– Ну, давайте посидим, выпьем.

Сидим, разговариваем, выпиваем. И вдруг за столом Юра говорит:

– Надя! Я прошу тебя стать моей женой!

Причем это прозвучало как-то не очень официально. Было скорее похоже на шутку, Я отвечаю:

– Да? Ну ладно, я подумаю!

Мы были уже разведены с Мишей. На что Сева Шиловский сказал:

– Это надо же! Посмотрите на нее! Тут толпы баб за Юрой бегают, которые мечтают замуж! Он ей делает предложение, а она, видите ли, еще и подумает!

Мне стало стыдно.

– Ну ладно, в таком случае я согласна.

Сейчас мне самой не верится, что все было именно так. Но было. Он сказал эти слова. Он сделал мне предложение.

* * *

Мы не афишировали нашу свадьбу. Расписывались в ЗАГСе на Плющихе – приехали туда на такси. Гуляли в общежитии. Сами готовили стол. Собралось человек восемь – десять, Володя и Наташа Поглазовы, Вася Росляков, соседи по общежитию. Мы никого не ставили в известность. Поэтому многие потом считали, что Юра не был женат.

Но на своих выступлениях Юра очень часто говорил, что он женат. Правда, не уточнял, что у него жена – актриса. Он называл меня то учительницей, то инженером, то еще как-то… И везде, где он получал деньги, он говорил, что у него дочь. Предварительно только спросил:

– Надь, можно?

– Да пожалуйста!

И с него брали меньше налогов. Но Варю я не могла «переписать» с живого отца на Юру!

* * *

Потом случилась история. Я меняла квартиру – я была прописана у бывшего мужа и его мамы. Чтобы получить комнату в коммунальной квартире, где я поныне и живу, нужно было заплатить людям, которые выезжали. И Юра без разговоров выдал мне деньги и сказал: «Заплати».

К сожалению, маклер-азербайджанец, который взялся мне помочь, забрал деньги и исчез. А перед этим Юра его гостеприимно встречал и угощал. Но взаимопонимания не получалось. С нас он содрал большую по тем временам сумму – тысячи две. И оказалось, что большую часть он положил себе в карман. А этим людям отдал лишь четверть суммы, поэтому они долго не хотели уезжать. А мы тогда не знали, в чем дело, – маклер нас предупредил: «Ни в коем случае сами не ходите, я все сделаю».

Обманул всех нас. Я ему регулярно звонила, он все время обещал – да-да-да, вот скоро отдам деньги. Время шло, а результата не было. И никакого обмена соответственно. Стали думать, как забрать деньги у маклера.

И вот что придумал Юра. Сначала «подключил» Петровку, там у него вроде были какие-то знакомые… Он несколько раз звонил маклеру и говорил: «Вами займется Петровка».

Мы знали, где живет этот азербайджанец, сам, кстати, юрист по образованию, но с не очень хорошей репутацией.

И вот Юра его напугал, а в один прекрасный момент объявил: «Приезжаю тогда-то. Если денег не будет – имейте в виду». И мы поехали. Взяли Васю и еще одного Юриного приятеля – очень большого и толстого. Три огромных мужика вошли со мной в квартиру этого маклера:

– Значит, так: деньги на стол… Если нет – будешь иметь дело не только с Петровкой, но и с нами.

– Я верну. Сейчас только нету.

Это был, конечно, чистый «наезд»! Юра его организовал, защищая меня. Потом мы еще раз заехали. Маклера не было дома – его жена отдала нам все деньги. Мы расплатились с людьми и благополучно обменяли квартиры.

* * *

У меня в комнате до сих пор на стене висит портрет элегантной дамы в нарядном платье и шляпе, в которой с трудом можно узнать меня. Так меня увидел тогда Юра.

– Неужели это я? – спросила его.

Он ответил:

– Ты такая и есть. Ты не так к себе относишься, как должна относиться. Ты не такая простушка, как себя преподносишь… Ты такая дама и есть…

На портрете у меня пол-лица в тени, пол-лица освещено – в его комнате тополь загораживал окно, и свет от тополя падал на меня. Причем я не надевала этот костюм – сидела в чем была, на голове была «химия», волосы посветлее. Ну не я! Но сейчас иногда, когда смотрю в зеркало, ловлю что-то похожее…

– Юра, это не я!

– Ты себя не знаешь. Ты себя не видишь.

И этот воротник, и это роскошное перо на шляпе… Меня рисовал, может быть, два-три дня, а перо выписывал чуть ли не месяц – каждый волосок.

* * *

К нашему союзу я относилась больше с юмором. Хотя мы были счастливы. Правда, недолго, очень недолго.

Почему? Была еще маленькой Варя. Мои мама и папа, конечно, все знали. Но ни Татьяна Васильевна, ни Варя тогда не должны были знать. При живом папе я не могла объяснить девятилетней девочке, что у меня появился другой муж, – она и так ужасно страдала.

Татьяна Васильевна тогда перенесла тяжелую операцию. И я подумала: нужна ли ей такая невестка – с ребенком на руках? Причем Юра хотел ей все открыть, но я настаивала на том, что не надо ничего афишировать. О нас знали лишь несколько человек.

У нас с Юрой никогда не было общего хозяйства, у нас была такая дружба-любовь. При этом он очень любил, когда я ему что-то готовила, особенно фаршированную рыбу – щуку, сазана…

К тому времени, когда Варя подросла, наши отношения уже сошли на нет. Я жила теперь в своей коммуналке, Юра – на улице Гиляровского…

Мы не съехались из-за Вари – жить втроем в одной комнате в крошечной квартире было невозможно. Мы все откладывали «на потом» наш съезд – когда поставим Варю в известность, когда сообщим Татьяне Васильевне, когда он заработает какие-то деньги, чтоб купить от театра двухкомнатную квартиру… Мы все ждали. Вот Варя немножко подрастет… Вот маму подготовим… Вот-вот…

А потом уже не надо было никого ставить в известность, потому что наши отношения сошли на нет…

И никто в этом не виноват. Так незаметно мы с Юрой расстались. Я чувствовала, как он отдаляется.

* * *

Юра был особенным, другим человеком. Одиночка по жизни. Весь посвящен работе, и только работе! И наш брак был просто благородный порыв. Хотя однажды он должен был жениться на Наде Целиковской. Они уже подали заявление в ЗАГС, но Надя поставила некоторые условия, на которые Юра не согласился, и, в конце концов, они расстались…

Сегодня Надежда Серая уверена:

– Если бы мы жили вместе – все было бы, конечно, по-другому. Но я не думаю, что это продлилось бы долго – Юре, по большому счету, никто не был нужен… А я все-таки максималистка. Я пошла на этот брак как в игру, в шутку. Почему нет? А давай! Все и закрутилось. Но отношения наши были искренние. И мы были счастливы…

Я понимаю: в том, что меня считали фиктивной женой, во многом я сама виновата. После смерти Юры, на второй день, я приехала на улицу Гиляровского. И увидела его маму в обмороке – оказывается, у ее сына есть жена! Кто такая?