— Мотоцикл-то не жалко было? — Смотрю ему в глаза, в них испуг, он бледнеет.

— Откуда ты… — Осекается. Понимает, что ляпнул лишнего. Взгляд становится виноватым. Смотрю на Мэта, он такой же. — Кэт, послушай…

— Хорошо развлекаетесь мальчики. А главное весело. А жизни других людей, это так … пустышка. — Перебиваю его и смотрю на них по очереди. Смотрю на Олега и снова вспоминаю подругу. — У меня к тебе только один вопрос. Валери тоже была пари? — Отводит взгляд.

— Кэт, выслушай меня… — Подхожу ближе.

— Повторяю свой вопрос. Валери тоже была вашим дурацким спором? — Поднимает голову и смотрит на меня с вызовом.

— Нет. — Но я ему не верю. Смотрю на него, и внутри происходит взрыв. Бью со всей силы коленом в пах. Олег сгибается пополам. Разворачиваюсь и подхожу к Сереже. Он стоял чуть дальше.

— Ответь мне. За что? — Смотрю на него и понимаю, что первый шок прошёл, врезав Олегу, я выпустила пар и теперь меня накрывает друга волна. Волна обиды, сожаления. — Ладно, они избалованные мажоры. Но ты? Что я тебе плохого сделала? Почему не подошел и не сказал? — Чувствую, как слезы подступают к глазам. Держусь из последних сил. Эти гады не увидят их. — Мстил, за то, что отказалась встречаться? Так вроде не обижала. Нормально объяснила, что сердцу не прикажешь… Или просто решил понаблюдать, как несколько дебитов играются людскими жизнями? — Первая слеза скатывается из глаза. Разворачиваюсь и махнув на него рукой, быстро иду к выходу. Уже в дверях института слышу, как Серега кричит где-то позади.

— Кэт, подожди. Стой! — Я ускоряю шаг. Открываю Майбах, прыгаю за руль и трогаюсь с места. Вижу как Сережа выбегает на крыльцо, Не хочу, чтоб видел слезы. Не доставлю им такой радости. Вжимаю педаль газа.

Мчусь по дороге. Мне плохо, слезы льются ручьем. Открываю крышу, хочу чтоб лицо обдуло ветерком, может тогда станет легче, и они будут меньше литься. Но это не помогает, я уже плохо разбираю дорогу. У меня звонит телефон, не хочу ни с кем разговаривать. Не реагирую. Слезы пеленой заслонили глаза, вытираю их рукой и вижу впереди несущийся на меня КамАЗ. Выкручиваю руль в одну сторону, потом в другую, ухожу от лобового столкновения уже с другим авто, машину закручивает, несет. Глаза от слез опухшие, мокрые. Плохо вижу. Поток огромный пытаюсь вырулить, не получается и машину заносит и выкидывает в кювет Она начинает переворачиваться, и я вылетаю из нее. Лечу меж деревьев и кустов, в глазах тускнеет… я погружаюсь в темноту…

Сквозь темноту слышу голоса, кричат «Она мертва», шелестят по осенней листве рядом шаги. Пошевелиться не могу. Меня кто-то трогает, опять крик «Мертва». Чего же так орать? Башка итак раскалывается. Пытаюсь открыть глаза. Получается, но с трудом. Свет неприятно режет. Во рту все пересохло, хочется пить. Рядом суетятся какие-то мужчины. Вижу, не далеко на земле лежит мой телефон. Пытаюсь пошевелиться, получается.

— Она жива! — Опять орут над ухом. И ко мне подскакивают еще люди. — Ну, девочка, ты родилась в рубашке! — Мужчина в годах улыбается. — Уйти от лобового столкновения, вылететь из машины, столько пролететь и приземлиться на кучу листьев, точно надо родиться под счастливой звездой. Она и смягчила твое приземление. Ты как? Двигаться, говорить можешь?

— Пить. — Еле слышно произношу я. Мне подносят бутылочку воды. Делаю несколько глотков. Мозг проясняется и появляется голос. Пытаюсь перевернуться на спину и сесть. Мне помогают. — Подайте, пожалуйста, мой телефон. — Говорю хриплым голосом и показываю рукой на аппарат. Мне вкладывают в руки телефон. Набираю телохранителя. — Дядя Степ, ты только не волнуйся, но я в аварию попала. Со мной все хорошо. Только папе не звони, не хочу портить им свадебное путешествие. — Он спрашивает, где я? А я понятия не имею. — Я не знаю. Я сейчас геолокацию включу. — Нажимаю отбой и включаю GPS передатчик.

Пока жду дядю Степу окончательно прихожу в себя. На теле всего несколько царапин, а в остальном все цело. Немного гудит голова, думаю от слез и потери сознания. Кто-то из очевидцев дает влажные салфетки поливают на руки водой, чтоб умыться. Приезжает скорая помощь. В тот момент, когда врачи меня осматривали, подъехал дядя Степа. Видя мою машину, бледнеет, но быстро берет себя в руки. Подходит ко мне и интересуется моим состоянием у врачей.

— На первый взгляд все нормально. Царапины мы обработали. Но сейчас у нее состояние шока. Я бы посоветовал понаблюдать сутки и показал еще раз врачу. — Отвечает ему фельдшер скорой помощи. — Была кратковременная потеря сознания в момент аварии, думаю от испуга. На данный момент я не вижу причин для госпитализации. А это… — Показывает на ссадины и улыбается. — До свадьбы заживет. Она определенно везучая, будь это асфальт, а не листва или не вылети она из машины… — Показывает на перевернутую к верху колесами машину и разводит руками.

Дядя Степа благодарит его, обнимает меня и ведет в свою машину. Сажусь на переднее сидение. Он просит подождать и уходит к сотрудникам ДПС стоящим у моей малышки. Потом опрашивает очевидцев, делает несколько звонков. Сзади подъезжает машина, из нее выходят работники папиной службы безопасности, которыми руководит дядя Степа. Он отдает распоряжения и садится в машину. Кладет мою сумку на заднее сидение. В ней документы и банковские карты, совсем о ней забыла. Поворачивается и пристально смотрит на меня. Понимаю его без слов. Рассказываю, как было дело, только умалчиваю, что плакала и от этого ничего не видела. Но по моим глазам все видно.

— Почему ревела? Что ты вообще здесь делала? — Спокойным ровным тоном спрашивает он.

— Плакала, потому что испугалась после аварии и машину жалко стало. — Вру, после не проронила ни одной слезинки, да и о машине вообще не подумала. Поворачиваюсь, смотрю на нее. Моя красавица. — Надеюсь, ее можно починить? — Спрашиваю его. — А здесь, просто каталась. Захотелось проветриться. Дядя Степ, отвези меня домой. Я устала. — Смотрит, молчит. Знаю, что не поверил ни одному моему слову. За годы службы в органах он ложь за километр чует. Но понял, что правду не скажу. Заводит машину и везет меня к своему приятелю — врачу. Только после слов своего друга, что я в порядке, отвозит домой. Выходя из машины еще раз прошу. — Дядя Степ, пожалуйста, не звоните папе. Они с Надин заслужили этот отдых. Со мной же все в порядке. А они сорвутся и приедут. И Надин волноваться нельзя. — Привожу еще один аргумент и делаю глазки кота Шрека, с ним всегда этот фокус работал.

— Катюха, ты мне эти фокусы брось. — Смотрит серьезно. Потом выдыхает. — Ладно, не буду. Но когда приедет, я буду обязан сообщить. Рад, что ты не пострадала. Иди отдыхай. — Я целую его в щеку и ухожу в свою комнату. Принимаю душ и ложусь в кровать, хочу только полежать, но засыпаю, едва голова касается подушки.

Просыпаюсь от надоедливого звука телефона. Это звонит мой второй телефон для экстренной связи. У меня два телефона. Первым пользуюсь в России, а вторым во Франции. Приезжая в страну, пользуюсь нужным, но второй не отключаю. Он остается для экстренной связи, если с первым что-то случиться. Мои родные об этом знают. Сейчас звонит французский. Первый я отключила еще в машине дяди Степы. Не хотелось ни с кем разговаривать. Принимаю вызов.