.

Прежде чем подняться в нужную нам квартиру, я осмотрела двор и стоянку на предмет присутствия на ней нужного нам автомобиля.

На улице уже давно был вечер, но было не слишком темно. Луна и фонари отлично освещали двор. Темно-синяя «Тойота» нашлась, хотя и не сразу (я уже начала думать, что ее и впрямь угнали), и была припаркована далековато от подъезда, в котором, по предположениям, проживал Леонид Толстой. А это означало только одно: хозяин был дома, но приехал с работы позже многих и был вынужден довольствоваться тем местом, которое еще оставалось свободным.

Нам же приткнуть «жука» было негде, и мы оставили его прямо на обочине дороги, надеясь, что поздним вечером пятницы никому не нужно будет никуда срочно выезжать.

– Так, – удовлетворенная осмотром и своими выводами, повернулась я к Василисе. – Доставай Перси, и пойдем разыгрывать сцену взволнованной дамочки и строгого стража порядка.

Василиса нервно хихикнула, но переноску с котом достала из машины легким движением и волнения своего практически ничем не выдала.

Поднявшись на нужный нам этаж, я достала из кармана удостоверение частного детектива и нажала на звонок.

За дверью было слышно, как работает телевизор, но открывать нам никто не торопился.

Дверь открылась только после третьего звонка.

– Ну, кто тут ходит еще так поздно, людям отдыхать не дает! – раздался возмущенный женский голос.

Дверь открыла средних лет низкорослая, но пышных форм дама в халатике в цветочек и с полотенцем в виде чалмы на голове. Дама, мельком глянув на нас, повернула голову в сторону квартиры и громко заорала:

– Витька, это, похоже, к тебе твои герлы пришли! Ты что, сам задницу поднять не можешь и открыть?! – Она развернулась уходить, а из-за ее спины появился высокий и совсем даже не худенький прыщавый парнишка лет семнадцати с наушниками на шее, посмотрев и быстренько оценив нас и