Она отдала бы все, что угодно, чтобы все снова стало так, как прежде. Но возможно ли это в принципе? На небосклоне промелькнула падающая звезда, оставляя за собой светящийся золотистый след, и Окса загадала желание. Желание, такое же недостижимое, как и упавшая звезда.

И вдруг в череде ее мрачных мыслей мелькнула идея: кое-кто в этом доме мог ответить на ее вопросы!

Окса быстро поднялась на третий этаж и тихонько постучала в дверь. Ей открыла бабушкина Фолдингота, ее круглая мордашка расплылась в широкой улыбке.

— О-о, внучка Лучезарной, какой приятный визит, вот радость!

— Добрый вечер! Как дела? — поздоровалась Окса, несколько нервничая из-за того, что оказалась один на один с этим забавным маленьким существом.

— Очень хорошо всегда! Это правило, которого мы, Фолдинготы, придерживаемся! У нас есть работа, Лучезарная возложила ответственность на нас. Нужно соблюдать правила, важность велика!

— Ты совершенно права, — согласилась Окса, стараясь сохранять серьезность. — Кстати, о Драгомире… Ты, случайно, не знаешь, когда она вернется? И… моя мама?

— Я владею знанием об этой информации, но ничего не могу сказать. Мой рот не на замке, но все же должен оставаться немым. Но не впадайте в меланхолию, они обе питают к вам большую любовь, и их возвращение не за горами, это несомненно, — Фолдингота взирала на Оксу своими добрыми наивными глазами. — Не желаете ли приятный напиток?

Окса с радостью согласилась. Ей нравилось общество этого удивительно милого создания. Девочке было немножко стыдно злоупотреблять добротой Фолдинготы, но ей и правда кое-что было необходимо узнать!

— Скажи, Фолдингота, а почему бабушка так и не вернулась в Эдефию?

Фолдингота изумленно уставилась на девочку.

— Почему? Вы интересуетесь, почему? Я в полном удивлении. Вы не имеете понятия?

— Расскажи мне, пожалуйста, для меня это все так сложно! — умоляюще поглядела на нее Окса.

— То есть… Имею опасение вам ответить, но тем не менее дам пояснение. Два важных момента сделали сие возвращение невозможным: проклятие ударило в Портал возврата. Но эта проблема решена, поскольку вы — будущая Лучезарная. Благодаря союзу двух Лучезарных, возвращение снова стало вероятным. Второй момент, однако, наполняет неизбывной печалью наши сердца: незнание. Эдефия где-то есть, но кто знает — где?

— Ты хочешь сказать, никто не знает, где находится Эдефия? Даже приблизительно? На севере? На юге? Наверняка кому-то это ведь известно! — возмутилась Окса.

— Единственная персона знала Ориентир — Лучезарная Малорана. Ориентир дает Зал Пелерины, а Лучезарная Малорана была последней побывавшей в Зале. Но ее жизнь поглотила утрата Тайны-О-Которой-Не-Говорят. Однако… Могу я высказать свою мысль внучке Лучезарной? Мысль, которая есть мое убеждение?

— Да! — нетерпеливо кивнула Окса.

— Великим было предвидение Лучезарной Малораны, она всенепременно доверила Ориентир кому-то, моя надежда на этот факт огромна.

— Думаешь, моя бабушка…

— Такова моя надежда. Лучезарная идет к решению, надежда больше не пустая.

Фолдингота вытерла огромные глаза, в которых блестели розоватые слезы, и громко шмыгнула носом. Окса погладила ее по большой пушистой голове.

— Мне пора сматываться, — сказала девочка, легонько чмокнув милое существо в макушку. — Спасибо тебе большое за все, Фолдингота! До скорого!

— Еще чуточку терпения… Мы почти на месте… — бормотал Павел, ведя Оксу.

Каждый день рождения дочери являлся для него поводом для какого-нибудь сюрприза, предназначенного навечно остаться у нее в памяти. Ритуал был неизменным: отец приходил за Оксой, завязывал ей глаза и вел в неожиданное место. Как только они до него добирались, повязка с глаз снималась и тайна раскрывалась. На двенадцатилетие отец привел Оксу на вершину Эйфелевой башни! Потрясающий подарок, который она никогда не забудет! Павел никогда ничего не делал наполовину…

В этом году у Оксы были кое-какие соображения насчет того, что ее ожидает: после приезда в Лондон родители категорически отказывались показывать ей свой ресторан, что было довольно подозрительно. Девочка знала только, что его открытие намечено на 29 сентября, день ее тринадцатилетия.

«Счастливое число, обозначающее два самых важных события в моей жизни…», — торжественно заявил девочке отец. Так что, в общем-то, она догадывалась, куда они направляются, Окса позволила себя вести, охотно разделяя с отцом нетерпение и ликование.

— Уже пришли… Приготовься к потрясению, моя храбрая Окса-сан, — шепнул на ухо дочке Павел, снимая с ее глаз повязку.

Окса моргнула, увидев перед собой потрясающую витрину ресторана, увитую плющом, глициниями и шиповником. Над входом трепетал на ветру транспарант, извещающий прохожих, что сегодня день рождения Оксы.

— Ой, папа… Это потрясающе!

— Добро пожаловать во «Французский сад», дочка! Погоди! Ты еще не все видела…

Павел взял дочь за руку и потащил за собой. Едва он открыл дверь, как у Оксы возникло ощущение, что она попала в другое измерение: перед ней простирался идиллический растительный мир, в котором царили неожиданные и великолепные растения. Очарованная, девочка шагнула вперед.

— Но… это трава?! — воскликнула она, опускаясь на колени, чтобы потрогать пол.

— Да, — сдержанно ответил Павел. Глаза его сияли.

Окса, совершенно ошеломленная, продолжила осмотр. Повсюду были растения, цветники, деревца и даже целый дуб в центре зала! Вокруг бассейна с золотыми рыбками, под ярким светом огромных софитов, шелестели камыши и рогоз. Интимность каждого столика обеспечивали маленькие решетки из самшита или боярышника, а комфорт — большие кожаные кресла. На бельэтаже, накрывающем большую часть цокольного этажа, перед стеной воды стоял ряд матерчатых шезлонгов.

— Вы воссоздали настоящий сад… внутри дома?! С ума сойти!

— Этим я обязан своим корням. Кровь Древолюбов дала мне магию Травороста, и я смог найти ей достойное применение…

— Это великолепно, папа!

— Знаю… Но пойди-ка сюда…

Павел подвел Оксу к шпалере, увитой темными розами, за которой оказался еще один великолепный зал с застекленным потолком. Стоявшие на усеянной маргаритками траве гости запели во все горло. На столе возвышался гигантский торт из трех видов шоколада. Окса такого гигантского торта в жизни не видела.

Все с жаром бросились ее поздравлять. Одноклассники, семейство Белланже и Гюс, конечно, — все столпились вокруг Оксы, распевая «С днем рождения тебя!». Потом заиграла музыка, некоторые из гостей начали танцевать.

Праздник удался, а торт был — пальчики оближешь. Павел расстарался. Все было великолепно. Ну, или почти все… Не хватало только Мари Поллок. Окса, готовая расплакаться, не сводила глаз с двери, отчаянно надеясь увидеть маму. Павел видел, как постепенно настроение дочки портится, хотя она очень старалась казаться веселой и беззаботной. Окса чувствовала себя очень несчастной.