– Секрет фирмы.

– Э, коллега! Ты думаешь, я отстану так просто?

– Да нет, не думаю. Поэтому сдаюсь без боя. Это было элементарно, Ватсон: простая дедукция и немного везения! На проверку гостиниц я не стал тратить время.Ясно же, что с твоими далеко идущими планами ты не станешь там останавливаться. Да и дорого. Самый простой вариант – однокурсники, местные или осевшие в Воронске. Их не так уж много. Я просчитал всех, и вышло, что это должна быть Ленка Кудрина, больше некому!

Саша уже отпирала ключом квартиру на седьмом этаже.

– Она теперь Журавлева, наша Ленка. Проходи.

Саша провела позднего гостя в небольшую кухоньку, которую Ленка предусмотрительно оснастила всем самым необходимым для жилички – впрочем, как и всю квартиру. Как только на плите запел чайник, а вокруг распространился божественный запах краковской колбасы, сыра и свежего масла, в кухне сразу стало чертовски уютно.

– Полный кайф!

Данька блаженно щурил близорукие глаза. Его длинные ноги вытянулись с табурета почти до противоположной стенки.

– А жена тебе что дома скажет? Вернешься под утро – такой «кайф» тебе устроит, что мало не покажется!

– Все под контролем, Шура. Ее самой дома нет. Теща приболела, и Нина решила у нее переночевать вместе с Дашкой. А вообще-то она мне уже перестала устраивать сцены ревности, привыкла, что никто на меня не покушается. Другие «сцены», правда, случаются частенько. Вот, не далее как вчера вечером...

Кулик отодвинул чашку с ароматным дымящимся чаем, прочистил горло.

– В общем, ты прости меня, Шура! Я был дурак. С женой только что поцапался из-за своих вечных «производственных стрессов», ну, сама понимаешь... Она пригрозила, что заберет Дашку и уйдет, а я ведь без них не могу... Словом, то была минутная слабость. Прости!

– Значит, ты правда хочешь, чтобы мы с тобой друг друга поняли?

– Эх, да я-то тебя понял с полуслова! Неужели ты подумала, что Данька Кулик струсил?! Говорю ж тебе, то было краткосрочное помрачение моего гражданского самосознания, вызванное внешними обстоятельствами. Ты можешь на меня рассчитывать во всем, Александра. Если, конечно, тебе еще нужна моя помощь.

Вечером следующего дня Саша сидела рядом с водителем зеленого «жигуленка», который колесил по темным кривым улочкам Отмашки – дальнего пригорода Воронска. Все они вели к главной, так сказать, градообразующей «достопримечательности»: железнодорожной станции с тем же названием.

Александре никогда прежде не приходилось здесь бывать, однако прошедшей ночью она узнала, что именно здесь живет человек весьма редкой профессии. Настолько редкой, что одно его присутствие делает Отмашку знаменитой на всю губернию! Правда, большинство аборигенов об этом и не подозревают...

– Надеюсь, что он в своей берлоге, – в который раз нарушил напряженное молчание Данька. – Иначе нам придется устроить здесь засаду.

– Что это за частный детектив, у которого нет даже телефона, чтоб договориться о встрече? – ворчливо подхватила Александра, и тоже далеко не впервые.

– Был у него телефон, я же тебе говорил. Полгода назад отрезали за неуплату.

– Что это за частный детектив, у которого отрезают телефон за неуплату?! Если, как ты говоришь, он зарабатывает тысячи...

– Долларов, Шура, долларов! Только гонорары для Вано – не самоцель, скорее дело принципа. Он может отказаться работать за целое состояние, если дельце ему не по вкусу, и может раскопать целый какой-нибудь «ирангейт», взяв с тебя только оплату телефонных разговоров. Кстати, телефон для него тоже был делом принципа. Это он таким образом протестовал против повышения тарифов и абонентской платы, понимаешь?

– Мысль интересная. Только кому он сделал хуже, оставшись без телефона?

– Нам, конечно. Самому Вано телефон ни к чему. Он как-то сказал, что за свою жизнь подслушал столько телефонных разговоров, что это навсегда отбило у него охоту иметь собственный аппарат. То есть, конечно, сотовым он обзавелся, но совсем не для того, чтобы звонили ему. Говорит, если он кому нужен, то и без телефона найдут.

– И что – находят?

– Еще как! Если б ты видела, какие шикарные «мерсы» и «роллс-ройсы» паркуются иной раз в его подворотне...

– Ну хорошо, а как друзья с ним связываются? Так же, как ты – выясняют друг у друга, кто, когда и где его в последний раз видел?

– У Вано нет друзей. То есть в нашем, привычном понимании нет. Таких, чтоб вместе выпивать после работы, резаться в карты и ходить в баню по субботам. Он делит весь род человеческий на людей и клиентов. Клиент – не обязательно тот, кто его нанимает. Это означает всего лишь, что данный тип годится только для того, чтоб его использовать. А человек... В общем, это тот, который не клиент – вот и все. Вано может напиться и проговорить всю ночь с самым последним бомжем, если он человек. Вот так-то.

– А к какой из категорий относятся женщины? – скептически спросила Саша, предчувствуя недоброе.

– Ни к какой. Выделены в отдельную: бабы.

– Так я и думала. И ты меня уверял, что этот дикарь будет нам полезен! По-моему, мы зря теряем время.

– Александра, я тебя предупреждал, что встреча с ним будет далека от светских канонов! Но все это сейчас неважно! Важно, что другого такого профессионала в Воронске нет. А может быть, таких вообще единицы. Поверь мне, Шура, я знаю, что говорю!

– Оставляю это утверждение на твоей совести. Так, значит, его зовут не Иваном? А я думала...

– Зовут его Стас. Станислав Сергеевич Иванов. Кстати, он где-то вычитал, что Сергеи довольно часто становятся отцами великих людей: Пушкин, Грибоедов, Тургенев, Даргомыжский, Станиславский...

Саша фыркнула:

– А он нигде не вычитал, что Станиславы – люди с гипертрофированным самомнением?

Данька тоже усмехнулся.

– Между нами говоря, ты права на все сто. Но говорить об этом Стасу вовсе не обязательно. Впрочем, сам он предпочитает «Вано». И я тебе от души советую избегать в общении с ним имени-отчества!

– Но я не могу называть незнакомого человека какой-то кликухой!

– Ох, Александра... Ну, кажется, мы у цели. Молись!

Данька заглушил мотор у какой-то двухэтажной длинной избушки с каменным фундаментом и бревенчатым верхом. Выглянул наружу. Саша последовала его примеру, ища глазами вереницу иномарок, но ничего такого не увидела.

– Ну конечно, света у него нет. Впрочем, это еще ничего не значит. Выходи, я запру машину.

В подъезде, где было темно как в склепе и пахло мышами и кошками, спутник предупредил Александру, чтобы двигалась со всей возможной осторожностью. И вовремя, иначе она запросто могла бы переломать ноги! Скрипучие деревянные ступеньки с громадными щелями прогибались под тяжестью двух пришельцев в черную бездну; повсюду были понатыканы детские коляски, велосипеды, лыжи, какие-то ящики, железнодорожные «башмаки», которые подкладывают под колеса вагонов, и даже обрезки рельс...